Беспощадная истина
Шрифт:
– Эй, Майк, почему бы вам не присоединиться ко мне на моей яхте в Сен-Тропе? Я зафрахтую самолет, чтобы доставить вас во Францию, а там мой парень заберет вас и доставит на яхту.
Джефф боялся, как бы я не впал в депрессию, размышляя о своем уходе из бокса, и решил, что общение с самыми красивыми женщинами в мире и вечеринки могли бы оказаться как раз тем, что мне сейчас было нужно.
Прежде чем отправиться в путь, я позвонил Зипу, чтобы узнать, не хочет ли он поехать вместе со мной.
– Нет, приятель, я не могу, – ответил он. – Какой-то ниггер стрелял в меня, и я хочу выяснить почему.
– Зип, полетели! Нам дают частный самолет, мы будем тусоваться на яхте по всему Средиземноморью…
– Все это фигня, приятель. В меня стреляли. Кто-то тоже должен получить выстрел. Выстрел за выстрел.
– Мы собираемся оказаться там, где
Итак, я отправился туда, и там было клево. Я не чувствовал какого-либо дискомфорта. Я встретил там тех, кого я знал, и они меня везде сопровождали. Я завтракал на яхте Джеффа, затем садился на один из его гидроциклов и разъезжал везде. Меня увидели ребята с Уолл-стрит [300] и пригласили на свою яхту.
– Эй, наша яхта больше, чем у Джеффа, – похвастались они. – Приходите к нам, устроим вечеринку на нашей яхте.
Не знаю, что эти ребята имели в виду. Я ведь не ниггер в аренду. Джефф был моим другом. Кроме того, яхта Джеффа была самой впечатляющей. В длину она была более 150 футов [301] , и значительное пространство на ней было отведено под развлечения.
300
Уолл-стрит – в переносном смысле Нью-Йоркская фондовая биржа, фондовый рынок США и американская финансовая олигархия в целом.
301
45,72 м.
Поначалу я немного нервничал, считая, что не совсем подхожу остальным приятелям Джеффа.
– Джефф, вообще-то это рай для беложопых. Не знаю, насколько тут впишется мистер Салям Алейкум, – сказал я.
Это было мое знакомство с настоящим торжеством еврейского начала. Дениз Рич [302] , увидев меня, подошла и познакомила меня со своим другом, пытаясь помочь мне освоиться. Она была такой красивой, элегантной, изысканной леди. И никто там не комплексовал по поводу меня. И тогда я понял, что я был единственным, кто там комплексовал.
302
Дениз Рич (урожденная Айзенберг, род. в 1944 г.) – американско-австрийская певица и автор песен, светская львица, политическая деятельница.
Я сидел, осваиваясь со своими новыми друзьями-евреями, и вдруг к нам подошел грубый, наглый, беспардонный, богатый саудовец.
– Мой сын хотел заплатить пятнадцать миллионов долларов, чтобы вызволить вас из тюрьмы, когда та девушка сказала, что вы изнасиловали ее, – сказал он. Он даже не поздоровался: «Мистер Тайсон, рад видеть вас…»
– О-о, благодарю вас, сэр, – ответил я
Дениз Рич грустно посмотрела на меня и сказала:
– Я сожалею. Очень сожалею.
Каким надо быть, чтобы так вести себя? Какое высокомерие! А если бы мои новые друзья, которые были здесь, не знали, что я отсидел в тюрьме за изнасилование? Они, очевидно, мучились бы вопросом: «А за что вы сидели в тюрьме, Майк? Наверное, за растрату? Или, очевидно, за использование конфиденциальной информации?» Благодарю вас, мистер Жокей Пустыни, за то, что вы все это объяснили в мельчайших деталях всему еврейскому началу. Мы не общались с этим парнем весь остаток вечера.
Более приятная случайная встреча у меня произошла в Сен-Тропе. Я был на яхте другого богатого еврейского парня и наблюдал сцену, как он всматривался в молодого еврея, чья яхта была пришвартована поблизости. Они смотрели друг на друга, совсем как черные. Ну, всем известно, как мы иногда смотрим друг на друга. И затем один из них спросил:
– Гарвард, семьдесят девятый?
– Да! Курс макроэкономики?
– Да-а! А вы, случайно, не встречались с Синди из Хайаннис-порт? [303] Я встречался с ней на втором курсе.
303
Хайаннис-порт – небольшая деревенька на полуострове Кейп-Код в штате Массачусетс. Одно из самых фешенебельных мест США нечто вроде американского Огарёво. В Хайаннисе проживают, в частности, несколько членов клана Кеннеди.
