Без шума и пыли
Шрифт:
Сделали мы с ленинградцами уникальную стенку, за которую ряд авторов-проектировщиков получили Государственную премию, ваш покорный слуга автомобиль «Москвич», Сан Саныч – мотоцикл «Урал», Альфия Исхаковна – должность главного врача санэпидстанции.
– Я как житель микрорайона выношу от имени всех жильцов благодарность. Очень нас достал шум от этих тепловозов! – заметил водитель.
Стрелка спидометра дрожала на отметке ста сорока километров в час.
Впереди показалась совершенно пустая станция.
Ни одного вагона или тепловоза не было видно на ее путях.
– Куда же делся наш поезд? – вслух сказала Альфия Исхаковна, набирая на мобильнике номер телефона. – Роза! Это Альфия Исхаковна говорит! Московский поезд у тебя не проходил?
Главный врач немного послушала и приказала:
– Задержи состав до моего прибытия. Мы будем через десять минут.
Альфия Исхаковна вытерла лоб тыльной стороной руки и негромко сказала:
– Диспетчер объявил о заходе на станцию поезда.
– Мы успеваем. На станции хороший подъезд. Я подгоню машину прямо к хвостовому вагону! – обнадежил водитель, еще больше увеличивая скорость машины, которая начала дребезжать.
– Как только остановимся, сразу прыгайте в вагон, не обращая внимания на проводника! – инструктировала главный врач.
«Волга», визжа покрышками, сделала правый поворот, свернула в немощеную улочку, вильнула вправо между киосками и выскочила на перрон прямо к хвостовому вагону, около которого стоял проводник, держа в руках красный фонарь.
С визгом шин «Волга» остановилась прямо возле проводника.
Хлопнули дверцы, и из машины выскочили четыре человека, бросились к вагону.
– Ваши билеты! – встал на пути тщедушный проводник, поднимая фонарь на уровень лица.
– Санэпидстанция! Проверка в пути следования! – рявкнул Филарет, отодвигая проводника.
Глава 40
– Обгадился ты, Фима, по самое не могу! Поднял роту спецназа ОМОНа, два взвода спецназовцев ГРУ, самолеты, вертолеты, даже отделение морской пехоты задействовал, и в результате – ноль! Пардон, минус семнадцать лимонов баксов, провал операции, куча трупов, гибель трех чеченских резидентов и самое главное – провал операции. Я восхищаюсь этим инженером! Обыграть столько людей и скрыться! Мимоходом взорвать машину с мужем своей любовницы! Это филигранная работа! – Николай Степанович радостно потер руки и, налив себе рюмку коньяку, с наслаждением выпил до дна.
Со вкусом закусил долькой лимона и снова потер руки.
– Ты чего радуешься? Тебя тоже по головке не погладят! Можешь слететь со своего тепленького места! – кинул из-под насупленных бровей острый взгляд Ефим Маркович.
– Я осуществлял только консультативную помощь, а все лавры и шишки только твои, – спокойно отпарировал Ежик выпад лобастого.
– Надо найти его родственников и через них воздействовать на инженера! – выдвинул новую идею Ефим Маркович.
– У тебя совсем с головкой туго? Тебе дело этого Филарета для чего дали? Спать на нем или изучать? – издевательски спросил Николай Степанович, ласково поглаживая свою стриженную под «ежика» голову.
– Да смотрел я это дело, внимательно изучал! – отмахнулся лобастый.
Николай Степанович мог многое рассказать о секретном подразделении, в котором служил Филарет, но раз его собеседник не желает слушать, то и не надо.
– Этот мой выход обойдется тебе в полмиллиона полновесных зеленых. Найдешь такую сумму? – деловито поинтересовался Ежик, присаживаясь к генеральскому столу.
– До чего ты меркантильный, Николай Степанович! Шагу не можешь ступить, чтобы тебе не заплатили! – укорил лобастый, закуривая новую сигарету.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Согласен я, на любые твои условия согласен! – воскликнул лобастый, нервно сминая недокуренную сигарету в пепельнице.
– Итого с тебя пятьсот семьдесят тонн зелени! – констатировал Ежик, придвигая к себе чистый лист бумаги.
– Почему пятьсот семьдесят? – взвился лобастый, вскакивая со стула.
– Проигранный спор на семьдесят штук баксов забыл? – елейным тоном поинтересовался Ежик.
– Ты готов меня совсем раздеть! – взмолился лобастый, умоляюще протягивая руки. – У меня сейчас нет таких денег.
– Мне очень нравится этюд Микеланджело с конями у тебя в секретной комнате, – небрежно заметил Ежик.
– Побойся бога, Николай Степанович! Этот этюд на два лимона зеленых тянет! – возмутился лобастый, доставая сигарету.
– Это на гнилом Западе и если на этюд выправлены все документы, можно получить такие деньги, а у нас он в лучшем случае потянет на двести тысяч долларов.
– Ладно, грабь друга! – с надрывом выкрикнул лобастый.
– Первое. Мы с тобой нашли два склада взрывчатки, на один из которых навел твой горячо любимый инженер.
Второе. Мы с тобой предотвратили совместно с местным ФСБ взрыв на механическом и самое главное – нефтеперерабатывающем заводе.
Третье. Президент может спокойно приезжать и проводить свое совещание, не меняя никаких планов.
Доказательства у нас есть: груз взрывчатки и мертвые чеченцы в жилом доме, второй груз со взрывчаткой задержали в ста километрах от города. К сожалению, все сопровождающие груз лица погибли.
Ты напишешь такой рапорт, и я пущу аналогичный по своим инстанциям.
Глядишь, еще и отгребем по ордену.
У меня только одна к тебе просьба: если поймаешь этого инженера, то отдай его мне…
Глава 41
– У меня все места заняты, – залепетал проводник, заскакивая в вагон.
– Давайте санитарную книжку! – приказала Альфия Исхаковна, заходя в служебное помещение.
Две молодые казашки, оккупировавшие служебку, мигом подхватили свои баулы и выскочили в коридор вагона.
– Лариса! Возьмите техника и проверьте туалеты. Филарет! Замерь шум, вибрацию и освещенность в служебке, купе проводников и тамбурах! – приказала Альфия Исхаковна, усаживаясь за столик.