Беспризорщина
Шрифт:
– Пойдем в театр сходим? На Малой Бронной «Неугомонный дух» ставят. Я могу за билетами сейчас смотаться…
Павел Иванович иногда соглашался и отец с дочерью отправлялись вечером на спектакль. От этих походов мужчина не испытывал радости. Все напоминало ему Ирину. Он практически не прислушивался к тому, что творится на сцене. Он вспоминал, как точно так же сидел здесь с женой и она часто оборачивалась к нему. Как сияли ее глаза в полумраке партера…
Прошел год. Потом второй. Учителя-женщины, которых в школе было большинство, советовали Павлу Ивановичу жениться,
Люся превратилась к шестнадцати годам в настоящую красавицу. Павел Иванович, преподававший в школе физкультуру в старших классах, с удивлением замечал, как начинают сиять синие глаза при виде его. Стройная фигурка девчонки, обтянутая спортивным костюмом, невольно привлекала внимание. Длинные русые волосы на его уроках Люся сплетала в косу и закалывала ее в пучок на затылке. Легкие завитки оставались на шее и когда девчонка подходила к окну, золотились под солнцем. Однажды учитель поймал себя на мысли, что хотел бы прикоснуться ладонью к этому завитку. Отогнал крамольные мысли, сказав себе мысленно:
– Ты не имеешь права! Она тебе в дочери годится.
И все же ревниво смотрел, как увиваются за Люсей ее одноклассники. А однажды весной, совершенно случайно, подслушал разговор между Савиной и красавцем Игорем Востряковым из одиннадцатого класса, о котором вздыхали многие девчонки. Они стояли в закутке у физкультурного зала. Учитель не видел их и собирался пройти мимо, но голос Люси остановил:
– Отстань от меня! У тебя что, девчонок мало? Не нравишься ты мне. Понял?
Голос Игоря, в котором ясно слышалась усмешка, сказал:
– Уверен, что нравлюсь. Цену набиваешь? Все равно ты моей будешь! Узнаю, что кто-то тебя трахает, убью! Не тебя, его!
Послышался шум борьбы и девичий голос с надрывом сказал:
– Пусти! Сволочь!
Павел Иванович резко вышел из-за угла. Игорь, сгребя Люсю в охапку, пытался ее поцеловать. А она яростно крутила головой и старалась отпихнуть парня. Вторая рука Вострякова задрала вверх тенниску девчонки и тискала уже обнаженную грудь. Горбунов строго спросил:
– Что тут происходит?
Востряков резко отпустил девчонку и не говоря ни слова исчез, словно растворился за углом. Люся принялась торопливо поправлять одежду. Павел Иванович отвернулся. С трепетом слушая шорох за спиной. И вдруг все стихло. Он решил, что девушка ушла и повернулся. Она стояла за его спиной. Личико побледнело, глаза не отрываясь смотрели в его. Алые губы, похожие на лепестки роз приоткрылись, чтобы выдохнуть:
– Игорь не знает, что я тебя люблю…
Горбунов застыл, а она неожиданно прильнула к нему всем телом. Острая твердая грудь касалась его груди. Ученица обвила крепкую шею учителя руками. Легонько
Павел Иванович не сразу смог пошевелиться. В голове все еще стоял голос Люси и то, как она назвала его на «ты». Стряхнув оцепенение, направился в учительскую.
Вечером Люся впервые не пришла к ним в дом. Ленка забеспокоилась. Позвонила ей по телефону и услышала в трубке:
– Ленусь, я что-то плохо себя чувствую. Приходи ко мне…
Повесив трубку, Ленка убежала в свою комнату. Торопливо принялась переодеваться в джинсы. На ходу крикнула отцу, готовившему в кухне:
– Папа, Люська заболела, я к ней! Я быстро!
Щелкнул входной замок. После ухода дочери Павел сел на стул и задумался. Перед ним вновь всплыло юное личико Люси, ее алые губы и тихие слова о любви. Он понимал, что Савина в этот вечер не пришла к подружке из-за него. Почуял запах гари от плиты. Вскочил, выругавшись:
– Седина в бороду, бес в ребро!
Схватил с плиты сковородку со сгоревшей рыбой и забил ее в мойку. Залил водой и вновь присел к столу…
Ленка сидела, забравшись с ногами на диванчик в комнате Люси и слушала подругу с изумлением и восторгом. Та сидела напротив, откинувшись головой на спинку и мечтательно улыбалась:
– …знаешь, он ни на кого не похож. Красивый, умный и взрослый. А как он смотрит! Глаза – чудо и в них грусть…
Горбунова смущенно улыбнулась:
– Но ты же в прошлом году говорила, что влюблена в Микки Рурка и это твой любимый тип мужчины. Он похож, да? Кто он?
Люся улыбнулась и обхватила диванную подушку руками. С силой прижала к груди, уткнувшись в нее лицом. Волосы рассыпались по плечам, прикрыв покрасневшие щеки. С минуту она сидела вот так, а потом резко подняла личико:
– Да перед ним все голливудские звезды погаснут! Он лучше всех. А кто, извини, не скажу пока. Потом как-нибудь…
Сколько Ленка не пыталась расспрашивать, подружка так и не раскололась. Это было что-то новенькое. Горбунова даже немного обиделась:
– А еще подруга. Раньше ты со мной всем делилась!
Савина придвинулась к ней и прошептала:
– Я сглазить боюсь. Вот начнутся отношения у нас, тогда и скажу. Ладно?
Ленка согласилась и кивнула. Немного посидев у Савиных и попив с ними чаю, она засобиралась домой:
– Пойду, а то папа там скучает…
Она не заметила, как зажглись глаза подруги, когда она заговорила об отце.
Едва появившись в доме, Лена из прихожей сообщила отцу:
– Пап, представляешь, Люська влюбилась! Сидит на диване в комнате. То смеется, то грустит и даже музыку не хочет слушать…
Павел Иванович с трудом взял себя в руки. Спокойно спросил:
– И в кого, если не секрет? Ты же знаешь, я никому не скажу.
Появившаяся в дверях Ленка пожала плечами и плюхнулась рядом на диван: