Без плана Б
Шрифт:
— Что?
— Почему ты пришел к двери Сэма?
— Я сказал тебе, почему.
— Ты рассказал мне историю. Откуда мне знать, что это правда?
— Ты говорила с Хервудом? Он подтвердил это.
Ханна покачала головой.
— Он подтвердил, что ты делаешь. Ты расследуешь убийство Анжелы. Но ты не объяснил, почему ты это делаешь.
— Я помогаю ему.
— Но почему?
— Анджела была убита. Сэм тоже. Кто-то должен что-то с этим сделать.
— Точно. Полицейские должны что-то с этим сделать. Как Хервуд. Это его работа, а за его спиной всё полицейское управление. Зачем ему твоя помощь?
— Он
— Например?
— Неважно. Главное в этом деле — хочешь ли ты, чтобы убийца Сэма остался на свободе. Если не хочешь, опусти пистолет.
— А если это не так просто?
— Нет, все очень просто.
Ханна замолчала, но не опустила пистолет. Вскоре она продолжила:
— Вот что меня беспокоит. В моей голове есть голос, который отказывается молчать. Он постоянно повторяет, что ты единственный, кто знает, что Анжела была убита. Ты единственный, кто знает, что у Сэма не было сердечного приступа. Ты единственный, кто допустил возможность того, что Анджела отправила Сэму какую-то секретную информацию. И ты единственный, кто ищет эту информацию.
— Именно поэтому Хервуду нужна моя помощь.
— Если нет другого объяснения.
— Нет.
— Если бы ты нашел доказательства в квартире или почтовом ящике Сэма, что бы ты сделал?
— Я собирался отдать их Хервуду.
— Правда ли это? Вот в чем вопрос.
— Думаешь, я бы оставил их при себе?
— Вполне возможно. Ты должен это признать. У тебя здесь нет полномочий. Ты не играешь никакой официальной роли.
— Думаешь, я убил Анжелу? И Сэма? Это главное?
Ричер не сводил глаз с указательного пальца Ханны, который лежал на спусковом крючке. Ее костяшки побелели. Но ее палец не дрогнул. Пока.
— Ты слишком много знаешь о смерти Анжелы и Сэма. И причины.
— Я почти ничего о них не знаю. Но всем, что я знаю, я уже поделился с Хервудом. Потому что я действительно помогаю ему. Позвони ему. Спроси его, правда ли это.
— Если ты помогаешь ему, почему ты уезжаешь из города? Ты нашел доказательства?
Ханна, казалось, только что заметила, что у него нет сумки. Ни рюкзака, ни чемодана. Его карманы также не были раздуты.
— Ты его уничтожил?
— Нет.
— Почему ты уходишь?
— Потому что я не смог найти его, и мне нужно найти его в другом месте.
— Где?
— В Уинсоне, Миссисипи.
— Где жила Анжела?
— Где она работала. Где она нашла проблему, которая привела ко всему этому.
Ханна на мгновение замолчала.
— Ты найдешь убийцу Сэма?
— Я постараюсь.
— Обещаешь?
— Даю слово.
— А оно что-то значит?
Ричер кивнул.
— Если ты найдешь убийцу Сэма, что ты сделаешь?
— Я дам ему шанс сдаться.
— А если нет?
— Это его проблема. Ханна, опусти пистолет.
— Хорошо. Я тебе верю. Думаю, да. И я очень хочу, чтобы ты нашел убийцу Сэма. Чем могу помочь?
— Ты можешь отвезти меня в Денвер. Там есть автовокзал «Грейхаунд».
Сообщение Льва Эмерсона пришло к его адресату. И почти мгновенно. Оно застало его в хорошем настроении. Доверчивом. Или жадном. Эмерсон не был уверен, в каком именно. Не то, чтобы ему было интересно. Главное,
Эмерсон прислал свое подтверждение. Встреча была назначена на следующий день. В десять утра.
Эмерсон посмотрел на Грейбера, который сидел напротив него, и сказал:
— Возьми бочку. Из больших. Нам нужно смешать одну смесь.
20
Кертис Ривердейл провел более часа в блоке S1. Он проверил, все ли готово к полудню пятницы. Оборудование. Правильные люди с соответствующими особыми навыками. Затем он подтвердил заказ на транспортировку. Именно эта часть плана беспокоила его больше всего. Она беспокоила его, потому что не находилась под его непосредственным контролем. В глубине души Ривердейл чувствовал желание руководить всей операцией. От начала до конца. В то же время, однако, он хорошо понимал важность разделения ее на отдельные этапы и сферы ответственности. Ривердейл знал, что лучше, чтобы никто в «Минерве» не знал, куда попадут посылки, которые они собирались отправить. А еще лучше было бы, если бы никто из конечных клиентов не знал, откуда поступает товар. Ривердейл не хотел, чтобы «Минерва» попала в неприятности, если кто-то на конце цепочки облажается.
Когда Ривердейл наконец остался доволен ситуацией в S1, он перешел к первому из трех блоков общего режима. Тот, где были размещены самые интересные заключенные. Ривердейл быстро шагал, но на полпути по дорожке вдоль высокого проволочного забора, которая соединяла два здания, он остановился на мгновение. Он кое-что понял. Если все пойдет по плану в пятницу, это будет первый случай, когда заключенного переводили из одной категории в другую. И последний, надеялся Ривердейл. Потому что это только увеличивает риски. А по мнению Ривердейла, излишних рисков всегда нужно было избегать.
Некоторые люди в рамках «Минервы» неверно истолковали его подход. Одним из них был Деймон Брокман. Он воспринимал это как свидетельство того, что Ривердейл слишком осторожен. Робкий. Даже трусливый. Брокман не понимал, что Ривердейл просто пытается выжить. У него были хорошие позиции в Уинсоне. И он упорно трудился, чтобы воспользоваться возможностями, которые предлагала ему работа. Ривердейл был готов защищать свое место. Делать все необходимое для того, спасти свою шкуру…
Если бы Брокман был более сообразительным, он бы посмотрел на ситуацию совершенно по-другому. Он собирался поговорить с главным надзирателем, которого привел на замену Ривердейлу. И если бы новый человек обратил больше внимания на еду, которую ему принесли из тюремной кухни. Если бы он почувствовал тонкий, едва уловимый аромат…
Еды, которую ему принесли члены старой гвардии Ривердейла.
Ханна Хэмптон ехала быстро. Агрессивно. Но многие автомобили, которые ехали по шоссе 25, двигались еще быстрее. И более неразумно. Ее постоянно обгоняли слева и справа. Прижимались к ее заднему бамперу. Ричер видел машины, развернутые в противоположном направлении. Машины с разбитыми передниками и задницами. Даже два джипа на полях у шоссе. Один из них перевернулся на крышу.
Ханна заметила его интерес к авариям и сказала: