Безликое Воинство
Шрифт:
Вообще, странно видеть рядом саха и карапа, если не сказать — смешно. Я ведь и правда подавил тогда улыбку, тут же вспомнив весёлую байку про игру в ледяном лабиринте. Вы ведь её знаете?.. Я её услышал ещё ребёнком, и помню лишь в общих чертах в варианте детской сказки. Однажды карапы заявились в людские земли, чтобы поискать себе поживы на обед, и по ошибке похитили саха. Как известно, карапы своих жертв не сразу съедают, так поступили и эти: они вначале поместили свой будущий обед в ледяной лабиринт. Когда же сах спросил, почему его сразу не съедят, людоеды ему ответили, что это такая игра: нужно выследить жертву в лабиринте, убить и только потом съесть. Без этого, мол, неаппетитно. Сах какое-то время старательно бегал от карапов по лабиринту, а когда колдуны обессилели, сам напал на одного из них, убил и съел. Соплеменники съеденного карапа, узнав, что случилось с их товарищем, спросили у саха: «разве вы тоже едите людей?» Сах ответил, что они, конечно, не людоеды, но таковы уж были правила игры. Карапы сильно удивились и вернули саха туда, откуда похитили…
Арза протянул мне чашку с шоколадом, налив его из чайника, стоявшего у него прямо в духовом шкафу. Шоколад был едва подслащённым и скорее тёплым, чем горячим, но и на том спасибо. Беседа между тем продолжилась. Колдун на древнем языке задавал
Карап к моему приходу уже что-то выяснил у раненых, но он снова и снова подробно выспрашивал про призраков у Ферхатсаха, а после него обратился ещё к прооперированному матросу. Его интересовало, как эти двое призраков выглядели, что делали и, главное, при каких именно обстоятельствах исчезли. Те рассказали колдуну, что красивая, но уже немолодая женщина с ребёнком первого возраста были вполне осязаемы, могли говорить и, со слов капитана, они не понимали, как очутились на судне. Капитан разместил их в своей каюте и запретил кому-либо с ними общаться. Призраков видели в разных отсеках почти опустевшего к тому времени авианосца, но члены экипажа опасались к ним приближаться — не столько из-за капитанского запрета, сколько из суеверного страха. Женщина и её ребёнок пробыли на «Прыжке Компры» около суток. А затем… Это видел сам капитан «Компры» и ещё двое или трое из экипажа, но не те, кого мы теперь приняли на борт, поэтому свидетельство было, что называется, из вторых рук — а точнее, со слов непосредственных свидетелей про это исчезновение рассказал Ферхатсах. Якобы призраки шли по отсеку, когда вокруг их тел возникло слабое свечение и они пропали. Больше их не видели, хотя капитан приказал обыскать каждый уголок и даже осмотреть весь окрестный океан. Карап заставил саха несколько раз пересказать, что именно наблюдали свидетели того исчезновения. Вроде бы женщина с ребёнком от возникшего свечения стали прозрачными — «словно в воду погрузили стеклянные статуэтки» — так сах выразился, а затем призраки и вовсе исчезли. Наконец, колдун удовлетворился ответами и пробормотал что-то вроде: «Слава Богам, которые их забрали!» — и на этом успокоился. Он молча протянул Арзе медицинский тазик, служивший колдуну чашей для питья, и наш док на удивление услужливо налил ему составленного им же пойла, чем, кстати, немало ошарашил моряков с «Компры». Не удивлюсь, если после этого они решили, будто карапские колдуны на наших кораблях приписаны к команде.
