Безнадега
Шрифт:
— Я больше не хочу этого слышать, — бросил Ральф.
— Я вас не виню, но думаю, мы должны знать все, — ответил Джонни. — Может, вам с мальчиком прогуляться за сцену? Посмотрите, что там есть.
Ральф кивнул, поднялся и посмотрел на Дэвида.
— Нет, — качнул головой мальчик. — Мы должны остаться.
Ральф в нерешительности смотрел на него.
Дэвид кивнул:
— Извини, папа, но мы должны.
Ральф постоял несколько мгновений, потом сел.
Во время этого разговора Джонни случайно глянул на Одри. Та смотрела на мальчика со страхом и восторгом. Словно никогда не видела такого, как он. Потом Джонни подумал о крекерах, появляющихся из коробки, как из бездонной бочки, и сам задался тем же вопросом: а есть ли еще такие, как Дэвид Карвер? Вспомнились ему и щель между прутьями решетки, и слова Биллингсли о том, что через нее не пролез бы и сам Гудини: не пустила бы голова. Они зациклились на стервятниках, пауках, койотах, крысах, выпрыгивающих из кучи покрышек, домах, в которых кишели гремучие змеи, Энтрегьяне, который говорил на непонятном языке и стрелял, как Буффало Билл [57] . А про Дэвида как-то забыли. Так кто же он, этот Дэвид?
57
Прозвище Уильяма Коуди (1846–1917), знаменитого следопыта и охотника на бизонов.
— Продолжайте, Одри, — подала голос Синтия. — Только, если сможете, перейдите с эр на пи-джи тринадцать [58] .
Одри недоуменно посмотрела на Синтию, потом вроде бы поняла, чего от нее хотят, и продолжила.
— Я стояла на коленях рядом с посыльным, гадая, что же делать: оставаться с ним или бежать за подмогой, когда с Хлопковой улицы донеслись крики и выстрелы. Зазвенело разбитое стекло. Послышался треск, потом что-то металлическое упало на землю. Взревел двигатель патрульной машины. Такое ощущение, что два последних дня я только и слышала, что рев двигателя патрульной машины. Я поняла, что Энтрегьян сейчас вернется на перекресток. На размышления оставались доли секунды. Я побежала.
58
Имеются в виду категории фильмов: R — доступ для подростков моложе 17 лет ограничен, РG-13 — просмотр только в присутствии родителей.
Больше всего мне хотелось прыгнуть в свой автомобиль и уехать прочь, но я чувствовала, что времени на это у меня нет. Поэтому нырнула в ближайшую дверь и оказалась в продуктовом магазине Уоррелла. Уэнди Уоррелл лежал мертвый у кассового аппарата. Его отец, мясник и владелец магазина, сидел в маленьком кабинете с пулей во лбу. Без рубашки. Наверное, он как раз переодевался, когда его настигла пуля.
— Хью приходит на работу рано, — вставил Биллингсли. — Гораздо раньше, чем его родственники.
— Возможно, но Энтрегьян продолжал заходить и проверять. — В голосе Одри слышались истерические нотки. — Продолжал заходить и проверять. Он обезумел, он не знал жалости, но он продолжал методично заходить и проверять, не осталось ли кого живого.
— Однако он заболел, — заметил Джонни. — Когда Энтрегьян привез меня в город, шесть часов тому назад, он уже истекал кровью. Если процесс не замедлился… — Он пожал плечами.
— Не позволяйте ему провести вас, — прошептала Одри.
Джонни понял, что она имеет в виду. Но то, что он видел собственными глазами, не могло трактоваться двояко, подстроить такое невозможно! Знал он и другое: убеждать в этом Одри бесполезно.
— Продолжайте, — прервал затянувшуюся паузу Стив. — Что было дальше?
— Я попыталась позвонить из кабинета мистера Уоррелла. Телефон молчал. Я оставалась в подсобке примерно полчаса. За это время патрульная машина дважды проехала мимо, один раз по Главной улице, другой раз сзади, то ли по Хлопковой, то ли по Мескитовой. Опять прогремели выстрелы. Я поднялась на второй этаж, в квартиру Уорреллов, надеясь, что там телефон работает. Не работал. Разобрался Энтрегьян и с миссис Уоррелл, и с ее сыном. Женщину я нашла на кухне, головой в раковине, с перерезанным горлом. Мальчика — в постели. Залитого кровью. Я застыла на пороге, глядя на его постеры знаменитых музыкантов и баскетболистов, а снаружи вновь донесся рев двигателя проносящейся мимо патрульной машины.
Я спустилась вниз по лестнице черного хода, но не решилась открыть дверь. Мне казалось, что Энтрегьян поджидает меня у крыльца. То есть я слышала, как он проехал мимо, но не могла отделаться от мысли, что он затаился и поджидает меня.
Я решила, что наилучший выход — дождаться темноты. А потом я могла уехать. Я на это надеялась. Но полной уверенности у меня не было. Из-за абсолютной непредсказуемости Энтрегьяна. Он же не все время находился на Главной улице, иной раз я его не слышала, думала, что он куда-то уехал, но внезапно снова ревел двигатель, и Энтрегьян выскакивал, словно чертов кролик из шляпы фокусника.
