Беспощадная истина

Тайсон Майк

Наконец, появился Дон с «дипломатом», набитым деньгами.

– Я должен расплатиться кое с кем, – сказал он и принялся отсчитывать 100 000 долларов. Зип подошел к нему, молча взял «дипломат» и принес его мне.

– Большое спасибо. Пожалуйста, проводи Дона на выход, – попросил я.

Зип схватил Дона за руку и вытащил его наружу. Там он сказал Дону:

– Нам с чемпионом сейчас надо поработать.

– Эй, приятель, мне нужны эти деньги! Я должен расплатиться кое с кем! Я же сказал это вам! – завопил Дон.

– До встречи, Дон. Был рад видеть вас. Всегда был вашим большим поклонником, – сказал Зип и закрыл дверь перед его носом. Мы принялись считать деньги. Там их была просто уйма.

Мой адвокат Дейл Кинселла узнал об этих встречах с

Доном и в конце мая составил письмо к его адвокату:

«Я шокирован тем, что имело место последние тридцать дней и в чем принимал непосредственное участие ваш офис.

1. Я и Джерри Бернштейн являемся официально зарегистрированными юрисконсультами Майка. Рискованные попытки исключить нас из того, что происходит, должны вызвать у любого, а уж тем более у судьи Дэниэлса, серьезные опасения по поводу любого предложенного урегулирования.

2. Очевидно, Дон абсолютно не уяснил себе сути этого судебного процесса. А ведь именно его настойчивость в том, чтобы завладеть денежными средствами Майка, будь то в офисе или в гостиничном номере, и склонить его к оформлению документов без каких-либо независимых юридических или финансовых консультаций, и является одним из основных тем данного судебного процесса. Я действительно, не могу понять, о чем думает ваша сторона.

3. Склонность Майка к подписанию соглашений, а уж тем более соглашений об урегулировании претензий, под влиянием людей, которых он уважает, которым доверяет и/или в которых он уверен, что может им доверять (хотя бы на данный момент) подтверждена документально. Его недавнее решение урегулировать вопрос о своем разводе с Моникой без адвоката или консультаций по финансовым аспектам (которое пришлось отменить на основании неправомерного воздействия на него) является ярким примером того, о чем я веду речь.

4. После начала судебного процесса по иску Майка и после вызова Джерри, вас и меня для выступления в суде эти вопросы, наряду с другими, будут подняты в обязательном порядке. Я разделяю мнение суда о том, что дело Майка – это его дело, а не его адвоката, однако в наших общих интересах любое соглашение об урегулировании претензий, достигнутое между Майком и Доном, следует представлять (а точнее, должно представляться) на рассмотрение того, кто является независимым представителем Майка.

В связи с этим я был бы очень признателен, если Дон и/или ваш офис сочтете нужным поставить Джерри и меня в известность, что на данном этапе происходит».

Дейл, однако, не знал, что за несколько недель до того, как он послал это письмо, я попросил Джеки тайком от всех переговорить с Доном. Мой помощник Дэррил позвонил Джеки и передал ей, что мы израсходовали последние 5000 долларов. У нас не было денег, чтобы оплатить счета за дом, заплатить обслуге, ну, и так далее. Джеки приехала в Лас-Вегас и убедилась в том, насколько тяжело мое финансовое положение.

– Я хочу получить у Дона свои гребаные деньги, – сказал я ей.

Дон был в полном восторге, услышав от Джеки последние новости. Он уже отчаялся уладить дело, поскольку судебное заседание было назначено на сентябрь. Как только мы узнали об этом, Джефф Вальд сказал мне, что Дон собирается прибегнуть к своей магии и что нам предстоит увидеть, почему он был Доном Кингом. Джефф не знал, что я, пытаясь получить от Дона хоть какие-то деньги, просил Джеки напрямую переговорить с ним. Дон предложил мне за урегулирование претензий 20 миллионов долларов в обмен на получение им возможности вновь стать промоутером моих поединков. Я сказал Джеки, что прежде, чем приступать к разговору о совместной работе и урегулировании претензий, я бы хотел получить три вещи, которые пока еще были у Дона: «Роллс-Ройс» зеленого цвета, картину, которую подарил мне премьер-министр Италии Сильвио Берлускони и которая должна была немало стоить, а также то, что меня интересовало больше всего, – мое изображение в центре группы персонажей из комиксов «Люди Икс», которое сделал Стэн Ли.