Я ни на минуту не забываю о том, что собой представляет наш враг. Искренность и сострадание ему неведомы, а благоразумие и справедливость в Великой Малайне понимают по-своему, рассматривая их как инструменты для получения выгоды. Зато всегда у них в избытке лицемерие и ложь. Но с малаянцами можно вести диалог и договариваться, опираясь на логику разума — об этом свидетельствует история наших отношений. В мирные времена мы торговали и даже выполняли совместные проекты — можно вспомнить «Бесконечный тоннель» или изучение древнего наследия на Селене. Но на политику, как и на многое другое, малаянцы и подконтрольные им народы смотрят сквозь искажающую призму государственной пропаганды. Если в основе нашего взгляда на мир лежит Учение и духовные традиции, просветляющие и наставляющие на Путь Истины, то в основе представлений малаянцев — дурманящая разум демагогия, придуманная по указанию их правителей для того, чтобы проще было управлять людьми. Государственная идеологическая пропаганда это бездушный и подлый, но очень действенный способ залезть гражданину в голову и делать там всё, что заблагорассудится. Она позволяет, опираясь на простую ложь, с лёгкостью отбирать у жителей своей страны последнее и даже посылать их на смерть. Как малые дети во всём доверяют и слушаются в первую очередь своих родителей, так и взрослый человек склонен доверять и полагаться на то, что ему говорят от имени верховной власти. Даже если человек понимает, что его могут обмануть, даже если помнит, как его не раз уже обманывали, и даже если сам он недоволен своими правителями, он всё равно будет почитать за правду и руководство к действию именно то, что узнал от глашатаев власти. Пропаганда способна с помощью примитивных эмоций блокировать у человека саму возможность логически мыслить: навязанные ей эмоциональные предубеждения побеждают, даже когда обыденная логика им противоречит. Также любому человеку комфортно в обществе лишь тогда, когда это общество считает его своим. Любой нормальный гражданин опасается, что его сочтут чужаком собственные сограждане. А ведь отступивший от взглядов, которые государство провозглашает правильными, так и будет восприниматься окружающими как чужак, изгой, даже если в глубине души все понимают, что прав он. Если к этому ещё прибавить страх наказания, то навязанная государством идеология закрепится в умах людей и станет абсолютным средством правления. Пропаганда это не
О, Близнецы! Мне не хотелось бы присутствовать при том, как души людей, соблазнивших мерзкой ложью миллионы своих же соотечественников, пройдя свой круг воплощения, предстанут перед Богами, чтобы держать ответ за содеянное. Что они скажут в своё оправдание? «Мы не знали»? «Все так делали»? «Нам нужно было кормить наши семьи»?.. В общем, я ни на минуту не забываю: что бы малаянские моряки не узрели, пребывая у нас на борту, они будут смотреть на это сквозь призму своей идеологии.
Впрочем, сдавшиеся нам на милость моряки Альянса пока что ведут себя вполне пристойно. Все мы знаем, как малаянская пропаганда глумится над нашими верой, моралью, обычаями и сакральными обрядами. Так, прекрасных и чистых душой потамийских танцовщиц они выставляют похотливыми развратницами, готовыми отдаться любому мужчине за щедрое пожертвование — и это при том, что сами малаянцы так и норовят повыгоднее продать собственную совесть! Их газеты полны глумливых карикатур на наших секулярных учёных, которых изображают с плетёными бородами, словно новых карапов! На захваченных землях чуть ли не первое, что стремятся сделать их солдаты и оккупационные власти — это разграбить, разрушить или осквернить алтари Близнецов, они им невыносимы, как свет Гелиоса ночным канкау. Однако, попав на наш борт, ни сах, ни малаянский матрос даже не кривятся в ухмылке, видя наши алтари, они их словно вообще не замечают, хотя алтари Близнецов есть во многих корабельных помещениях, в том числе и в медпункте.
Чтобы не вводить в заблуждение читающего мои записи отмечу, я далёк от такой мысли, что все малаянцы исходно ущербны духовно и с рождения предрасположены ко лжи и плутовству. Я уверен, что дело здесь лишь той среде, что их взращивает. Если малаянец был воспитан в тилварской семье — чему нимало примеров — он ничем не хуже и не лучше тилварца, разве что внешне выглядит как коренной житель Малайны, да окружающие порой смотрят на него с некоторым недоверием — те, кто уже сталкивался с плутовством малаянских граждан, и до тех пор, пока не узнают тилварского малаянца поближе. Точно так же морские черепахи, обитающие на воле, не съедобны, их мясо и особенно печень содержат яд, потому что черепахи эти питаются ядовитыми менгакунами, но при этом мясо черепах, выращенных на ферме, на чистом корме из рыбы и зелени, питательно и вкусно.
16-я боевая вахта
Небо сплошь заволокло, с редкими перерывами льёт дождь, температура за бортом падает. Порой сверху хлещет целый водопад, из каюты я слышу, как вода шумит, яростно ударяясь об обшивку. Снаружи темень, видимость — ноль. После прошлой вахты поспать мне довелось чуть больше 5 часов, позавтракал впопыхах — хорошо, что Ибильза нам рис заранее замочил. Теперь вот я урвал небольшой перерыв, пишу и одновременно глотаю горячий шоколад, а вскоре вернусь к сборке электронных блоков для дистанционного подрыва — мы этим занимаемся с Муштаком-Харом.
