Бездушные. Моя топь
Шрифт:
– Я буду ждать звонка от Нико. Как только они с Русланом подготовят почву, я вылетаю следом. Ты документы сделал?
– Угу.
– провёл пальцами по усам, приглаживая те.
– Они уже должны быть у тебя на столе. Теперь твою девчонку зовут Лея. Временно.
– хмыкнул, и открыл свою дверь. Тёплый вечерний воздух лизнул полуголые ступни.
– Лея.
– повторил, пробуя незнакомое имя на вкус. Ей оно не идёт совершенно. Но... какая на хрен сейчас разница?
– Что ты задумал, Марк?
– друг озадаченно смотрел на то, как
– Тебе что, нужна эта девчонка?
– Не знаю, Дэни.
– устало. Открывает дверь со своей стороны и выходит на улицу. Краем глаза замечает детвору, что уже бежала встречать их.
– Я ни хера не знаю.
– Не нравится мне всё это...
– проворчал в ответ и потянулся на заднее сиденье, вытаскивая оттуда ящик с продуктами.
– Нутром чую, что всё это выйдет нам и тебе боком.
Марк промолчал. Снял с носа очки и зацепил их за воротник футболки. Достал ещё один ящик из машины...
Я тоже, Дэни. Я тоже это чувствую.
...
– Ива?
Голос брата, словно тёплый весенний ветер, обволакивал Иванку. Она приподнялась, впиваясь локтями в сочную траву, и взглянула на Виктора. Его тень закрывала её от солнца, и девушка, недовольно хмыкнув, сдвинула ноги в сторону.
– Пойдём!
– протянул ей ладонь.
– Показать кое-что хочу!
– Сейчас?
– Нет!
– нетерпеливо отмахнулся и сам ухватился за девичье предплечье. Потянул на себя, вынуждая сестру подняться на ноги.
– Давай подождём до завтра!
Иванка не поспевала за ним. Широкие шаги Виктора опережали её на добрых пару метров. Они скрылись на задней половине двора, пробираясь к некогда отцовскому гаражу. Тот строил его своими руками.
– Что ты здесь забыл?
– тихо произнесла, словно боялась, что их кто-то услышит. Как в детстве. Когда они пробирались сюда втихаря от родителей.
– Сейчас...
– Виктор обходит гараж и тянет за собой Иванку. Здесь давно всё поросло сорняком. Запутанные ветки малины впивались в кожу. Царапали её, оставляя заметные красноватые следы.
– Виктор! Мне больно! Ссс!
– зашипела девушка, когда в нежную подошву впилась колючая ветка.
Она уже поняла, куда он её притащил. Отцовский бункер.
Это было слишком давно. Казалось, будто в прошлой жизни. Несведущий человек никогда не обратит внимание на участок в задней стене гаража, замаскированный под белый, а сейчас уже серый шлакоблок. На самом же деле это была дверь. Они с Виктором называли это бункер. Отец говорил, что это просто погреб. Но объяснять, почему вход у погреба снаружи, а не внутри — отказывался. Просто отмахивался, отшучиваясь перед детьми тем, что "зато у него не как у всех".
Так у них появилось тайное место, куда они с братом убегали, скрываясь от всех. Даже от надоевших порой родителей. Вход в погреб был слишком узок. Ива всегда недоумевала, почему широкоплечий отец не сделал проход под нормальные человеческие
– Ты пришёл мне показать поросшее мхом бомбоубежище?
– прыснула Иванка, когда они оказались возле того самого шлакоблока, скрытого неухоженными кустами малины.
– Я совсем забыл о нём...
– глаза брата горели.
– А ты?
А она и подавно. Ей всё это уже не казалось таким уж заманчивым и интересным.
– Даже думать забыла. Зачем оно мне?
– Мы должны туда попасть!
– брат вцепился в хрупкие плечи брюнетки своими руками. Крепкие пальцы ощутимо сдавили нежную кожу.
– Что? С ума сошёл? Зачем тебе это?!
– девушка замотала головой, вспоминая о том, как когда-то застряла в узком проходе. Это был последний раз, когда она туда таскалась. После того случая, у неё развилась клаустрофобия. Наверное... она так думала. Потому что за тот час, что она проторчала там в одиночестве, она чуть не тронулась умом.
– Даже не думай!
– попыталась сбросить с себя его руки.
– Я не полезу туда! Ни в этой жизни! Понял?!
– Брось! Я же рядом! Чего ты перепугалась?
– Сам туда лезь! Мне неинтересно!
– Ты же знаешь, что я туда не пролезу!
– Виктор усмехнулся, намекая на то, что размер входа давно не соответствует размерам уже давно повзрослевшего парня.
– Тогда нечего вообще это обсуждать!
– она злилась. Что он там забыл?! С чего вдруг этот внезапный интерес?
– Я не хочу туда лезть! Там наверняка уже крысы завелись!
– Какие крысы? Давай... я тебя подстрахую!
– Виктор!
– зарычала брюнетка, дёргая плечами.
– Забудь! Понял?! Забудь! Я не собираюсь лезть туда!
Она смотрела в светло-серые глаза брата и ждала, когда его пальцы разожмутся, отпуская её. Но они всё так же сильно стискивали её руки. Казалось, что на коже после этого останутся синяки.
– У тебя нет выбора, Иви...
– шепнул, склоняясь к её уху. По телу пробежала уже знакомая дрожь. Иванка задержала дыхание. Её растерянный взгляд упал на глубокий вырез футболки на мужской груди. Эти узоры... витиеватые символы, изображение какого-то незнакомого ей божества на смуглой коже. Совсем не такой, как у Виктора. Сердце пропустило удар. За ним ещё один.
– mi pajarito...
Этот шёпот рассыпал по её телу тысячи острых мурашек, заставляющих мелкие волоски на нежной, разгорячённой коже подняться на дыбы.
Глубокий вдох...
... и ослепляющее солнце.
– О! Доброе утро!
– Роза...
– прости. Не хотела тебя будить.
Глава 31
Иванка уселась на кровати, наблюдая за тем, как Роза приводит комнату в утренний порядок. Открывает настежь балконную дверь, впуская в спальню приятную утреннюю свежесть, а вместе с ним и пряный аромат костра.