Без вести пропавший
Шрифт:
Неожиданно дверь лекарской резко распахнулась, и в неё буквально ворвался пожилой мужчина и, через одышку быстро бежавшего, прохрипел: «Хозяин!», – кинулся к Фёдору, сидевшему на кушетке. Со слезами на глазах опустился перед ним на колени, шепча: «Хозяин, вернулся! Слава Проматери!». Фёдор с удивлением и недоумением смотрел на мужчину, пытаясь сказать, что он не хозяин, но язык не слушался, не поворачивался, и он вопросительно посмотрел на графиню.
– Павлис, успокойся, – мягко, успокаивающе, сказала графиня. – Граф ещё не совсем здоров. Лучше проверь, как подготовили покои графа, и через два часа прикажи подать
Павлис поднял глаза на хозяйку, вытер ладонью сбежавшую слезу.
– Дда, дда, я сейчас, – поднялся с колен. – Простите, что не сдержался.
– Павлис, как дела у дочери? Благополучно ли прошли роды? – спросил Джулиус.
– Всё хорошо, – на лице мужчины появилась улыбка. – Родился мальчик. Сийра…, – и словно опомнившись, – сийр, – повернулся к Фёдору, – Эсмунд просит твоего благословения для сына и разрешения дать ему твоё имя.
Фёдор вскинул глаза на графиню с немым вопросом: «Как быть?». Она едва заметно кивнула, подбадривая и одобряя.
– Да будет так, – произнёс Фёдор первое, что возникло в голове. – Носить твоему внуку имя Фё… Теодор и быть ему умелым и храбрым воином, как его отец. Подарок же надо, наверно? – снова вопросительный взгляд на графиню.
– Да. Павлис, граф принесёт подарок для твоего внука, как только окончательно поправится, – проговорила Элоизалия. – Ступай.
Павлис, низко поклонившись, вышел.
– Теодор, это твой камердинер с двенадцати лет, – объяснила. – Он вместе с нами поможет тебе «вспомнить» очень многое, в том числе и из детства.
«Вот как. Я теперь граф. Справлюсь ли? А эта красивая юная женщина моя жена. Ещё должны быть дети. Двое. И где же дети?».
– Дети в гостях у дедушки, моего отца, – ответила графиня, как оказалось на заданный вслух вопрос. – Я ещё не сообщала им о твоём возвращении. Джулиус, переносите графа в его покои. Он очень слаб и не сможет идти. Ему бы ещё поспать.
Джулиус подошёл к Фёдору, провёл рукой над его головой и Фёдор, опустившись на подушку, погрузился в сон.
Проснулся Фёдор на широкой кровати раздетый до исподних штанов и укрытый лёгким покрывалом цвета перетомлённого в печи молока. Над ним нависали занавеси тёмно-зелёного цвета, не очень плотные, но и не просвечивающиеся, закрепленные на потолке вроде шатра, раздвинуты с боков и подвязаны толстыми золотого света шнурами с кистями на концах. Подвязанные свободно за концы занавеси мешали обзору.
Откуда-то появился Павлис. Захлопотал вокруг него. Раздвинул занавеси на окне, впуская солнечный свет.
– Выспался, сийр? – вопрос не требовал ответа. – Вот халат новый хозяйка велела сшить, – взял со спинки стула серый с жемчужным отливом халат из мягкой, но плотной ткани.
Фёдор поднялся, спустил ноги на ковёр с длинным мягким ворсом. Ковёр был коричневым, но не однотонным, а тёмным, светлым и средней насыщенности тонами, ограниченными чёрным цветом, составляющими оригинальный узор. Преобладал светло-коричневый цвет, словно разбавленный молоком, служивший фоном. Павлис помог надеть халат и опоясал хозяина золотистого цвета поясом с кистями на концах.
«Словно занавесь перехватил», – подумал Фёдор. Халат оказался впору, но, по его мнению, слишком длинён – не выше щиколоток. Похожий халат он видел у зятя, мужа старшей сестры, служившего у своего дяди приказчиком. Жила сестра с мужем в Ленинграде недолго. Свернули НЭП, и дядя уехал за границу, а сестра с мужем вернулись в родную деревню. Вот зять в подобном халате щеголял дома перед гостем, когда Фёдор ещё до женитьбы приезжал к сестре в Ленинград в гости.
– Вот, сийр, не ходи босиком, – Павлис отвлёк Фёдора от воспоминаний, пододвигая домашние туфли без пяток из мягкой коричневой кожи, украшенные золотыми(?) пряжками с зелёными камнями.
– Павлис, где я могу оправиться? – Павлис недоумённо посмотрел на Фёдора. – Где тут уборная?
– Ох, ты ж! Хозяйка говорила, что ты памяти лишился. Пойдём сюда.
Павлис обошёл кровать и указал на две неприметные, не выделяющиеся на фоне деревянных тёмных панелей немногим выше роста человека, двери. Что и выделяло их, так толи золотые, толи золочёные витые ручки, украшенные в верхней части шариком с зелёным камнем в центре.
Павлис открыл одну из них. За ней была уборная с отверстием в полу, как в уличном нужнике, накрытом крышкой. Рядом, из другой стены торчал кран с ручкой. Под ним овальный таз с дыркой, закрепленный на трубе, уходящей в пол, рядом с отхожим местом. Это чтобы руки помыть. Тут и полотенце висит.
– Рядом моечная, – указал на вторую дверь камердинер.
«До таких удобств, как в городе ещё не дошли, – подумал Фёдор, – по-деревенски устроено, только с крышкой. А вот кран тут же, это удобно».
Павлис дождался Фёдора за закрытой дверью и предложил пройти в гостиную, где уже был накрыт стол. В гостиной Фёдора ожидали графиня и Джулиус. Павлис подвёл Фёдора к столу, помог сесть и встал за спинкой стула. Ещё один слуга помог графине, подвинув стул. Джулиус справился с размещением на стуле сам. Слуга снял крышки с блюд Джулиуса и графини и отложил их на поднос, лежавший на маленьком столике, что стоял поодаль. Павлис тоже снял крышку с блюда, стоящего перед Фёдором и поместил её вместе с другими. В глубокой тарелке была каша из неопределяемой крупы морковного цвета. В углублении в каше таяло сливочное масло. Рядом с тарелкой стояла серебряная стопка, наполненная тёмно-коричневой жидкостью. В кружку из глиняного кувшина Павлис налил горячее молоко. Фёдор поблагодарил камердинера.
У графини и Джулиуса на тарелках лежало по куску красной рыбы с овощами и политыми густым белым соусом. Слуга налил в кружки графини и Джулиуса какой-то горячий напиток, взял поднос с крышками и вышел. Павлис осмотрел Фёдора, всё ли в порядке, и тоже вышел.
– Прежде чем вести серьёзный разговор, сначала вкусим то, что приготовил замечательный повар Бильо, – проговорил Джулиус, устраивая салфетку на груди, заткнув угол за ворот. – Завтра, сийр, есть можешь, как обычно, а сейчас пока только это. И начни с общеукрепляющего питья, – взяв в руки вилку с ножом, приступил к вкушению.