Но я не могла и оставаться в магазине. Жужжание мух сводило меня с ума, донимала и жара. Обычно я хорошо переношу жару, иначе не жила бы в Центральной Неваде, но я постоянно думала о том, что от трупов уже пошел запах. Поэтому я дождалась, пока Энтрегьян проедет в сторону городского гаража, это на Думонт-стрит, чуть ли не на восточной окраине, и вышла из магазина. Наверное, ни один шаг не давался мне с таким трудом, как этот, с порога магазина на тротуар. Я чувствовала себя солдатом на ничейной земле. Поначалу просто не могла двигаться. Застыла столбом. Помнится, подумала о том, что я должна идти, а не бежать, так как запаникую, если побегу. Но я не могла и идти. Просто не могла. Меня словно парализовало. И тут я услышала приближающийся шум двигателя. Будто он учуял меня. Уловил мое присутствие, даже находясь ко мне спиной. Он как бы затеял новую детскую игру, когда убиваешь всех, кого ловишь. И двигатель так громко ревел. Даже когда я его не слышала, то представляла себе, что слышу. Понимаете? Я уже не могла отличить реальность от плодов моего разыгравшегося воображения. Но так или иначе, приближалась ко мне патрульная машина или мне все это чудилось, я не могла заставить себя пошевельнуться. Стояла и слушала. А потом подумала о посыльном, о том, как он дрожал всем телом, словно подстреленная мной сойка, и вот эта мысль заставила меня очнуться. Я метнулась в прачечную-автомат и бросилась на пол в тот самый момент, когда Энтрегьян проехал мимо. Я услышала новые крики где-то в северном направлении, но так и не узнала, что их вызвало. Потому что не могла поднять головы, не могла встать. Должно быть, я пролежала на полу не меньше двадцати минут, так мне было плохо. Можно, наверное, не говорить о том, какой меня охватил страх. Я смотрела на пыль и растоптанные окурки, думая о том, что, даже лежа, можно догадаться, где находишься. Из-за запаха и потому, что на всех окурках следы помады. Я лежала и, наверное, не смогла бы шевельнуться, даже если бы услышала, что Энтрегьян идет по тротуару. Я бы лежала, пока он не приставил бы дуло к моей голове и не…
— Не надо! — У Мэри дернулась щека. — Об этом говорить незачем.
— Но я не могла не думать об этом! — прокричала Одри, и Джонни почему-то подумал, что уловил фальшь в этой фразе. Одри с усилием взяла себя в руки и продолжила: — Подняться меня заставили голоса. Я встала на колени, подползла к двери. Увидела на другой стороне улицы, у «Клуба сов», четырех человек. Двух мексиканцев, Эсколлу, он работал дробильщиком на шахте, и его подружку. Фамилии ее я не знала, это была очень красивая девушка, естественная блондинка. С ними была женщина, очень полная, я никогда раньше ее не видела, и мужчина, который играл с вами в бильярд в «Пивной пене», Том. Кажется, его звали Флип.
— Флип Морган? Вы видели Флиппера?
Одри кивнула:
— Они шли по другой стороне улицы, заглядывая в кабины машин в поисках ключей и пытаясь открыть дверцы. Я подумала о своем автомобиле, о том, что мы могли бы уехать вместе. Начала подниматься на ноги. Они как раз проходили мимо переулка, разделяющего итальянский ресторан и «Сломанный барабан», и тут из этого переулка вылетел Энтрегьян на своей патрульной машине. Словно он специально их караулил. Вероятно, так оно и было. Он попытался сшибить всех четверых, но, видимо, только вашего приятеля Флипа ему удалось задавить насмерть. Остальных же едва задело. Они схватились друг за друга и удержались на ногах. А потом побежали. Эсколла обнимал свою девушку за талию. Она плакала, прижимая к груди неестественно изогнутую, как бывает при переломах, руку. У другой женщины по лицу текла кровь. Когда эта женщина услышала, что машина едет следом, ревя двигателем, она повернулась и выставила перед собой руки, словно надеялась остановить ее. Энтрегьян вел машину правой рукой, а сам высунулся из окна, словно машинист. Он дважды выстрелил в женщину, а потом ударил ее бампером и раздавил. Именно тогда я впервые увидела его и наконец-то поняла, с кем мне придется иметь дело.
Взгляд Одри остановился на каждом присутствующем, словно она хотела знать, какую реакцию вызвал ее рассказ.
— Энтрегьян улыбался во весь рот. Улыбался и хохотал, как ребенок, впервые попавший в Диснейленд. Он был счастлив. Понимаете? Счастлив!
Одри, сжавшись в комок у двери прачечной, наблюдала, как Энтрегьян на своей патрульной машине преследует Эсколлу и его девушку по Главной улице. Естественно, он их догнал и раздавил точно так же, как и полную женщину. Раздавил вместе, потому что Эсколла пытался помочь своей девушке и они бежали бок о бок. Переехав их, Энтрегьян остановил машину и, подав ее задним ходом, переехал лежащих вновь (ветер еще не поднялся, как пояснила Одри, поэтому она отчетливо слышала хруст костей), потом вылез из машины, подошел к ним, присел между ними на корточки, сначала пустил пулю в затылок девушке Эсколлы, затем снял шляпу с головы юноши (каким-то чудом она осталась в целости и сохранности) и выстрелил в затылок и ему.