Бездна небес

Samus

— Говорите!

Если она думала смутить Бранда толпой, то ошибалась. Он повторил равнодушно все три претензии, от трех М: Миониалиоуэля, Минта и Марены. Эльфы вокруг заволновались, но с кинжалами и ядом к спине Бранда пока не подбирались.

— Неслыханно!

— Возмутительно!

— Почему не предъявили претензии сразу?

— Ведь правительницы Стордора и Турсы уже были здесь и промолчали, только старого героя забрали!

Оа

всегда держала в толпе своих эльфов, задававших нужные возгласы, Амали, похоже, до этого еще не доросла. Рядом с ней появился пожилой и тоже бледный эльф, похоже глава Тайной Ветви. Где-то рядом ощущались юные герои, возможно даже достаточно дурные, чтобы ринуться в бой на Бранда.

— Герои не имеют права делать такие заявления!

— Имеют, — чуть повысил голос Бранд и повторил. — Имеют. От лица героев и в защиту тех, кто уже не может за себя постоять. Порабощать с чьего-либо согласия? Если сегодня мы закроем на это глаза, уже завтра поклонники Бездны будут орудовать среди нас открыто! Несравненный бард Минт Вольдорс — не герой, но входит в мою команду, королева Марена — моя названная внучка и можете не сомневаться, императрица Олесса поддержала меня.

— Дриад надо уничтожать!

Амали сидела и смотрела, вокруг нее, как отметил Бранд, уже начала сбиваться кучка бледных аристократов, тех, кто готов был заслонить ее своим телом, придворных лизоблюдов и просто живых, готовых выполнить клятву о защите, вроде Хранителей.

— А также гномов и поганых троллей, тупых великанов и слишком хитрых людишек и слишком жадных полуросликов, — кивнул Бранд. — Чтобы остались одни только прекрасные эльфы, венцы творения, да и то, темных тоже можно перебить за то, что слишком темные.

Сарказм Бранда пропал впустую, многие кивали, похоже полагая, что он говорит всерьез.

— И все же это произвол, тайное проникновение…

— Многие правители думали, что им все можно, если они закроют границы и спрячутся за щитом из живых подданных,– скучающим голосом перебил Бранд. — Они ошибались, конечно.

Щит из живых подданных только сплотился сильнее, закрывая собой Амали.

— Я не буду прятаться! — горделиво заявила Амали. — Расступитесь!

За неполный год она неплохо подняла уровни профессии королевы и связанные с ней умения. Даже те, кто не хотел уступать — подчинились. Амали поднялась, шагнула вперед, на мгновение уравнявшись с матерью, которая умела выглядеть величественно и грозно в чем угодно и даже обнаженной.

— Титул Защитницы Леса дается не зря, и я защищу Алавию, как ее защитила моя матушка, Светлейшая!

— Да, защитим Алавию!

— Сплотимся вокруг королевы!

— Что это за претензии со стороны одного героя?!

— Не допустим!

— Не ему смещать нашу королеву!

—

У нас не Стордор, не допустим суда героев!

Бранду говорили, да он и сам ощущал вокруг, что Амали не слишком-то любят. В то же время, в подобные мгновения она демонстрировала талант к манипуляциям, как у матери или просто следовала ее урокам. Слова про суд героев вызвали у Бранда легкое удивление, но обернувшись, он увидел причину. Лана Молния двигалась, раздвигая толпу, словно огромный и выпуклый зеленый корабль среди бледных плоских лодок и подданные Амали обстреливали ее убийственными взглядами. Взгляды не могли пробить кожу Ланы, обнаженную до пояса, то ли в пику эльфам, то ли потому, что она только что побывала в родной степи.

Следом за ней двигался Ролло, как всегда спокойный до безобразия.

— Великий хан поддерживает Алмазного Кулака и осуждает действия королевы Алавии!

— Король Дарнии Дариус Двенадцатый присоединяется, — добавил Ролло, демонстрируя похожий свиток.

Добавить сюда Урдар, связанный со Стордором выгодными контрактами и Копыто Жеребца, которых мог поднять Минт, взывая к дружбе с Дж’Онни, да дриад Бесконечного Леса, и Алавия, по сути, оказывалась в кольце враждебных стран. Причем стран, поддержанных империей Турсы, способной в один прыжок через Пенное море добраться до дриад и через них до Алавии.

Амали побледнела, шумно сглотнула, схватилась за живот и лицо ее исказила гримаса боли.

— О нет! О нет!

Расступись-ка ты народ

Бард к жене своей идет!

Эльфов разбросало в стороны, не хуже, чем от воздействия Волей. Амали увидела Минта, бегущего к ней, и лицо ее окончательно перекосило, словно она уже рожала.

— У нее преждевременные роды, как у Марены! — орал Минт, падая на колени перед Амали. — Целителей сюда, целителей, держись, ты слышишь меня, сын, держись!

Халат уже был распахнут, бесстыдно являя всем вздутый живот и Минт орал прямо в него. Эльфы отводили глаза, Амали не спешила запахивать халатик, но лицо ее продолжало сводить гримасами.

— Разве у королевы не дочь? — спросил кто-то робко и недоуменно.

— Да ты что несешь? — закричал Минт в толпу, размахивая руками. — Какая еще дочь, когда я точно вижу, что это сын!

Он повернулся к Амали и снова заорал в живот:

— Сын, даже если ты дочь, все равно держись! Держись! Ну же, где целители?! Что, никого нет? Тогда я сам спою! Давай, сынодочь, держись, ты же старший и скоро у тебя будет еще три или четыре братика!

Будет дочка или сын

А итог-то все один,

Стану скоро я отцом

Буду править молодцом!

Удары по струнам, выкрики слов, к последней строчке самые слабовольные эльфы уже начали хлопать в ладоши и отбивать ритм. То, что Минт пел, стоя на коленях, ничуть не ослабило эффекта песни.

— Ты… не король… Алавии, — выдавила Амали, держась за живот.

Целители подбирались сзади, но робко, Амали явно собиралась выжать из ситуации все возможное.