Без чувств
Шрифт:
Янка зло топает ногой и опрокидывает в себя содержимое стакана. Кажется, ещё чуть-чуть, и из ушей пар повалит.
— Это было из вежливости. Я никогда не таскалась на его тусовки, и ждала такого же понимания в ответ.
Кивнув в знак поддержки, отрываю взгляд от Мира и опускаю его в пол. Сердце привычно-громко колотится, а музыка звучит приглушенно, будто под водой.
Лучше бы брат Янки и правда не появлялся.
— Ладно, хер с ним, Даш, — качает головой подруга. — Пойдем потанцуем.
Глава 10
***
Я
Выйду на танцпол. Сделаю одолжение имениннице. И уйду. Тем более что помимо меня в доме полно подруг, которые явно не против зажечь.
С этими условиями я отпускаю руку Янки, остановившись в центре зала и жалея о том, что слишком мало выпила. Эмоции обострены, по позвоночнику катится липкий пот, а колени подгибаются от волнения.
— Давай, детка! Оторвись как следует!
Начавшаяся композиция — наша с подругой любимая. Немного меланхоличная, но до кончиков волос пронзительная. С первых секунд на предплечьях собираются мурашки.
Я начинаю плавно двигать бёдрами в такт музыке. Закрывая глаза. Выключая мысли. И ловя истинный кайф от происходящего.
Мы молодые и яркие. Впереди вся жизнь, а любое море нам по колено. Это ли не счастье?
Вскинув руки в воздух, трогаю волосы и провожу ладонями по груди и бёдрами. Платье красиво переливается под цветомузыкой, в уши врезаются знакомые аккорды, а в кровь впрыскивается значительная доза адреналина, которой так не хватало для преодоления боязни выступать перед публикой.
Теперь всё как надо.
Янка подходит вплотную и виснет у меня на шее. Кружа в танце, заливисто смеется.
Мы прекрасно дополняем друг друга. Как Инь и Ян. Две половинки одного целого, несмотря на полную противоположность во внешности и характерах.
— На нас все смотрят, прикинь? — шепчет на ухо.
Это так очевидно-странно, что я отвечаю какую-то нелепость, хотя в мыслях крутится один прямой вопрос: Ратмир тоже входит в число «всех» или нет?
Если бы подруга только знала, что у меня внутри, то, наверное, была бы в ужасе.
Я обвожу глазами присутствующих. Часто моргаю. В горле сохнет.
Найдя Мира и схлестнувшись с ним взглядами, чувствую, как низ живота наливается горячим и раскалённым свинцом.
Реакции включаются на максимум. Я их не контролирую. Сердце бьётся быстрее, кипящая кровь мгновенно разносится по венам, а тело становится мягким и податливым, будто пластилин.
Наверное, Авдеев — тот единственный человек во вселенной, с которым бы мне действительно хотелось отпустить себя и броситься в омут с головой. И тонуть, тонуть, тонуть.
И это так стыдно… Абсурдно и глупо. Ситуация — хуже не придумаешь.
— Ты — огонь, Гайдукова. У Тима разве что слюна не капает при взгляде на тебя.
К щекам тут же приливает краска. Я запрокидываю голову и звонко смеюсь.
— Дурочка, замолчи…
— Что? Готова поспорить — у него уже давно стоит.
Услышанное не вызывает нот протеста, но и не воспринимается с должным трепетом. Ровно. Почти плевать.
Движения получаются более свободными и развязными, а капли стыда выгорают от внутреннего жара. Кажется, будто алкоголь в полной мере догоняет и ударяет по организму.
Я отдаю себе отчёт в том, что поступаю глупо и палевно, но опять ищу глазами знакомый ситуэт. Не знаю только — для чего? Чтобы снова пересечься взглядами? Понять, что мне не показалось, и Ратмир неотрывно пялился на меня? Ощутить щекочущие крылья бабочек под пупком?
Когда нахожу — с губ срывается разочарованный свист.
Я идиотка.
Мир не смотрит — его внимание направлено на общество соседок-близняшек. Не так чтобы очень, но он, по крайней мере, выслушивает девичий щебет и лениво попивает из жестяной банки что-то похожее на комбучу.
Осознание собственной никчемности на скорости врезается в грудь многотонной фурой. Мешает дышать и мыслить. Я сбиваюсь с ритма и становлюсь неуклюжей и рассеянной.
Знаю, что Ратмир не обязан и не должен. Что презирает и готов порвать меня на кусочки от того, как сильно ненавидит, но я всё равно зависаю на его красивом профиле, не реагируя на подходящий к завершению трек.
Авдеев и правда одет не по дресс-коду — в темно-синих джинсах и чёрной футболке поло, которая облепила крепкие мышцы. И мне отчего-то так нравится этот его пофигизм. Он не боится выделяться на фоне гостей в костюмах и вечерних платьях.
— Ох, мы были суперзвёздами! — довольно произносит Янка, когда музыка стихает. — Спасибо за компанию, Даха.
Я улыбаюсь в ответ и чмокаю подругу в щёку. Наверное, я бы осталась и продолжила, но стало вдруг слишком душно и неуютно.
— И тебе спасибо. Я ненадолго отойду.
Пробираясь мимо гостей и стараясь никому не наступить на ногу, выхожу в коридор и набираю в лёгкие больше воздуха.
На вечеринках такого типа можно увидеть разное, поэтому я с опаской дёргаю дверную ручку уборной на первом этаже и, к счастью, никого там не обнаруживаю.
Глаза постепенно привыкают к свету. Сбитое дыхание восстанавливается.
Я открываю воду и умываю лицо ледяной водой, постепенно рассеивая туман в голове.
Мне давно пора перестать грезить Ратмиром. Не знаю как, но отрезать свои чувства жестко и беспощадно. Дотянуться до чего-то более реалистичного. До Тима, например.
Подняв взгляд, рассматриваю отражение в зеркале. Зрачки расширены, губы раскраснелись, а щёки приобрели постоянный розовый оттенок.
Два апероля — это всё же много. Для меня – так точно. И опьянение в полной мере догнало значительно позже, вскружив голову и исказив происходящее.