Бессмертный воин

Хендрикс Лиза

–  Я, возможно, никогда не буду готов, но, боги, я действительно ее хочу.
– Перепрыгивая через ступеньки, он слышал, как внизу смеется Бранд.

Глава 3

Она не возьмёт ничего из того, что не принадлежит ей.

Алейда проигнорировала шёлковый шенс [15] , бывший частью придворного одеяния её деда, и, добравшись до дна большого сундука, нашла собственную шемизу из тонкого льна. Конечно, в аббатстве от неё никакого проку, но святые сёстры могли бы продать её в качестве части дара. Её лучшего гауна [16]

вместе с драгоценностями наверняка хватит, чтобы купить место в одном из наиболее богатых приходов. Она отправится в Дарем… или, возможно, ещё дальше на юг. Она слышала об аббатстве в Эленстоу в Оксфордшире. Он никогда не найдёт её там.

[15] Шенс (chaince), как и шемиз (chemise) - производные от латинского слова камиза (camisia).

Камиза (camisia) - нижняя рубаха простого кроя из льна, хлопка или шерсти, с длинными узкими рукавами и круглым вырезом горловины. Женская камиза доходила до щиколотки, а мужская, с клиновидными вставками по бокам, закрывала верхнюю часть бедра. Камиза могла быть просторной либо облегать тело благодаря шнуровке, которая собирала ткань на боках. Существовали женские камизы без рукавов, которые держались на плечах на узких бретельках, силуэтом напоминая современные сорочки.

При этом “шемиз” - нательная рубашка, исполняющая роль нижнего белья, а “шенс” - нижняя рубаха, надеваемая поверх “шемиза” под котта.

[16] Гаун - парадная одежда; у мужчин - длинная верхняя одежда без застежки, с откидными от локтя рукавами, иногда - с большим меховым воротником или на меховой подкладке; у женщин - верхнее орнаментированное платье.

–  Куда собираетесь, миледи?

От испуга она резко развернулась, прижимая мягкую ткань к своей груди. Крышка сундука позади неё с грохотом захлопнулась и она подскочила.

–  Ох!

–  Я не кусаюсь. Ну, по крайней мере, после того, как хорошо поел.

Веселье в голосе Иво заставило её кровь закипеть. Он уже дважды посмеялся над нею, а ведь ещё не пробыл здесь и одной ночи.

–  Вы испугали меня, монсеньор, вот и всё. Я не слышала, как вы вошли.

–  Вы с головой углубились в тот сундук…

При этом вид от двери, без сомнения, открывался очаровательный. Она разжала пальцы, смертельной хваткой вцепившиеся в шемизу, и перекинула её через руку, чтобы не выглядеть смущённой. Или виноватой.

–  Вам что-нибудь нужно, милорд?

–  Да, вы… ответьте на вопрос. Куда вы собрались?

–  Никуда, - солгала она.

–  Странно.

Проложив себе путь мимо женских постельных принадлежностей, он подошёл к изножью большой кровати, где рядом с небольшим деревянным ларцом лежала груда аккуратно сложенной одежды. Он подцепил край гауна и пощупал вышитый подол, затем слегка коснулся открытой крышки ларца и вытащил серебряный пояс, лежавший сверху.

–  Похоже, вы упаковываете вещи в поездку.

–  Я просто думала забрать свои вещи.
– Её сердце колотилось так громко, наверняка он должен слышать.
– Комната теперь ваша, как и весь Олнвик.

Она не смогла сдержать горечи в голосе.

–  В этом нет необходимости.
– Он бросил пояс обратно к другим вещам.
– Я переночую сегодня в зале.

–  Тогда завтра я…

–  Завтра у вас не будет нужды переносить свои вещи. Завтра мы будем женаты. Именно это я пришёл обсудить.

–  Здесь нечего обсуждать.

–  Вы должны знать, что король подарил мне вас наряду с землёй.