Накануне вечером, возвращаясь к себе из гальюна, в коридоре встретил Кинчи-Кира. Я нередко привожу в каюту Муштака, чтобы угостить шоколадом и обсудить какие-нибудь технические вопросы, и из-за этого мне неудобно перед братьями — они могут подумать, будто оказались в моей команде на вторых ролях. Поэтому я воспользовался случайной встречей и пригласил силача-крестьянина зайти выпить малаянского туака (он хоть и кислый, но спится после него хорошо). Кинчи рассказал нам с Ибильзой, что среди матросов распространился слух о проклятье. По их мнению, мы берём на борт не просто кого попало, а само зло. Мало нам было колдовского посоха, а вслед за ним и карапского колдуна, мы ещё взяли к себе саха с самого, похоже, злосчастного судна во всём Альянсе. Матросы и называют бесславно почивший подводный авианосец не иначе, как «Проклятая Компра». Рано или поздно, говорят они, это привлечёт и к нам роковое внимание самого Ардуга Ужасного. В общем, опять глупые матросские суеверия… Наверное, это просто бесполезно — разъяснять таким, как Кинчи, что экипаж «Компры» поплатился немилостью Богов за своё подлое нападение на наш укреплённый пункт у Пасифиды, а также за то, что предательски бросил там на погибель свой десант. Мы же, напротив, поступаем из самых благородных побуждений, готовы пожертвовать собой, чтобы спасти товарищей, спасаем даже врагов, попавших в беду, и Боги, конечно же, станут помогать нам, а не проклинать! Я лишь посоветовал этому матросу доверять мудрости наших капитанов и уповать на милость Хардуга.
Такие ещё дела: Скванак-Ан, оказывается, не флотский капитан, и даже не адмирал. Он высокопоставленный офицер из штаба флота, прикомандированный специально для руководства нашей операцией. Его Честное имя — Решающий за Всех. Конечно, Дважды Рождённый, Озавак-Ан, знал это о своём напарнике с самого начала. Я же напишу о том, при каких обстоятельствах мы про это узнали.
Капитаны «Киклопа-4», а теперь вновь адмиралы девятой отдельной флотской группы, ещё вчера приняли решение снять боевую часть с последнего «зазубренного жала», установить её рядом с нашим радиомаяком и снабдить дистанционным радиовзрывателем. А из корпуса крылатой ракеты, а также из оставшихся запасов ракетного топлива, изготовить что-то вроде мин или огневого заграждения против демонов. Однако, после демонтажа боеголовки, так же как, к примеру, после её монтажа на ракету, или даже после перестыковки контейнера с «жалом» с одного судна на другое — все наши офицеры прекрасно про это знают — нужно вновь ввести код активации, переставив перемычки на блоке управления. Но доступ к этим кодам есть только у высшего командования, включая членов штаба флота. А где взять штаб флота на опустевшей Гее?.. Чтобы не смущать нас, Дважды Рождённый и раскрыл эту тайну. Скванак, оказывается, один из высших штабных начальников, а вовсе не боевой капитан! Более того, он из отдела, который занимается специальными операциями, в том числе изучением явлений, связанных со Смутным Куполом, если таковые как-то касаются военно-морского флота. Его откомандировали к нам на судно только на время такой ответственной операции, как уничтожение джаггернаута, так как он, собственно, и планировал эту операцию. Разумеется, ни моряки Альянса, находящиеся у нас на борту, ни карапский колдун, узнать об этом не должны ни при каких обстоятельствах.
Эта новость меня порадовала в первую очередь тем, что придала ещё больший вес авторитету наших судовых начальников. Не сомневаюсь, что в свете неё Путра-Хар, какие бы планы он до этого ни строил, откажется от них, а если и не откажется, то его подстрекательства против капитанов не будут иметь успеха. И вообще, для меня самого это может обернуться огромным плюсом! Присутствие на борту «Киклопа-4» такого высокопоставленного штабного начальника может благоприятно повлиять на мою карьеру и, соответственно, на мои планы. Если, конечно, все мы в итоге попадём обратно на свою Гею.