Безоружна и очень опасна
Шрифт:
— Ребята, что за шутки, меня сломал радикулит, едем к врачу, что я вам сделал плохого, чтоб меня задерживать… — У меня был такой заискивающий и жалостливый тон, что я сам чуть не заплакал.
— Заткнись! — рявкнул, распаляясь, все тот же с пистолетом. — Все вон из машины! Надо наконец рассчитаться! — Видя, что никто больше из «мерседеса» не выходит, он кивнул своим, и двое тотчас направились к машине, одновременно вытащив из карманов пистолеты.
Да, дело нешуточное. Надо действовать. Я крикнул Ие, чтоб она показалась «ребятам». Ей не надо было повторять команду. Во всем своем блеске она появилась перед этой аудиторией. Те, двое, которые
— Ого, вот это девочка! — восхитился он. — Тебя сразу и не узнать. Давай двигай сюда, ты заслужила, чтоб я с тобой побаловался. А у вас что, столбняк? — это он уже к своим. — Вон ваша дамочка, в кабине, — поработайте. А мужички пусть посмотрят, мыс ними потом потолкуем.
Пока он разглагольствовал, я незаметно подполз к лимузину. На меня главарь уже не обращал внимания. По-моему, он и удивиться не успел, когда я вдруг вырос перед ним и ударом ребра ладони раскроил ему череп. Стоящий рядом в черном плаще моментально среагировал, выхватил из кармана нож и занес надо мной. Это пустячок. Я перехватил его руку, вывернул, и нож оказался в моей руке. Удар в пах — и он согнулся до самой земли. Затем я ударил его кулаком по затылку и ногой отбросил в сторону. Кинулся на выручку Ие. Однако помощь моя не потребовалась, Ия уже заканчивала со вторым. Ах, какая молодец Надежда Павловна, что скроила модель мини-платья! Ия действовала совершенно свободно, как на тренировке в своем костюме. Один уже лежал без движения. Второй еще стоял, покачиваясь из стороны в сторону, словно маятник. Ия отошла в сторонку и с небольшого разбега в прыжке двумя ногами в грудь прочно уложила и его.
— Жаль платья, — сказала она, когда я подошел, помогая ей подняться после нанесенного триумфального удара.
Новое сошьем, — успокоил я ее и похвалил: — Чистая работа.
Андрей Петрович и Надежда Павловна вышли из машины. Они уже пришли в себя, обнимали и ощупывали Ию, не веря глазам, что она осталась цела.
— Как же вам удалось так расправиться с бандитами? — недоуменно спрашивала Надежда Павловна, обращаясь сразу ко мне и к Ие. Этот вопрос застыл и в глазах Андрея Петровича.
— Мы давно занимаемся с Ией, чтобы уметь за себя постоять, — ответил я. И чтобы уйти от дальнейших расспросов, сказал: — Надо срочно сообщить обо всем полиции.
— Это Багров со своими дружками, — узнала его Ия.
Визит в ресторан пришлось отменить. Надежда Павловна съездила домой и вызвала по телефону полицию. Багров был мертв. Трое все еще находились в шоке. Но, как сказал врач, опасности для жизни нет. У нас в России затаскали бы до смерти, выясняя степень необходимой самообороны. Здесь же пригласили все семейство в полицейское управление города и объявили, что мы помогли обезвредить крупную и опасную банду, и теперь они хотели бы вручить нам награду, назначенную за их поимку. И мы получили двести тысяч долларов.
Конечно, предварительно прошло расследование происшествия, и мне пришлось подробно описать все, как было, включая и единоборство Ии. После того, как мы получили чек, меня и Ию попросили задержаться и побеседовать с самим начальником управления. Шеф полиции, совсем еще молодой человек, предложил нам работу в их ведомстве в качестве инструкторов по обучению полицейских, в том числе и женщин, приемам каратэ. Отказываться от такого дела было бы верхом глупости. И мы согласились.
На полученные деньги мы купили почти рядом с нашей виллой
Как-то возвращались мы с Ией после работы домой. Ия вела недавно купленную «тойоту», наслаждаясь управлением послушной машиной. Я сидел, отдыхая, рядом. Вдруг она спросила:
— Как ты думаешь, мы сполна рассчитались с мафией?
Бережно, стараясь не мешать ей вести машину, я обнял ее за плечо и шепнул на ушко:
— Ты у меня сильный боец, и я горжусь тобой. Теперь мы всегда вместе, и нам ничего не страшно.
Ия улыбнулась уголками губ.
— Спасибо, родной, но ты не ответил на мой вопрос.
Уловив в ее голосе нотки нетерпения, я постарался завершить свою мысль:
— Они получили хорошую взбучку, и ты была на высоте, можешь себя поздравить, всем воздала по заслугам. Вряд ли теперь сунутся.
Ия помолчала, потом неожиданно возразила:
— Ты очень ошибаешься, Генрих.
В моей душе поднимался холодок тревоги. Я почувствовал, что Ия неспроста начала этот разговор.
Ия между тем продолжала:
— Сегодня во время тренировки меня вызвали к телефону. Голос на слух молодой, звонкий. Передал от старых знакомых привет и большое желание встретиться, чтобы обсудить очень важную проблему. Обещал скоро позвонить и передать более конкретные предложения.
— Обнаглели, гады! — в сердцах бросил я и спросил: — Сама-то как к звонку отнеслась?
— Спокойно. Я знала, что рано или поздно нам придется с ними встретиться.
Я слушал Ию и не мог не признаться себе, что и меня на покидало такое же чувство. Интуиция меня не обманула. Посмотрим, что им надо. Пока же мы должны быть начеку и готовиться к любому повороту событий. Ия была согласна со мной и обещала соблюдать осторожность, осмотрительность и, главное, не предпринимать без меня никаких самостоятельных действий.
Мы быстро подружились с Диком.
Дик Робсон — начальник управления полиции города. Он пригласил Генриха и меня на инструкторскую работу, и мы стали довольно часто встречаться. Дело в том, что Дик сам разносторонний спортсмен, увлекается легкой атлетикой и борьбой. Но из всех видов спорта предпочитает все же каратэ. И когда Генрих предложил ему свою программу занятий, он был в восторге, высоко отозвался о ее авторе и тут же выразил желание стать равноправным членом его спортивной команды. Генрих, разумеется, был польщен и не преминул поведать мне об этом событии в тот же вечер, причем в самых ярких красках. Признаться, я сразу не поверила, решила, что Генрих меня разыгрывает. Все еще не могла отрешиться от стандартов нашей «совковой» психологии, мол, как это такой высокий чин будет запросто общаться на равных со своим подчиненным. Но все было так, как рассказал Генрих. И в этом я убедилась, когда своими глазами увидела Дика, прилежно выполняющего упражнения, которые ему показывал Генрих.
Дик оказался простым, общительным и очень неглупым парнем. На вид я дала бы ему не больше тридцати. Но это было, когда он сидел в своем кабинете, окруженный телефонами, в строгом темном костюме при галстуке. А в спортивной форме его и не отличишь от совсем молодых ребят — полицейских из команды Генриха.
Однажды после очередных занятий Дик подошел к Генриху и спросил, как он смотрит на то, чтобы всем вместе поужинать.
— С моей стороны было бы непростительной ошибкой упустить шанс получше узнать своего ученика, — нашелся Генрих.