–  Король! Король… - Она не могла подобрать слова, чтобы описать, что она думает о Вильгельме.
– Я не

стул, который можно отдать, чтобы какой-то рыцарь смог поудобнее усесться в зале моего деда.

–  Брак закрепит мои притязания, - признал он, проводя рукой по тяжелому зелёному полотну, занавешивавшему кровать.
– Но это не единственная причина, по которой я хочу жениться.

Было совершенно ясно, что он подразумевал. Она почувствовала жар, разливающийся по шее, и отвернулась, чтобы он ничего

не заметил.

Ну, или, по крайней мере, она попыталась отвернуться.

Её гаун зацепился за что-то, да так крепко, что она смогла сдвинуться лишь на несколько дюймов. Краснея под его пристальным взглядом, всё ещё прикованным к ней, Алейда протянула руку назад в попытке нащупать то, за что зацепилось ее платье.

–  Ну, а я этого не хочу, - сказала она взволнованно, пытаясь нащупать место зацепки.
– Найдите себе другую женщину, которая пойдёт за вас без принуждения. И земли получите ещё больше.

–  Мне пока достаточно земли.

–  И она есть у вас, со мной или без меня, так какая разница, если я у…

Она остановила себя слишком поздно, и он ухватился за её ошибку:

–  Значит, вы планировали убежать. Куда?

–  Никуда.

Нахмурившись, он направился к ней:

–  Не лги мне, женщина. Куда вы собрались?

Всё ещё сражаясь с ярдами шерсти, Алейда ответила:

–  Я не…

Фраза осталась незаконченной, поскольку он подошёл к ней, и она отскочила. Однако, запутавшись в юбках, она чуть не упала, но Иво подхватил её одной рукой за талию и крепко прижал к своей груди.

Алейда замерла, и в затянувшийся момент их обоюдного молчания она увидела, как постепенно его гнев угасает, сменяясь чем-то гораздо более опасным. Она хотела было отвести взгляд, но не смогла, попав в плен твёрдого взгляда его серо-голубых глаз, острого запаха пота и стали, но более всего тепла его тела, которое ощущалось даже через все слои одежды и кольчуги. Или это был её собственный жар? Сейчас она не была до конца уверена.

–  Вы попались, - сказал он мягко.

Он протянул другую руку ей за спину и наклонил голову. Алейда подумала, что он собирается поцеловать её, и дыхание её прервалось тихим «ах».

Но нет, он продолжал тянуться через её плечо, пока не добрался до чего-то за её спиной. Раздался скрежет металла и она оказалась свободна от того, что не давало ей двигаться, но не от Иво. Выпрямившись, он продолжал её держать.

–  Крышка захлопнулась на вашем гауне, - объяснил он.

–  Б… - Она вынуждена была сглотнуть, чтобы обрести дар речи.
– Благодарю вас, милорд.

–  Я спрашиваю ещё раз, куда вы собрались?

–  Нику… - Его рука слегка сжалась, ровно настолько, чтобы дать ей понять, что это сражение ей не выиграть.
– В монастырь.

–  Не могу представить себе женщину менее подходящую для монашества.

–  Вы ничего не знаете обо мне и о том, для чего я подхожу.
– Она попыталась высвободиться из его объятий, но с таким же успехом она могла бы попытаться сдвинуть стену.
– Вы совсем ничего обо мне не знаете. Отпустите меня.

–  Вы никуда не пойдёте, Алейда. Смиритесь с этим фактом.
– Не выпуская её из своих объятий, Иво слегка подвинул её таким образом, чтобы она была вынуждена смотреть прямо в его непреклонное лицо, оказавшееся от неё всего в нескольких дюймах.
– И, относительно того, что я знаю… Я уже знаю, что вы обладаете языком, который может ранить сильнее, чем хлыст возницы. Я знаю, что вы обладаете духом, которому будет невыносима жизнь в монастыре. И я знаю, что вы задаётесь вопросом, хоть и не сознаетесь в этом, отчего я не поцеловал вас минуту назад, и каково бы это было, если бы я поцеловал.