Без гнева и пристрастия
Шрифт:
— Ну мало ли, — пожал я плечами. — Значит, нет?
— Нет.
— Расскажи мне о Морице, — попросил я тогда, обдумывая услышанное.
— Тот еще изворотливый сукин сын, — сообщил Верст и отлип от стойки. — Сейчас вернусь…
— Сядь, — потребовал я.
Карл опустился на стул и с недовольным видом пробурчал:
— Какая муха тебя укусила, Виктор?
Я сунул руку во внутренний карман его пиджака и выудил оттуда бумажный сверточек. Высыпал на пол белый порошок и предупредил:
— Хочешь получить работу —
— Да я… Просто… Ох, черт… — Верст обреченно махнул рукой и налил себе виски. Жадно выпил и покачал головой: — Зря ты так, Виктор…
— Тебе нужна работа?
— Да, но…
— Тогда перестань ныть и отвечай на вопросы.
— Спрашивай!
— Мориц тебе не нравится? Почему?
— Смеешься? — захлопал глазами Карл. — Да он мне голову пообещал оторвать, когда понял, какую свинью я им по твоей милости подложил!
— Перестань жалеть себя! — потребовал я, потеряв терпение. — Перед встречей с тобой я наблюдал, как собирают по кускам два десятка человек, просто оказавшихся не в том месте и не в то время. Вот им действительно не повезло. Подумай об этом.
Карл провел по лицу ладонью и поморщился:
— Саймон был главой избирательного штаба и всем у нас заправлял. Когда у Ланфорда не хватало времени, он даже расписывался за него. Ты знал, что они женаты на сестрах?
— Нет, не знал.
— Родственники, да…
— Почему Мориц выдвинул свою кандидатуру на пост городского прокурора?
Карл хрипло рассмеялся и вновь налил себе виски.
— Выборы прошли на редкость грязно, Ланфорд собирался добиваться пересмотра их результатов, но Мориц убедил его заключить сделку. Люди сыты по горло коррупционными скандалами, поэтому в мэрии решили не выносить на всеобщее обозрение грязное белье. Бросили им подачку…
— У Ланфорда и Морица есть любовницы?
— Мне об этом ничего не известно.
— Какие женщины им нравятся?
— Виктор, ты тянешь пустышку, — покачал Карл головой, но сразу встрепенулся и посмотрел мне в глаза: — Или собираешься нарыть компромат на будущего городского прокурора? Что ж, умно…
Я лишь повторил вопрос:
— Какие женщины им нравятся, Карл?
Тот повернулся вполоборота и указал куда-то мне за спину:
— А вон, сам посмотри.
Я обернулся к висевшей на стене афише с принявшей соблазнительную позу белокурой красоткой — Лили Руан в фильме «Поцелуй ангела» — и протянул, не скрывая удивления:
— Даже так?
— Все любят Лили, — философски заметил Карл, икнул и покачал в руке стакан. — На премьерном показе фильма устраивали благотворительный аукцион, Ланфорд с Гардиным довели цену обычной киноафиши до трех тысяч! Три штуки за плакат с отпечатком губ Лили! Представляешь?
— Нет, не представляю. — Я поднялся со стула, вытащил из бумажника визитку Алекса Брига, кинул ее собеседнику. — Позвони ему насчет работы.
И, оставив на стойке нетронутый бокал, вышел
Разговор с Карлом ситуацию особо не прояснил. Я бы мог счесть его и вовсе бесполезным, если б не один немаловажный факт: Лили Руан была платиновой блондинкой, а Шарлотта Ли не далее месяца назад перекрасила волосы в белый цвет.
Простое совпадение? Вовсе не уверен.
И я вскинул руку, подзывая проезжавшее мимо такси.
Когда вернулся в управление, Алан Портер сидел за столом и шуршал бумагами.
— Где пропадал? — поинтересовался он, оторвавшись от документов.
— Даже не спрашивай, — отмахнулся я от детектива, убрал плащ на вешалку и развернул к себе телефонный аппарат. Набрал внутренний номер Яна Навина, а когда тот поднял трубку, предупредил: — Сейчас зайду.
— Ты надолго? — уточнил Алан.
— Нет, — коротко ответил я и вышел за дверь.
С Портером решил по возможности не общаться. Совместная работа зиждется на доверии, а доверять напарнику в сложившейся ситуации было бы слишком опрометчиво. Требовать объяснений — тоже.
Уверен, так или иначе все прояснится в самом скором времени.
Ян Навин моему появлению не обрадовался. Он оторвался от лежавшей перед ним записной книжки и с кислым видом поинтересовался:
— Что у тебя?
— У меня? — удивился я и напомнил: — Серийный номер наручников. Что с ним?
— Ничего, — ответил Навин и откинулся на спинку кресла.
— В смысле?
— Наручники с таким номером в полицейском управлении не числятся.
Я уселся на стул для посетителей и досадливо поморщился.
— Слушай, Ян, честь мундира, конечно, превыше всего, но где-то в городе бродит тип, порвавший в клочья два десятка человек! Возможно, он уже пришел в себя, а если нет? Если случится рецидив?
Навин покрутил в пальцах автоматическую ручку и повторил:
— Виктор, я серьезно. Нет таких наручников. И не было никогда.
— Номер есть, а наручников нет? — понимающе улыбнулся я. — Уже успели реестр подрихтовать?
— Да никто ничего не рихтовал! — взорвался тут Ян. — Ты меня не слышишь, что ли?! Нет таких наручников, и в вагоне никого из наших не было! Нет среди убитых полицейских, по отпечаткам проверили! — Он перевел дух и уже совершенно спокойно добавил: — И мы не будем рассматривать версию, что убийство совершено нашим сотрудником.
— Не будем рассматривать, пока не припрут к стенке?
— Направили запрос на фабрику, — пожал плечами Навин. — Узнаем, кому предназначались наручники, от этого и будем плясать.
— Ясно, — кивнул я. — Еще один вопрос.
— Слушаю тебя.
— Убийство Шарлотты Ли… — неуверенно произнес я. — На последних выборах она работала в избирательном штабе Ланфорда.
— И? — заинтересовался Ян.
— Есть некая вероятность того, что она познакомилась со своим убийцей именно там.