Без вести пропавший
Шрифт:
Фёдор, понюхав питьё, выпил в два глотка. Питьё отдавало запахом мяты, но на вкус оказалось горьким, словно полынь или хина. Его передёрнуло. Джулиус взглянул на него с усмешкой.
– Да-да, горечь невозможная, но весьма полезная для внутренних органов.
Графиня посмотрела жалостливо, но говорить ничего не стала, а, молча, принялась ножом и вилкой разделять рыбу на мелкие кусочки. Рыба оказалась без костей.
Фёдор, перемешав кашу с маслом, поддел немного, пытаясь определить на вкус из чего она. По вкусу каша напоминала овсянку, но и присутствовал оттенок гречи. Фёдор определил, что вполне
– Это сиквай, сок растения сиква с добавлением отвара медовика, – объяснила графиня, обратив внимание, как Фёдор осторожно пробует горячий сиквай.
– Сиквай способствует пищеварению, а вкупе с медовиком укрепляет магические каналы, – разъяснил Джулиус. – Пить ежедневно на ночь в течение месяца.
Когда управились с ужином, графиня позвонила в колокольчик. Пришёл с подносом слуга и, убрав со стола посуду, унёс. Графиня, Джулиус и Фёдор пересели в кресла, что стояли перед камином.
Джулиус сделал непонятный пас рукой, что-то пробормотав.
– Вот теперь можно будет говорить спокойно. Никто не услышит и не войдёт. Фьёдор, мы хотели тебя постепенно вводить в курс дела, но времени, как оказалось, у нас нет. То, что ты из другого мира, знать не должен никто. Это может быть опасно для твоей жизни. Я и мои помощники принесли клятву о сохранении тайны. Егерям, что тебя нашли, была подправлена память. Они помнят, что тебя нашли израненного в лесу, но одежда на тебе была хоть и изорвана, но наша. То же самое помнят и слуги, видевшие тебя. Все в полной уверенности, что найден хозяин, граф Теодор ду Кэррогес-Грэфикс.
– Но разве такое возможно? – удивился Фёдор.
– Да. Ментальная магия. Она подвластна не всем. И менталисты в королевстве наперечёт, состоят на специальном учёте. Действие их контролируется особой службой. Но вам с сийрой Элоизалией повезло, что я не состою на учёте. Моё владение ментальной магией развивалось очень постепенно и долго. Когда я закончил обучение, у меня даже признаков не было, что я могу стать менталистом. У графа я служу с окончания Академии. Начинал ещё у его отца. Он не стал сообщать в Магический контроль о проявлении у меня этих способностей. Но речь не обо мне.
Пока говорил Джулиус, Элоизалия сидела, безвольно положив руки на колени, с отрешённым выражением лица. Фёдор видел, насколько устала эта юная женщина. В сердце колыхнулась жалость, но он не посмел даже взглядом показать это чувство. Она сильная женщина. Он знал таких на фронте. Они принимают жалость за оскорбление своего достоинства.
– С этого момента ты Теодор ду Кэррогес, граф Грэфикс, – продолжил Джулиус. – И у тебя нет времени на постепенное приятие этой ситуации, вживание в образ погибшего графа. Завтра к вечеру здесь будет герцог Сэммил ду Кэррогес-Бругсгорд, родной дядя Теодора. На наше счастье его задержали дела в столице. Но завтра он вернётся и узнает о твоём появлении. Не медля, примчится сюда. Он сразу поймет, что ты не он. У мужа с женой после обряда бракосочетания на руках появляются метки в виде браслетов. Это не просто метки, словно татуировки наёмников, это вживлённые под кожу браслеты из особого магического сплава. Когда один из супругов уходит из жизни, метка исчезает, браслет спадает с руки. У Элоизы нет этой метки. Браслет спал с её руки в то утро, как нашли тебя. Элоиза будет признана вдовой. Поэтому нужно срочно провести обряд бракосочетания в Храме Праматери.
– Элоиза, чем тебе грозит признание вдовой? – спросил Фёдор.
Элоизалия только судорожно вздохнула, подняла на Фёдора глаза, полные слёз, взявшись рукой за горло, отрицательно повела головой. Она не могла говорить.
– Её выселят с дочерью из замка, определив проживание в домах, принадлежащих ей. Это дома, что были её приданым или подаренные мужем и оформлены как её собственность. Графством будет управлять опекун, назначенный герцогом, который будет жить в замке и воспитывать юного графа. И опекун будет решать, как часто Элоиза сможет видеться с сыном и будет ли видеться вообще.
В груди Фёдора всё вскипело от негодования на такую несправедливость. Средние века какие-то!
– Я готов пройти обряд бракосочетания, – неожиданно для себя жёстко произнёс он. – Когда его нужно провести?
Элоизалия снова судорожно вздохнула. На сей раз это был вздох облегчения.
– Спасибо, – хрипло выдавила она сквозь горловые спазмы.
Джулиус достал флакон из кармана пиджака необычного кроя, вынул пробку и подал Элоизе.
– Выпей. Тебя сразу отпустит.
Элоиза поблагодарив взглядом, взяла флакон и выпила содержимое.
– Обряд будет проведён утром на восходе светила – Вейириса. Если всё пройдёт как надо, то герцог ни о чём не догадается. Хоть пусть обследует тебя, раздев донага. Твоё тело полностью идентично с телом Теодора. Даже точно такая же родинка на спине меж лопаток.
– Теодор, сколько тебе лет? – спросила Элоизалия.
– Тридцать два года, – ответил Фёдор. – А тебе?
– По нашим меркам, ты очень молод. Тео было шестьдесят, но ты выглядишь старше его, как Пит. Мне сорок два года, – Элоиза позволила себе улыбнуться Фёдору.
– Я думал, тебе лет двадцать, – Фёдор тоже улыбнулся. – Ну, ничего, переживу как-нибудь эту разницу в годах. Но если я выгляжу так старо, то герцог точно догадается, что я не его племянник.
– Нет, не переживай, – успокоил Джулиус. – Год под магическим ментальным колпаком приводит к быстрому старению. А у тебя было очень сильное сотрясение головы, что не знаючи, можно принять за магический колпак. Как только магия начнёт циркулировать по каналам, начнётся процесс омоложения. Но младше жены ты выглядеть не будешь.
– И на том спасибо, – усмехнулся Фёдор. – А сколько тебе, Джулиус, лет? Ты выглядишь на земные пятьдесят лет.
– У вас рано старятся люди, – резюмировал Джулиус. – Какая продолжительность жизни?
– Примерно восемьдесят лет. Но большинство и до этого не доживают. Есть отдельные случаи, когда доживают до ста. Мои родители умерли рано. Из-за подорванного здоровья. Так всё-таки, сколько тебе лет?
– Мне сто восемьдесят. И я ещё проживу столько же и даже больше. Питу семьдесят, а Губерту двадцать девять. Он недавно окончил Академию, лекарский факультет, очень талантливый мальчик. А теперь оба спать. Завтра трудный день, – сказал Джулиус, поднимаясь из кресла и производя пас рукой.