Безоглядная страсть
Шрифт:
Мужчины дружно обернулись. С первого взгляда на Энни было видно, что одевалась и причесывалась она второпях.
Простое белое платье, украшенное лишь кружевами у ворота и на рукавах, сидело на ней свободно. Лицо выглядело помятым после сна.
Пройдя к окну, Энни остановилась, глядя на мужчин. В своем белом платье, с копной рыжих волос, освещенных утренними лучами, она выглядела так, что оба невольно залюбовались ею. Выражение лица Ангуса заметно потеплело; Уоршем, не смевший, разумеется, разглядывать чужую жену с вожделением, окончательно посуровел.
— Слушаю вас, майор, — спокойно произнесла она.
— Как ваша рука, мэм? — соблюдая этикет, поинтересовался тот. — Я слышал, вы изволили порезаться…
— Пустое, майор, пара небольших царапин.
— Леди Форбс просила передать свои извинения — в этом несчастном случае есть доля ее вины.
— Она ни в чем не виновата, я сама неосторожно держала бокал.
— Что ж, я рад, если с вами все в порядке. К сожалению, в этот вечер случился инцидент и посерьезнее. Кто-то не погнушался похитить из дома лорда Дункана важный документ.
— Какой ужас! — весьма натурально всплеснула руками леди Драммур.
— Еще одна небольшая неприятность, мэм, — продолжал майор, обращаясь к Энни. — Документ похищен из библиотеки. Некто из гостей утверждает, что якобы видел в библиотеке вас. Убежден, мэм, что это не более чем досадное недоразумение, но, простите, долг службы вынуждает меня задать вам несколько вопросов. Итак, были ли вы в библиотеке лорда Дункана или нет?
— Возможно… — Энни закусила губу и нахмурила лоб, делая вид, что сосредоточенно вспоминает, а на самом деле лихорадочно соображая, как бы солгать поубедительнее, — возможно, что и была. Дело в том, сэр, что за ужином я немного переела и, простите, почувствовала необходимость уединиться, но по ошибке забрела не туда…
— А вы не могли бы припомнить, в каком именно часу это произошло?
— Боюсь, не смогу вам помочь, сэр.
— А пока вы ходили, вы не заметили ничего подозрительного?
— Нет, разве что…
— Что? — машинально напрягся Уоршем.
— Разве что молодую пару, которая, похоже, тоже… искала уединения. Увидев меня, они были смущены не меньше, чем я сама.
Уоршем слегка кивнул.
— Молодой человек, который вас видел, — майор Босуорт. Он уже успел доложить мне об этом, не упомянув, правда, что был не один.
— Неудивительно, — фыркнула Энни. — Думаю, лорд Йэн Маклауд вряд ли обрадуется, узнав, что его дочь уединялась с английским офицером, не говоря уж о ее муже…
Уоршем прищурился.
— А что, если бы замужняя шотландка уединялась не с английским офицером, а с шотландцем же, вы были бы к ней снисходительны?
— Зависит от того, — спокойно ответила Энни, — зачем они уединяются.
Бесцветные глаза майора сузились еще больше.
— В таком случае, мэм, позвольте задать вам нескромный вопрос: для чего вы изволили уединиться с Джоном Макгиливреем?
Энни машинально кинула взгляд на мужа. Вопрос Уоршема явно подействовал на него, словно красная тряпка на быка, однако Ангус изо всех сил старался не подавать виду.
— С Макгиливреем? — переспросила она.
— Если мои сведения точны, вы перешептывались с ним о чем-то примерно за час до происшествия.
— Перешептывались? Ну может быть, я шепнула ему: «Всего доброго, спокойной ночи!» или что-нибудь в этом роде. Не помню, разве такое запоминается?
— Может быть, вы станете отрицать, что встречались с ним после этого в библиотеке?
— Стану, не встречалась.
— Вам не изменяет память, леди Энни?
— Ничуть. У вас все, майор?
— Нет, насколько мне известно, мэм, вас и Джона Макгиливрея объединяет нечто большее, чем просто дружба…
— Заблуждаетесь, майор. Макгиливрей — человек порядочный. Да, мы с Джоном — друзья, — в этот момент Энни смотрела не столько на Уоршема, сколько на мужа, — и я всегда гордилась дружбой с таким человеком. Но не более того!
— И ради того, чтобы защитить такого друга, вы готовы солгать?
— Полагаю, майор, Джон Макгиливрей не нуждается в моей защите.
— К чему вы клоните, Уоршем? — Судя по жесту, с которым Ангус сорвал перчатки и швырнул их на кресло, он был вне себя. — Почему вы позволяете себе такой тон в разговоре с моей женой?
— Я уже объяснял вам, Ангус, из библиотеки Форбса пропали ценные бумаги…
— С чего вы взяли, что Энни каким-то образом к этому причастна?
— У меня имеются сведения о ее местопребывании в момент этого ограбления, как и о местопребывании Джона Макгиливрея.
— Что ж, полагаю, после разговора с ней ваши подозрения отпали. Вам вообще не следовало беспокоить Энни, расспросили бы обо всем меня.
— Вас?
— Да. Я поведал бы вам, что перед совещанием в библиотеке я встретил Макгиливрея. Он уже уходил — какие-то срочные дела требовали его присутствия в Клунасе. Если не ошибаюсь, это как-то связано с нездоровьем его невесты — недаром бедняжка не смогла присутствовать вчера на балу. Вам, должно быть, известно, что через месяц он женится? Кажется, души в ней не чает, весь вечер только и говорил что о ней, а когда уезжал, беспокоился так, что я, ей-богу, испугался — не повредился бы умом…
— Похоже, — Уоршем оглядел Энни с головы до ног; ей казалось, что взгляд его шарит по ее телу, словно железные щупатьца, — я не зря вчера пытался выяснить, где вы были позапрошлой ночью… Не слишком ли много на вас подозрений, леди Энни?
Энни вспомнились слова Джона о том, что люди Уоршема «пасли» ее и Эниаса чуть ли не всю обратную дорогу.
— Вам повторить, сэр, — Ангус начал выходить из себя, — что прошлой ночью моя жена была дома, со мной?! Так вот, к вашему сведению, Макгиливрей тоже был с нами. Мы проиграли в карты до третьих петухов и — раз уж признаваться, так во всем! — напились до бесчувствия — я имею в виду, я и Джон, за что мне наутро изрядно влетело от жены.