Так вот, я находился на этой яхте – и вдруг увидел здорового черного парня, который был телохранителем у хорошо известного международного торговца оружием. Я долго всматривался в него и никак не мог вспомнить, где же я с ним встречался. Наконец он подошел ко мне и спросил:
– Споффорд, семьдесят восьмой?
– Точно, блин! Ниггер, мы встречались в изоляторе! – вспомнил я.
– Да, я попал туда за драку с одним парнем в столовой.
– Все правильно, это ты!
После Сен-Тропе мы на яхте ходили повсюду. Мы обошли все побережье, и каждый раз, когда мы останавливались в какой-нибудь стране, возникал ажиотаж, когда узнавали, что на яхте Джеффа был я. Это было бесподобно. Можно было где угодно сойти с трапа самолета – и почувствовать себя так, словно ты никуда и не улетал. Доводилось встречаться с королями, королевами и принцами. Была предоставлена полная свобода действий, были открыты все двери. Чтобы попасть в какой-нибудь клуб, в очереди ждать никогда не приходилось. В лучших ресторанах мира всегда выделялся столик. Это был просто замечательный мир, в котором было замечательно жить. Все было словно в легкой дымке. Но я отдавал себе отчет в том, что ничто из этого не способно заполнить пустоту в моей душе. Я никогда по-настоящему не ценил звание чемпиона, оно далось мне достаточно легко. Я приложил немало усилий, чтобы достичь того, к чему я стремился, но я принял это как должное.
Пришвартовавшись в Сицилии, мы побывали на вечеринке, и обратно на яхту нас сопровождало около сотни людей. Все они хотели увидеть меня и сфотографироваться со мной. Внезапно яхта начала опрокидываться и тонуть.
Всем хотелось погулять со мной. Моих духов-искусителей это вполне устраивало, в этом не было никаких сомнений.
Мы остановились на Сардинии, и это оказалось совершенно потрясающее место. Я очень люблю историю, поэтому Сардиния всегда напоминает мне о Пунических войнах и Ганнибале. Тут ощущалась атмосфера великих войн прошлого. Мы с Джеффом зашли в местечко, которое называлось «Клуб миллиардера». Оно оправдывало свое название: бутылка шампанского здесь стоила примерно 100 000 долларов.
– Вам не придется беспокоиться о том, что сегодня вечером я могу напиться, – поделился я шуткой с Джеффом. Но нам все равно присылали несколько бутылок.
На Сардинии мы тусовались с Кавалли и Викторией Бекхэм [304] . Он пригласил меня на свою яхту, которая была просто шикарна: она могла менять свой цвет. Я сел на один из гидроциклов Джеффа и перебирался от одной яхты к другой, на каждой перекусывая и выпивая.
На Сардинии у нас был один неприятный инцидент. На яхте Джеффа был один парень, его английский приятель. Он привел на борт двух француженок, и мы все заторчали от «кокса». Я взял одну из девушек к себе в каюту и занялся с ней сексом. Затем я поднялся на палубу, а когда спустился обратно вниз, я увидел, что моя девушка шарит по другим каютам. Я был под сильным кайфом, но здорово обозлился на нее. Я подумал: «Черт побери! Если что-нибудь пропадает, обвинят меня. Я здесь единственный ниггер». Поэтому я схватил ее за волосы и спросил: «Что, мать твою, ты делаешь?» Затем я вытащил ее на палубу. Я был здорово расстроен, моя подозрительность после «кокса» усилилась, и я уже готов был выбросить ее за борт, когда это заметил парень на соседней яхте.
304
Роберто Кавалли (род. в 1940 г.) – итальянский дизайнер одежды; Виктория Бекхэм (род. в 1974 г.) – английская певица, модель и дизайнер, является его почитательницей.
– Нет, Майк! Стой! – закричал он.
Теперь на нас все смотрели. Я схватил обеих девиц и велел персоналу выпроводить их с яхты. Это была не моя яхта, и я чувствовал ответственность за все, что могли сделать эти девицы. Мы покинули Сардинию и были уже примерно в ста милях от Капри, когда к нам подошел полицейский катер. На нем был пулемет, и выглядел он слегка устрашающе.
На нашу яхту высадилась полиция береговой охраны, чтобы расследовать факт моего предположительного нападения на девушку. Им пришлось опросить кучу людей, и когда подошла моя очередь, я сказал всю правду: