Бессердечная фортуна
Шрифт:
— Конечно, — сплюнул я.
Льюис поднял руку.
— Ты хочешь цивилизованности, трахаясь с ним у меня за спиной?
— Не смей так с ней разговаривать, — прорычал я. Может, Натали и сохраняла видимое спокойствие, я же — нет.
Она, прищурившись, взглянула на Льюиса, услышав его саркастический тон.
— Ты понятия не имеешь то, о чем говоришь.
Льюис снова посмотрел на меня.
— Это низко даже для тебя.
Я шагнул вперед, оказавшись в личном пространстве Натали, мне хотелось отодвинуть ее подальше от него. Его гнев был направлен на меня, но он
— Да, что ты? — Со смехом спросил я и обнял Натали, отодвигая ее от нас, прижимая к себе. — Я же сказал, что готов сделать для нее лучшее, что в моих силах. Ты тогда не понял, что у нас разные взгляды на это.
— Пенн, прекрати, — прорычала Натали, стряхивая мою руку. — Это моя битва.
Я не слушал ее, потому что моя битва с Льюисом была давней. Чертовски долгой. Настолько долгой, чем она могла себе даже представить.
Моя дружба с Льюисом всегда была хрупкой. Была основана на секретах и конкуренции. Верность, порожденная тем фактом, что мы оба знали достаточно друг о друге, чтобы похоронить друг друга заживо, и наша битва будет смертельной, если кто-то из нас когда-либо попытается ее начать, это мы тоже знали очень хорошо. Нас связывала не настоящая дружба. И я понял это в ту минуту, как только он завел с Натали отношения.
— Льюис знает, что я во всем виноват, — сказал я.
Льюис посмотрел ей в глаза. Я видел в них отчаяние. Хотя он еще не знал, что ей известно.
— Он снова использовал тебя, Натали. Манипулируя, чтобы ты поверила ему.
Натали фыркнула, я прервал ее.
— Тебе слишком трудно признать, что она хочет меня, а не тебя? Ты не видел этого с самого начала?
Голос Льюиса понизился, полный яда. Он ткнул в меня пальцем.
— Я уничтожу тебя бл*дь за это.
— Мы оба знаем, что у тебя не получится. У меня тоже достаточно есть на тебя.
— Может, вы оба заткнетесь? — Наконец воскликнула Натали. — Вопрос не в вашей маленькой дружеской вражде. Вопрос из-за того дерьма, ты солгал мне, — обвинила она Льюиса.
— Натали, я тебе никогда не лгал, — заявил Льюис самым неприятным тоном.
Я фыркнул.
— Черта с два.
— Заткни свой гребаный рот, Кенсингтон, пока я не вышвырнул тебя из этого номера.
Натали проигнорировала нас обоих.
— Ты солгал мне. Ты не только увеличил сумму контракта и организовал мой приезд в Нью-Йорк. Ты следил за мной, собирая на меня чертовое досье, Льюис!
Льюис замер. Его глаза расширились от шока.
— Как ты…?
— Даже нет смысла это отрицать.
Шах и мат.
38. Натали
— Натали, я... я даже не понимаю, от кого ты это услышала.
— Услышала? — Прорычала я. — О нет, я не услышала, Льюис, а увидела. Я видела все это дерьмо. Ты купил здание, где я снимаю квартиру. И фотографировал меня. Ты шпионил за мной. — Я уставилась на него со всей своей сдерживаемой яростью. — И ты… читал мои незаконченные книги. Я же сказала тебе, что никогда и никому не разрешаю
— Этому досье есть вполне разумное объяснение, — спокойно произнес Льюис.
Он шагнул вперед, будто хотел дотянуться до меня, но я отстранилась, став ближе к Пенну, чтобы он меня не касался. Достаточно далеко, стоя от него, как бы подчеркивая линию, которую ему не следовало переступать.
При этих словах его глаза сузились.
— Я бы тебе все объяснил, если бы ты спросила. Если бы просто пришла ко мне. Но нет же, ты побежала к нему.
— Я ни к кому не побежала. Мне выложили факты, — выплюнула я. — И я сумела все понять сама, что ты опять мне лгал. Что ты мне мог объяснить, мне кажется, ничего.
Я все еще не могла поверить, как все изменил этот день. Увидев досье на себя, меня оно просто подкосило, словно забрав последний наивный кусочек моей души, раздавив его тяжестью Верхнего Ист-Сайда. Потому что не было ничего, до чего члены этого общества не могли бы опуститься. Не было ничего, чего бы они не сделали, чтобы заполучить желаемое. Они лгали, обманывали, воровали ради того, чтобы присвоить то, что хотели себе.
И его досье на меня было настоящим ударом, который развалил меня на части.
Я еще до конца не пришла в себя, осколки моей души валялись здесь же на полу. Но я все не могла молча наблюдать, как эти двое мужчин дрались из-за меня. Я не позволю им избивать друг друга, чтобы получить шанс и пролить кровь врага, некогда бывшем другом. Когда лжец еще не сознался в своих промахах. Когда он еще не знал, что именно меня подтолкнуло прямиком в объятия Пенна.
Хотя скорее всего мне не стоило этого делать, но я не жалела об этом. Я не могла об этом сожалеть.
— Я не могу поверить, что ты только что изменила мне, и у тебя хватает наглости называть меня лжецом, — сказал Льюис. Он казался мне еще выше по росту от своего возмущения.
— Ты лжец, — выплюнул Пенн.
— Не надо, — предупредила я Пенна.
— Натали, — произнес Льюис, качая головой, — я люблю тебя. Я люблю тебя. Я просто... даже не могу поверить, что ты могла так со мной поступить. После всего, что я для тебя сделал. Я сделал все для твоего же блага.
— Ты все время это говоришь, но не думаю, что твои действия означают благо для меня, — сказала я.
Его глаза сузились. Неужели он думал, что услышав его признание в любви, я вся съежусь, дав задний ход, буду вымаливать у него прощение? Если честно, мне не нужно было его прощение за мою измену с Пенном.
— И я тебе не изменяла, — заявила я ему, глядя прямо в глаза. — Мы закончили наши отношения в ту же минуту, как только я узнала об этом чертовом файле на себя.
Льюис покачал головой, такой высокий и могущественный.
— Это ужасно.
— Ты даже не желаешь говорить об этом, не так ли? Ты не можешь мне дать разумное объяснение, потому что нечего объяснять. Ты можешь винить меня за то, что случилось сейчас с Пенном, но по крайней мере я признаю это. Мы были вместе, потому что я не смогу быть с человеком, который делает подобные вещи, то есть с тобой.