Бессмертные
Шрифт:
— Ерунда. Не могла же я оставить тебя на съедение тому ужасному гризли. Ты отчаянно нуждался в помощи.
Эмметт кивнул.
— Я же всего-то прилёг вздремнуть… А потом вдруг проснулся, но было уже слишком поздно. Зверюга выбросил моё ружьё.
Роуз хихикнула.
— Знаю, видела. Медведь разозлил меня. Я почти распотрошила его, но у тебя оставалось не так много времени, поэтому и вернулась.
Эмметт резко остановился, ужаснувшись от одной мысли, что это ангельское создание один на один сражалось с огромным
— Ты шутишь, Рози! Ты же не вытворяешь столь безрассудные вещи, верно? Особенно весной!
Губ Розали снова коснулась улыбка.
— Эмметт, твоя кожа твёрже стали. Этот медведь мог целый день драть меня своими идиотскими когтями, и всё было бы… отлично.
Роуз замолчала и, протянув изящную руку к Эмметту, пощекотала его кисть ноготком. Когда тот вздрогнул, девушка улыбнулась. Парень перенял её настрой и рассмеялся. Всё казалось лучше, оживлённей, удивительней. Они шли по дремучему лесу, продолжая свою охоту, а Эмметт сыпал вопросами.
— Так Карлайл и Эсми твои… родители?
Розали качнула головой и грациозно перепрыгнула ручеёк, Эмметт последовал её примеру. Они оба отстали ещё больше от остальной группы вампиров.
— По большей части да. Иногда Эсми больше похожа на мою подругу… Они неплохо заменяют родителей. Приятно быть их приёмной дочерью.
— А Эдвард?
Прикрыв рот рукой, Розали рассмеялась.
— Он ведёт себя как мой брат.
Эмметт задорно ухмыльнулся, и Роуз испустила очередной нервный смешок.
— А давно ты?.. — тихо поинтересовался он.
Украдкой взглянув на Эмметта, девушка мило улыбнулась.
— Почти два года. Мне восемнадцать… То есть теперь уже двадцать. Восемнадцать было, когда меня обратили, так что я навсегда осталась именно в этом возрасте.
Эмметт хохотнул, по привычке схватившись за живот.
— Тогда я застыл в двадцати!
Розали странно посмотрела на него, и Эмметт тут же притих.
— Что не так?
— Ты… Ты ведь не против этого? Не против быть вампиром, застывшим, бессмертным… Да?
Эмметт призадумался, не зная, как ответить правильно, чтобы не показаться полным болваном.
— Ну… Я не хотел умирать. Помню мысли, когда медведь пошёл на меня… Моё время ещё не пришло. А затем появилась ты, так разве обращение настолько уж и плохо? Всем хорошо, все довольны, а что касается жажды… Да, я буду скучать по еде и пиву, но это не так уж и страшно.
Подобная честность сильно удивила Розали.
— А ты?
Поразмыслив мгновение, девушка выдала совершенно противоположный ответ:
— Я… Я всегда знала, что это была не моя судьба, понимаешь? Так долго хотела… Я бы лучше умерла. Я привыкла к этому. Мне не хотелось жить вечность.
— Серьёзно? И тебя совсем ничего не забавляет?
— Почему же… — протянула Роуз. — Но это одинокая жизнь. Изолированная ото всех. Так было до тех пор, пока я не пошла в школу, но первый год может тянуться очень долго.
Розали пытливо посмотрела на Эмметта, словно боясь, что тот может передумать. Но он только ослепил её своей улыбкой.
— Не буду врать, но меня не пугает этот самый «первый год». Ты говорила, что его довольно сложно пережить. Но… я справлюсь. И, надеюсь, рядом со мной твоя унылая вампирская жизнь приобретёт краски, — подёргивая бровями, произнёс Эмметт.
Розали громче прежнего расхохоталась, и они рванули вперёд, чтобы нагнать семью.
***
Несколько миль вампиры бежали вместе, пока не наткнулись на пустынный луг. Эмметт восхищался новым зрением, благодаря которому мог глядеть далеко-далеко вперёд, и, стоя у кромки леса, вынюхивал запахи. Новорождённый учуял один, отличающийся от прочих. Эдвард сделал указательный знак глазами.
— Чуешь? — спросил он.
Эмметт вытянул шею, принюхиваясь. Огонь потихоньку захлёстывал горло, хотя он не шёл ни в какое сравнение с той болью, что обуяла им после пробуждения.
— Такое возникает, когда долго не пьёшь кровь, — пояснил Эдвард. — Но мы не будем мучить тебя, так что не волнуйся.
Розали и Эсми ободряюще улыбнулись, а Карлайл кивнул.
— Да. Мы будем выводить тебя на охоту, как только ты почувствуешь дискомфорт.
Эмметт кротко кивнул в знак благодарности и повернулся к Эдварду. Он хотел уделить Розали больше внимания и продолжить беседу, но аромат, витавший в воздухе, был слишком соблазнительным.
— Что это? — пытаясь распознать запах, спросил Эмметт. Он казался очень знакомым.
— Гризли, — усмехнулся Эдвард.
Эмметт громогласно расхохотался.
— Шутишь! Да ладно?!
Он шлёпнул себя по бедру, очарованный идеей охоты на медведя, схожего с тем, что чуть не убил его. Розали одарила парня одной из своих ослепительных подбадривающих улыбок, и Эмметт сверкнул ухмылкой в ответ.
— Ты не врала, когда говорила, что я получу своего гризли!
Кивнув, Роуз перевела взгляд на луг, откуда доносился запах.
— Ну так иди же! — с улыбкой подтолкнула она.
Стоя в стороне, вся семья побуждала Эмметта к охоте. Сначала он немного помялся, но стоило аромату хищника усилиться, как вампир сорвался с места. Было не так уж и сложно улавливать разные запахи.
— И то верно, — вслед выкрикнул Эдвард.
Члены семьи держались в сотнях ярдах, предоставляя новорождённому личное пространство для второй охоты.
Эмметт почти бесшумно пробирался через высокие степные травы, едва касаясь в полёте ступнями мягкой земли. Запах вёл его за собой прямиком к гризли, который источал аромат намного приятнее, чем олени. Даже несмотря на нестерпимую жгучую жажду, Эмметту жизнь вампиров не казалась такой уж плохой.