Беспощадный. Не русские идут
Шрифт:
– Не ожидала, – почти неслышно прошептала Наталья.
– Я тоже, – успокоил её Данилин. – Надеюсь, это нам поможет в дальнейшем.
– Всё будет «ок»! – улыбнулся Мирослав, отдаваясь неиспытанному ранее ощущению владения сильной и быстрой машиной. – Через полчаса будем на полюсе!
– Ну-ну, не разгоняйся, – строго сказал Данилин. – Остановишься на первом же перекрёстке. Я ещё не решил, нужен нам полюс или нет.
– Ладно, как скажешь. Хотя ты вроде был не против.
– Без комментариев, пожалуйста.
– Слушаюсь, кэп!
Вимана ещё больше увеличила скорость, так, что стены тоннеля слились в сплошные коричнево-чёрные полосы.
Данилин кое-как пристроился на полу, справа от пилотского сиденья, и, уверовав в хорошую реакцию системы безопасности аппарата, позволил себе слегка расслабиться.
Наталья села на стульчик слева, продолжая всматриваться в наплывающее чёрное пятно подземных недр.
Мелькнуло и пропало бочкообразное расширение тоннеля.
Затем точно такие же полости, то короткие, то длинные, пошли сплошным потоком.
– Притормози-ка, – попросил Данилин.
– Это газовые интрузии, – сказал Кожухин весело. – Возможно, тоннель проложен под бывшими вулканами.
– Притормози.
Вимана замедлила скорость, выплыла в очередное желудкообразное расширение и замерла посредине.
Пещера длиной около полусотни метров и диаметром около двадцати имела форму овального мешка с бугристыми неровными стенами, которые сверкали так, будто были усеяны бриллиантами.
– Как красиво! – прошептала Наталья.
– Серые кристаллы – это фенакит, – уверенно определил Мирослав. – Наверно, здесь много бериллия. Белые, полупрозрачные кристаллы – горный хрусталь, золотистые с белым – миллерит. Кстати, очень редкий минерал.
– Я думала – это алмазы, – разочаровалась девушка.
– Может, и алмазы есть. Хотите, вылезем и посмотрим.
– Не стоит рисковать, – отрезал Данилин. – Мы не знаем состава воздуха, вдруг здесь ядовитые газы, сернистый ангидрид, ещё какая дрянь?
– Я могу дыхнуть и назад.
– Нет, я сказал! Давайте решать, путешественники, куда направляться дальше. По моим подсчётам мы пролетели около тысячи километров и не встретили ни одного пересечения с другим тоннелем. До полюса осталось не меньше.
– Я бы вернулась, – передёрнула плечами Наталья.
– Надо лететь дальше, – безапелляционно возразил Мирослав. – Доберёмся до полюса, до развилки или до узла, где встречаются все тоннели, и выберем нужный.
– Как у тебя всё просто получается.
– А чего мучиться зря?
Оба посмотрели на Данилина.
Он кинул взгляд на сверкающие бархатно-кристаллические стены пещеры, помедлил. Как и Наталье, ему очень хотелось повернуть обратно. Однако он задавил эту трусливую мысль.
– Курс на север!
– Ура! – возликовал Кожухин.
Вимана молнией рванулась в чёрное устье тоннеля в конце пещеры.
Печенга
Буй-Тур
Лагерь встретил его тишиной.
Никто не стрелял, никто не метался среди палаток, никто не кричал и не звал на помощь.
Буй-Тур прислушался к этой странной тишине всем организмом, настроенный на почти критическую энергоотдачу, и уловил дыхание угрозы.
Что-то прошуршало за грудой камней в трёх метрах справа.
Буй-Тур превратился в струю движения, обогнул огромный валун и столкнулся с пригнувшимся человеком в чёрно-зелёном камуфляже, с пистолетом-пулемётом в руках. На голове не маска, а суперсовременный шлем с защитной оптикой и электронными устройствами связи, ориентации на местности и контроля биообъектов. Он явно знал, где находится противник, но не ожидал от него такой прыти.
– Привет! – беззвучно выговорил Гордей. Ударил!
Кулак вбил прозрачную пластину шлема в переносицу боевика, раздробившую её как фарфоровую, и тот упал навзничь в двух метрах от Буй-Тура уже без сознания.
Прошумело слева.
Буй-Тур стремительно переместился за соседнюю глыбу, но успел увидеть только тающий в листве за кустами абрис человеческой фигуры. Затем оттуда вынесся язычок злого огня, и скалу стегнула короткая очередь. Пули с визгом ушли в рикошет, так как Буй-Тура на этом месте уже не было. Он находился в четырёх метрах левее камней. Но преследовать нового противника не стал. Потому что в лагере, возле кострища появился человек.
Он словно сформировался из воздуха, одетый во всё чёрное, но с алой накидкой за плечами, повернулся к застывшему за кустарником Гордею.
– Мандель! – прошептал Буй-Тур. – Ах ты, дрянь!
– Выходи, Гордей Миронович. – Мандель театральным жестом поднял вверх руки, как бы демонстрируя, что не вооружён. – Не прячься, я тебя вижу.
– Церберов своих убери, – кинул ему точно в голову свой голос Буй-Тур, используя технику сферического звукового резонанса.
Не слышимый никем, кроме того, кому предназначался, голос незримым «бильярдным шаром» вонзился магистру в уши, и тот от неожиданности шарахнулся в сторону, хотя тут же вернул себе прежний уверенный вид и попытался сделать хорошую мину: рассмеялся, погрозил пальцем:
– Не балуйтесь, князь. Охотно верю, что готовили вас хорошо.
– Не имею чести быть князем. – Гордей вышел из-за кустов, бдительно следя за шевелящимися в десятке шагов «змеями» боевиков.
– Пусть будет витязь. Какая неожиданная, но приятная встреча, вы не находите?