Беспощадные клятвы
Шрифт:
Матвей сегодня был взвинчен, высокомерный и самодовольный мужчина лишился того, что, как он считал, принадлежит ему по праву, но скоро он об этом забудет. А я всего лишь девушка настоящего имени которой он не знает, а сценический псевдоним почти наверняка быстро забудет. Он не станет меня преследовать. У такого жестокого человека, как он, амбиции не ограничиваются преследованием одной-единственной эскортницы, которая ему не понравилась.
Проходит не один час, прежде чем в дверь моей гримерки стучат. Я снова в своей уличной одежде: черные джинсы-скинни, ботинки по щиколотку и майка под короткой кожаной косухой от весенней прохлады на улице, но я ждала именно этого, потому что предполагала, что Николай захочет поговорить со мной.
— Заходи, — зову я, застегивая косметичку и убирая ее в ящик. Стандартные гардеробные, которыми пользуются другие девушки, обычно представляют собой беспорядок из косметики, средств для волос, косметических инструментов, нижнего белья и туфель на каблуках, и я всегда рада, что у меня есть своя комната. Я люблю, чтобы комната была аккуратной, когда я прихожу на работу, поэтому, как бы я ни устала к концу вечера, я стараюсь навести в ней порядок. В начале смены я всегда чувствую себя более расслабленной, входя в чистое и опрятное помещение.
— Аша, мне так жаль. — Николай начинает говорить с того момента, как заходит в комнату. — Насколько сильно он причинил тебе боль?
— Несколько синяков, но ничего такого, что не зажило бы через несколько дней…
— Возьми отпуск на неделю, — сразу же говорит Николай. — Тебе нужно время, чтобы восстановиться…
— Нет. — Я качаю головой, засовывая кисти для макияжа обратно в сумку. — Я не хочу сидеть дома и переживать из-за этого. Все мои клиенты на ближайшие две недели хотят доминировать, и я могу это сделать, без проблем. Они меня не тронут. Я бы предпочла просто придерживаться своей обычной рутины. Все остальное только ухудшит мое самочувствие.
Николай тяжело вздохнул, но кивнул.
— Хорошо, — говорит он, хотя выражение его лица не выглядит довольным. — Я не обязательно считаю, что так будет лучше, но если ты так считаешь, то я подчинюсь этому.
— Спасибо. — Я улыбаюсь, как могу. — Я обещаю, что со мной все в порядке. Для этого и нужен Деймон и другие ребята, верно? И тревожные кнопки. Этого почти никогда не случается, но у тебя есть все меры предосторожности на случай, если это произойдет, и все сработало именно так, как и должно было. Я не расстраиваюсь, Николай. Лишь бы он не вернулся, — добавляю я, и Николай быстро кивает.
— Конечно, нет. — Он покачал головой. — Игнорирование стоп-слова, это мгновенный запрет. Ты это знаешь. Я никогда не нарушу это правило ради кого-то. Даже ради информации.
— Я надеялась, что ты не станешь. — Я хочу сказать, что я знала, что он этого не сделает, но я знаю, что Николай, не просто человек, который управляет этим клубом. Он Пахан Братвы, а это значит, что его методы ведения дел выходят за рамки того, что может сделать обычный босс. У него есть сторона, которую я никогда не видела и о которой знаю очень мало, ровно столько, чтобы понять, что из-за этого между нами ничего не получится. Это также означает, что, хотя я всегда надеюсь, что Николай поступит правильно, я никогда не могу быть полностью уверена в этом.
— Есть и другие способы получить информацию, — твердо говорит Николай. Он полностью заходит в комнату и закрывает дверь, направляясь ко мне, а я замираю. Он давно не был так близко ко мне, и, хотя я говорю себе, что это не имеет значения, его присутствие на расстоянии прикосновения заставляет мое дыхание сбиваться, а сердце биться быстрее в груди. — Аша, я…
Он медленно выдыхает, и я понимаю, что он не прикоснется ко мне. Он слишком предан Лилиане, я не была уверена, что он способен на такую любовь, как бы грубо это ни звучало. Но, полагаю, нужна была определенная женщина, чтобы пробудить в нем это чувство.
— Я знаю, что раньше между нами все было по-другому, — тихо говорит он. — Мы никогда не говорили об этом. Я знаю, что и ты чувствовала себя по-другому, я не слепой. Я игнорировал это, потому что, думаю, мы оба знали, что у этого нет будущего. Но сегодня…
— Николай. — Я качаю головой, отстраняясь от него. — Нам не нужно говорить об этом. Действительно не нужно.
— Мне было страшно, когда я знал, что ты в опасности, — признается он. — Думаю, я заботился о тебе больше, чем думал. Это ничего не меняет, но я хочу, чтобы ты знала…
— Я знаю достаточно, — говорю я так твердо, как только могу, потому что не хочу больше ничего слышать. Я не хочу слышать, что могло бы быть, или если бы я была другим человеком, или что-то в этом роде. — Ты любишь Лилиану.
— Люблю. — Он кивает. — Я ничего не говорю против этого или о том, что между нами снова может что-то быть. Просто тогда…
Он пытается заверить меня, что все это не было односторонним, в той неловкой манере, которая свойственна мужчинам вроде Николая, когда нужно говорить о своих чувствах, как будто от этого становится лучше.
— Нам не нужно повторять это. Особенно сегодня. — Я снова натянуто улыбаюсь. — Будет лучше, если мы просто оставим все как есть, Николай. Ты счастлив, а я уже смирилась с этим. Мы можем оставить все как есть. Иначе это слишком усложнит работу, понимаешь? А я знаю, что ты не хочешь меня потерять. — Я говорю это дразняще, но по выражению его лица понимаю, что юмор не совсем уместен.
Я вижу вопрос в его глазах: неужели? По крайней мере, он достаточно мудр, чтобы не говорить этого, и просто кивает.
— Я вызвал для тебя такси, — говорит он мне. — Я не хотел, чтобы тебе пришлось иметь дело с этим сегодня вечером. Оно уже должно быть на улице и ждать тебя. Отдохни немного, Аша.
— Обязательно. — Я тяжело сглатываю, снова глядя на него, на это красивое, точеное лицо, которое я когда-то знала так близко. Какие бы эмоции он ни пытался выразить, сейчас они закрыты, а холодный профессионализм прочно вернулся на место. Хорошо, думаю я про себя, желая ему спокойной ночи и доставая свою сумочку, быстро иду к лестнице. Сегодня мне не нужно больше эмоций, не нужно ворошить прошлое.