Безмятежность и доверие
Шрифт:
Она выбрала единственное обрамленное лезвие, а затем закрыла коробку и потянулась, чтобы поставить её на плитку пола.
Оно было хорошим. Оно было правильным. Оно было тем, чем она сможет удержать этот бронзовый медальон на своём месте на брелоке для ключей. Она сможет обрести здравый смысл. Когда всё снова обретёт смысл, она поймёт, что делать дальше.
Хотя было сложно найти место на её бёдрах, чтобы боль, в которой она так нуждалась, смогла просочиться и дать ей больше.
В поле её зрения попал шрам на её левой руке. Ему уже
Сэди улыбнулась. Он ей понравился с того самого момента. Как только она увидела его глаза. Но сейчас она по-настоящему его любила.
Она провела лезвием по шраму. Вскрывая его и омывая свою руку яркой кровью.
Глава 21
Шерлок
Шерлок подбежал к двери Сэди и подергал за ручку. Заперто. Это прикончило его самообладание, и он начал стучать в дверь обоими кулаками.
— Сэди! Сэди! Впусти меня!
Не ожидая, что она это сделает, но зная в своём сердце и в своих кишках, что что-то не так, он отступил и приготовился выбить на хрен её.
— Шерлок! — Гордон поднимался по ступеням, ведущим на второй этаж. — Какого хера ты творишь, сынок?
— Она там, — они оба знали это, её автомобиль стоял на парковке. — У меня нет проклятого ключа!
— У меня есть. Дыши, сынок. От того, что ты прямо сейчас делаешь, нет никакой пользы, — Гордон закопался в переднем кармане своих брюк цвета хаки и вытащил ключ на пластмассовом брелоке.
Никогда Шерлок не чувствовал того, что ощущал прямо сейчас. Он отчаянно пытался пробраться через эту дверь, добраться до Сэди, но он был в абсолютном ё*анном ужасе тоже… своего рода страх, которого он никогда не знал. Он проснулся час назад один в своей кровати. Дом был тёмным, и Сэди ушла. Её старый бумер не был припаркован перед домом. Она уехала, не сказав ни слова, и последнее, что он в ней увидел, – она была близка к кататонии (прим.: импульсивное кататоническое возбуждение остро развивающиеся, действия становятся стремительными, часто жестокими и разрушительными, носят общественно опасный характер), а затем без сознания.
Первым делом он ей позвонил. Её телефон даже не издал гудка, а сразу перешёл на голосовую почту. Она выключила его. Затем он позвонил Гордону, который дал ему свой номер, когда они столкнулись в клабхаусе после вечеринки перед пробегом.
Гордон также ничего не слышал о ней, и именно тогда Шерлок впервые запаниковал. Гордон предложил встретиться здесь, у её квартиры, и начать отсюда. Вид её бумера на парковочном месте должен был успокоить Шерлока, но вместо этого в его желудке разлилась кислота. Он не знал, почему настолько полностью этот страх и уверенность возобладали над ним, но он знал… знал… что бы ни происходило с другой стороны двери… это…
Гордон повернул ключ в замке,
— Ах, умница, нет, — пробормотал Гордон сбоку от него, и Шерлок повернулся, чтобы захватить взглядом вторую половину квартиры.
Приспособления для употребления наркоты были разложены на столе.
О, Боже.
— Сэди! Е*ать, нет! Что ты наделала?
Боже! Е*ать!
Пока его мозг пытался установить контроль над этим новым уровнем паники, он понял отсутствующий компонент в этой картине — Сэди не было. Повернув голову к двери в ванную, он увидел ореол света вокруг косяка и практически пролетел через комнату. По крайней мере, эта дверь не была заперта. Но то, что он увидел внутри, заставило его завопить от отчаяния.
Она голая в позе эмбриона лежала на дне ванны без воды, но в собственной крови, которая была разбрызгана и размазана по всей белой поверхности фаянса и по ней самой — по её лицу, волосам, телу.
Так много крови. Столько не могло быть просто от пореза. Это выглядело так, как будто она вытекала из её рук. Он всё ещё мог видеть свежую пульсирующую кровь на её коже.
Её пальцы держали лезвие. Он всего лишь смог разглядеть металлический блеск среди крови.
Всё, чего он боялся, произошло.
Он схватил банное полотенце с вешалки на стене (оно было белым, но ему было пох*й) и упал на колени сбоку от ванны.
— Нет! — вскрикнула она, скручиваясь в ещё более плотный шар. — Уйди! Пока не сработало! Нет!
Он проигнорировал её, но едва ли услышал что-то из-за охватившего его чувства облегчения, что она в сознании и достаточно сильна, чтобы вопить. Он выхватил у неё лезвие, а затем прикрыл её тело большим полотенцем. Он дразнил её из-за декадентского вкуса к банным полотенцам — они были огромные, толстые и создавали впечатление, что она ещё меньше, когда заворачивалась в них после ванны или душа. В свою очередь, его полотенца она называла «салфетками».
Удовлетворённый тем, что толстое покрывало прикрыло её, он наклонился в ванную и начал вытирать с неё кровь, начинаясь с рук — на них была тёмная красная густая кровь.
Она боролась с ним, её борьба приводила к выбросу свежих потоков и брызг, и он залез в проклятую ванну, стоя на коленях, так чтобы он мог угомонить её.
— Господи Боже, — посетовал Гордон позади него. — Я вызываю 911.
— Нет! Нет! Нет! — закричала Сэди, безуспешно пытаясь избавиться от хватки Шерлока.
У него было полотенце и руки, обхватившие её, и этого должно быть достаточно, пока она не успокоится. Обнимая её, прижимая близко и крепко, он просмотрел через плечо на куратора Сэди.