Дон позвонил Джеки и сообщил ей, что для выработки соглашения об урегулировании претензий он организует нам перелет во Флориду и наше размещение в отеле «Делано». Мы с Джеки, ее сыном и моей подругой Луз сели в частный самолет Дона и полетели на юг. У меня была с собой приличная порция «кокса» и спортивная сумка с марихуаной на полфунта. Я наслаждался своим «коксом», курил косячки, слушал плеер и ловил кайф. У меня был улет выше полета самолета – как вдруг мне пришло прозрение:

«Это же мой самолет, мать его! Я заплатил за этот самолет. А этот сукин сын ведет себя так, словно он делает мне одолжение, организуя мне полет на юг на моем собственном гребаном самолете. Этот ниггер издевается надо мной!»

Наркотики одурманили мне мозги, я стал подозрительным и нервным. Короче, я распсиховался.

Дон встретил нас в частном аэропорту на своем «Роллс-Ройсе». С ним был шофер Изадор Болтон, который раньше, до того, как Дон украл его у меня, был моим шофером. Изадор был за рулем первой машины, в которой расположились помощники Дона. Мы поехали на юг из Форт-Лодердейла в Майами по автомагистрали I-95. Джеки была на переднем сиденье, я – на заднем вместе с Луз и сыном Джеки. Дон сказал что-то совершенно безобидное – и тут меня охватила ярость. И я врезал ему по его гребаной голове. Хрясь! Не поворачивайся спиной к кокаинисту, который в ярости! Не отказывай ему в помощи!

Дон съехал на разделительную полосу, и я начал, перегнувшись с заднего сиденья, душить его.

– Нет, Майк, отпусти его! – закричала Джеки.

– Джеки, держи этого ниггера, я сейчас переберусь к вам! – велел я.

Она ответила:

– Хорошо, я держу его!

Я вышел из машины, чтобы пересесть на переднее сиденье и еще надрать Дону задницу, но Джеки не могла удержать его, она была в шоке, и Дон, освободившись, поехал прочь по разделительной полосе.

Я остался стоять, б… дь, на автомагистрали. Дон немного проехал и выпустил из машины Джеки с сыном и Луз. Они подошли ко мне с моей сумкой, в которой было полфунта марихуаны. Заначка «кокса», когда я вышел из машины, была при мне.

– Почему ты дала ему уехать, Джеки? – закричал я. – Мы остались здесь, на этой е… ной дороге!

Мимо нас проносились машины и грузовики. Вдруг появился Изадор. Он приехал забрать нас, поскольку потерял из вида нашу машину, и, когда позвонил Дону, тот велел ему развернуться и взять нас.

Вслед за этим появился и Дон. Он подъехал ко мне, опустил окно и велел мне сесть в машину.

– Да пошел ты, ублюдок, – закричал я.

Изадор вышел из машины и оказался прямо напротив меня. Я дважды ударил его по лицу, сломав ему левую скулу. От ударов он свалился обратно на водительское сиденье, тогда я набросился на него, схватил его за ногу и укусил ее. Изадору удалось оттолкнуть меня и закрыть дверь, поэтому я ударил по ней снаружи, помяв обшивку. Я уже собирался разбить стекло, но ему удалось отъехать.

Его ботинки остались на дороге, он поехал босиком.

Подъехали полицейские. Они стали разговаривать с нами, при этом у меня было полкило «кокса», а Луз держала спортивную сумку с полуфунтами травки. Копы были так рады меня видеть, что, блин, даже не поинтересовались, что мы вчетвером делали на обочине автомагистрали. Стоило им только пошевелить своей задницей, и за такое количество «кокса» они могли запросто засадить нас за решетку на всю жизнь. Я ведь максималист. Почему я не мог купить просто «осьмушку» [285] ? Нет, мне надо было полкило. Ребята, которые продавали мне «кокс», сказали: «Майк, здесь столько, что это явно на продажу, а не для себя. Полиция не поверит, что тебе для кайфа надо полкило». Но я брал это как раз только для себя.

285

«Осьмушка» на сленге – одна восьмая часть унции кокаина (или 3,5 г).