Бета Малого Льва
Шрифт:
он все-таки не ребенок, и что ему ничего не надо, только хоть на одну секунду прижаться к
отцу, опереться на него, повиснуть на его крепких плечах, уловить его тепло, которое
согревает все его дрожащее тело...
– 174 -
Тепла было много, словно окатили из горячей шайки. Ольгерд опьянел от потока
устремленной на него энергии, торжествуя каждой клеточкой. Это было мгновенное
избавление от тошноты и зверской усталости, от привычного нежелания смотреть на
мир. До сих пор ему приходилось только отдавать, и он и забыл, что тоже чей-то сын.
– Как ты вовремя, - сказал Ольгерд, приходя в себя.
– Тебе получше?
– Конечно. Спасибо.
Они стояли обнявшись, хотя в этом уже не было нужды.
– Я так соскучился!
– признался Ольгерд, - мне все время тебя не хватает. С самого
детства. И даже когда ты есть - мне все время кажется, что ты уйдешь. Что ты за человек, па?
Всем ты всегда нужен.
– Не всем, - усмехнулся Ричард, - и не всегда.
– Она просто забыла тебя, - сказал ему Ольгерд, прекрасно понимая, о ком речь, - честно
говоря, я боялся, что всё повторится. Что появишься ты - и всё рухнет.
– Успокойся, - равнодушно сказал отец, - даже если она меня вспомнит, это ничего не
изменит. Она меня не любила. Просто у меня был шанс, что она меня полюбит. Ничуть не
больше, чем у тебя. Так что не переживай по этому поводу.
Ольгерд оделся, затянул халат поясом, сунул ноги в сапоги.
– У нас у всех был шанс, потому что этот эрх существует только в ее воображении,
вернее, он где-то там существует, но это ничего не меняет. У нас у всех был шанс, отец, но
ходила она, как привязанная, только за тобой. Если бы ты ее нашел на болоте, а не я, все
было бы по-другому.
– Какой еще эрх?
– недовольно спросил Ричард.
– С которым она встретилась много лет назад. И любила все эти годы, как туманную
мечту. Женщины - странные существа. Удивительно, что она забыла даже его.
– Так ему и надо, - усмехнулся отец.
Они оба нервно рассмеялись.
– Па, вы где остановитесь?
– решил уточнить Ольгерд, - ему хотелось, чтобы отец теперь
всегда был рядом, - здесь или у Конса?
– К тебе поближе, - сказал Ричард, - не нравится мне все это.
– А Леций?
– То ли шут гороховый, то ли мессия. Я пока не разобрался.
Они говорили долго: о корабле, об экипаже, о том, как готовилась экспедиция, и как
возмущались лисвисы... страшно захотелось на Землю. Хоть на денек. В смутной тревоге
Ольгерд пришел в свои покои, чувствуя, что они ему уже смертельно надоели. Ему опять
хотелось вернуться. Даже не на Землю. В детство. В далекое свое счастливое детство, где
можно быть маленьким
гладит по головке. И где она еще жива.
Ла Кси брала у Кеции уроки вышивания. Смотреть на эту идиллию было забавно.
Маленькая служанка старательно объясняла непонятливой госпоже, как прокладывать
стежки.
– Ол, это невыносимо, - призналась Ла Кси с виноватой, но счастливой улыбкой.
– Кто же тебя заставляет?
– спросил он.
– Я хочу, чтоб ты носил халат, вышитый мной.
– Это большая жертва для меня.
– Даже слишком, - призналась Ла Кси, - но я безумно тебя люблю.
Кеция прошмыгнула к двери. Ольгерд, разумеется, не мог оставить такие слова без
ответа. Он целовал Ла Кси до тех пор, пока не понял, что и здесь что-то не так.
– Ол, что с тобой?
Только что он мокрым цыпленком висел у отца на шее, а теперь целует лучшую из
женщин. Он думал, что он сильный. А он просто размазня.
– Странно, что ты не помнишь отца, - сказал он.
– 175 -
Ла Кси стала серьезной. Иногда он поражался, какая глубина бывает в ее глазах. Тогда
ему казалось, что она помнит все, только притворяется, играет в какую-то свою, непонятную
для всех остальных игру.
– Тебе это так важно, Ол?
– Сам не знаю.
Он закрыл глаза. Мысли путались. Ла Кси продолжала целовать его лицо.
– Какое наслаждение любить тебя, Ольгерд.
– Ты слишком часто мне это говоришь.
– Это плохо?
– Это может оказаться неправдой.
– Может быть, это единственная правда, которую я говорю, - тихо сказала Ла Кси.
**********************************
****************************71
У Леция замок был не такой древний, как у Конса, более просторный, светлый и
шикарный. Слуг у него было полно, они с любопытством выглядывали из-за каждого угла и
были довольно смелы и даже избалованны. В комнате Ингерды не оказалось камина и
каменных стен, драпировка изумрудно-салатовых расцветок успокаивала глаз, все
выдвигалось и выкатывалось само, служанка была весела и приветлива. У Конса было
тоскливо, у Леция - оживленно и радостно.
– Госпожа прекрасна, - без зависти сказала миловидная служанка, чахленькая, бледная
девушка с добрыми голубыми глазами, - она похожа на прекрасную госпожу Ла Кси.
– Ты, случайно, не дочь хозяина?
– на всякий случай уточнила Ингерда.
– У хозяина нет дочерей, - улыбнулась девушка, - он подобрал меня в Наверрасе, я
лежала под мостом, я думала, что умру, и вдруг увидела белое солнце.