Безмолвная рябь
Шрифт:
— Хотя, вынужден признать, иногда его идеи бывают интересными.
— А что такое «Шум Хогана»? — раздался у него за спиной женский голос.
Раздраженный столь бесцеремонным вмешательством в их беседу, профессор Вармер, сначала ответил, и лишь затем обернулся.
— Единорог гравитационной теории, только в плохом смысле.
И тут же пожалел о своем резком тоне. Прямо перед ним, в темно синем вечернем платье, более уместном на званом ужине, стояла темноволосая девушка.
— Профессор Вармер, познакомьтесь, — Уитли попытался сгладить неловкую паузу, — Абигэйл Форрестер, журналист Би-Би-Си.
Аш попытался подобрать подходящие слова, но Абигейл первой протянула руку, и сказала:
— Приятно познакомиться, профессор.
Аш осторожно сжал ладонь, и ответил:
— Аналогично.
Журналистка улыбнулась.
— А можно немного подробнее о единороге?
После секундной паузы, Аш попытался объяснить:
— Это спорная теория, которая предполагает некую зернистость…
— Как будто скрип песчинок, которые трутся друг о друга, только из этих песчинок состоит наша Вселенная, — не дал ему закончить Оскар, и с улыбкой добавил, — извините, что перебил вас, профессор.
Аш кивнул.
— Но эта теория так и не была доказана, а Свенсон не стесняется использовать ее в своих выкладках.
Уитли неодобрительно покачал головой.
— Вы упускаете, дорогой Аш, что он приводит работы Хогана как иллюстрацию, ссылаясь лишь на подтвержденные результаты. Его кластерная теория, несмотря на то, что пока подтверждена лишь теоретически…
— Вот именно! Это просто теория, неподтвержденная экспериментальными данными…
— Но уравнения хорошо согласуются с известными фактами, заполняя пробелы…
Аш снова хотел перебить Оскара, но тяжелый вздох Абигейл, отбил у него всякое желание спорить.
— А как вы думаете, — обратилась она к Уитли. — О чем именно хочет сообщить Свенсон?
Пока Оскар высказывал свои предложения, Аш старался незаметно рассмотреть Абигейл. Лишь немного ниже него, с точенными чертами лица, и, как он успел заметить, с замечательной улыбкой. Ему вдруг стало интересно, как бы смотрелась его смуглая рука на ее белоснежной коже.
Он почти не слушал Оскара, выхватывая лишь отдельные слова.
— Больше всего, это похоже на куски льда, вмерзшие друг в друга. Все они разной формы, разного размера, но, по крайней мере, это позволяет отследить четкие границы, создать карту структуры пространства.
Конференц зал заполнялся людьми, и к окну, возле которого они разговаривали, все чаще подходили любопытствующие, чтобы бросить взгляд на открывающийся вид.
— Профессор Вармер?
Аш не сразу понял, что Абигейл обращается к нему.
— Да?
— Доктор Уитли объяснил мне, разумеется, в общих чертах, кластерную теорию, но говорит, что вы в корне с ней не согласны. Могу я узнать почему?
Аш
— Не то, чтобы я был против самой теории. Как я уже говорил, мне не нравится что из нее делают выводы, не имеющих под собой достаточных оснований.
В глазах Абигейл загорелись озорные искорки.
— А вы не думали о том, чтобы опровергнуть теорию?
Аш сдержанно улыбнулся.
— Мои интересы лежат несколько в другой сфере. Я работаю над совершенно новым способом коммуникации, основанном на использовании гравитационных волн.
— Вы говорите о гравирадио, построенном почти три года назад на Луне? — с невинным видом уточнила журналистка.
Улыбка физика стала несколько натянутой.
— Экспериментальный приемник. Да. Он часть моей работы.
— Насколько мне известно, он пока не работает?
Аш смотрел на Абигейл, и не понимал, как, еще несколько минут назад мог испытывать к ней симпатию.
— Держу пари, доктор Уитли, вы приехали только для того, чтобы послушать мое выступление.
Подойдя к ним, Свенсон коротко кивнул Вармеру, и снова обратился к Оскару.
— Рад вас видеть, дружище. Не представите меня мисс Форрестер?
Аш никогда бы не подумал, что ему будет приятна компания Свенсона, но сейчас был рад, что Абигейл переключила внимание на астрофизика.
Свенсон поцеловал ей руку, и, словно спохватившись, извинился:
— О, надеюсь я не помешал вашей беседе?
— Ну что вы, — Аш натянуто улыбнулся, и кивнул в сторону шведского стола. — Я так счастлив вас видеть, что пойду поем от счастья.
— Ну и чудненько, — казалось, Свенсон тут же забыл о его существовании.
Он взял Абигейл под руку, и увлек ее в сторону.
Аш развернулся, и пошел к столу с закусками.
— Бурбон, — бросил он официанту.
— И мне, пожалуйста, — присоединился подошедший Оскар.
Аш взял стакан, и, не сумев справиться с раздражением, спросил:
— А вы почему не пошли со светилом?
Оскар рассмеялся.
— Нет уж, увольте. Одно дело его статьи, и совершенно другое он сам. Не хотел бы я оказаться на месте Абигейл.
То и дело им на глаза попадался Свенсон, общающийся то с одной, то другой группой, и цепко держащий под руку журналистку.
Конференция прошла как-то скомкано. Казалось, каждый докладчик хочет как можно быстрее завершить свое выступление, словно стесняясь незначительности своей темы.
Ашу был интересен доклад представителя ЦЕРНа, но тот, повинуясь общей тенденции, сократил до минимума свою речь, и так быстро перелистывал слайды, что решительно невозможно было что-либо понять.
Наконец, на трибуну поднялся Свенсон. В отличии от прочих, он никуда не спешил, и, прежде чем начать, неспешно налил в стакан воды, и так же неспешно, как будто это была самая вкусная вода в его жизни, выпил.