Безоружные
Шрифт:
– Нет. – Когда я шокировано уставилась на него, мужчина добавил: - Стыд не способствует выживанию. Даже мешает.
Ладно. Хуже было бы, если бы он сказал, что потерял его, когда побывал в том милом отельчике. Или что с таким телом, как у него, нечего стыдиться.
– А страх?
– Нет.
– Но он способствует выживанию.
– Но не способствует завоеванию мира.
– А, ну точно, - «вспомнила» я, протягивая солдату бумажный пакет с его порцией.
Первая вольная трапеза. А для кого-то
Плохо. Не потому что фаст-фуд – так себе благодарность за спасение, а потому что у этого парня и так большие проблемы с жизненными ориентирами. Хватит и того, что у него теперь исковерканные представления о безопасности и любви, не нужно было портить его вкус.
Хотя я ведь беглая преступница, что ещё мне остаётся.
– Так не пойдёт. Нам нужен план. – Я поняла, что сказала это вслух, когда солдат предложил несколько. – Отлично!
Если бионик, который играючи справился с охраной Дна и выбрался оттуда без труда, заявляет, что у него есть не один план, а даже несколько, это успокаивает.
– А… ну… - протянула я, когда дослушала. – Все твои планы заканчиваются завоеванием мира?
– В этом весь смысл, – ответил он.
– Мы можем корректировать любой из них по мере развития событий.
– Ясно.
– Всё просчитать невозможно. Отклонения будут в любом случае.
Я покачала головой. С ума сойти: ещё вчера в это же самое время я прощалась с этим миром, а сегодня мне его предлагают на блюдечке.
– Мы будем придерживаться моего плана, - сказала я, не слыша в ответ возражений. – Для начала раздобудем тебе другую одежду.
– Я плохо выгляжу?
– Наоборот. – Я пошла в сторону завлекающего яркой рекламой торгового центра. – Ты… ты слишком выделяешься. Это не твоя вина, конечно. Тебя для этого и создали. На тебя должны смотреть и… восхищаться. И это здорово. Но не для меня и не в этот период моей жизни.
– Хочешь сделать меня незаметным, Кэс? Хочешь, чтобы я исчез? Но если я исчезну, никакой жизни у тебя вообще не будет, - напомнил он, и это можно было бы счесть угрозой, если бы я не знала, с кем имею дело.
Ну…
Со сверхчеловеком с нестабильной психикой, которая выражается в мании величия и эксгибиционизме. Как минимум.
В торговом центре было людно. Я прислушивалась к разговорам, но о побеге и похищении никто не говорил. Если бы в новостях показали наши фотки, нам бы пришлось туго. Но видимо Фарго старались не поднимать шумиху. Кричать на весь мир о том, как они облажались, им было не с руки, а значит, они будут утаивать информацию от пронырливых журналистов так долго, как только смогут. И спасибо им за это большое.
– Никаких дорогих костюмов. – Пришлось тащить его за рукав, когда он остановился напротив брэндовой мужской одежды. – Подумай о том, что бы ты никогда в жизни не надел. Именно это мы и ищем.
Мы зашли в магазин неформальных шмоток, а когда вышли оттуда, я сказала:
– Полный провал. Ты стал выглядеть только круче.
– Спасибо.
– Это не комплимент.
Пусть даже в этом чёрном прикиде, он казался ещё крупнее, агрессивнее, но при этом… доступнее. В отличие от меня, выбравшей себе джинсы, толстовку и кеды.
Поправив лямки рюкзака, в котором лежало сменное бельё, я сказала:
– Мы не пройдём проверку первым же ребёнком.
Мимо как раз проходила семейная чета.
– Папа, смотри – бионик!
– Не показывай пальцем, сынок.
– Купи мне такого же!
– Очень смешно.
Мило им улыбнувшись, я надела на голову своему спутнику бейсболку, а сама накинула капюшон. Но когда я уже собралась убраться подальше, мальчишка подлетел к нам.
– Ты из какого поколения? У тебя появляются рисунки во время активации? Покажи!
«Рисунки»?
– А ты, похоже, в этом неплохо разбираешься, - пробормотала я.
– Я о биониках всё знаю! – Он показал книгу, которую держал в руках. – А можно мне с тобой сфотаться?
Но тут подоспел его отец.
– Простите, - буркнул он, утаскивая сынка за собой.
Проводив их взглядом, я сказала:
– Мне нужна такая книга.
Мы отыскали книжный перед самым его закрытием. Продавец сидел за прилавком и таращился в телевизор, который было слышно из самого дальнего угла пустого зала.
Я прислушивалась и воровато оглядывалась, переходя от одного стеллажа к другому.
Оказавшись в нужной секции, я присела, изучая карманные, дешёвые варианты.
«Новая раса: высшая ступень эволюции или её тупик?»
«Четвёртая мировая война. Человечество обречено?»
«Бионик. Что нужно знать о…»
О…
Когда я выпрямилась и осмотрелась, то обнаружила самого яркого представителя новой расы в другом конце зала. Выглядел солдат так, словно весь мир сузился до книги в его руках. Страшно представить, что его могло так заинтересовать, с его-то вкусами.
Журналы с клубничкой?
Оказавшись рядом, я взглянула на обложку и прочитала:
– Кассандра Биттер.
Это была книга обо мне. Про меня. Моя книга. Из серии «самые громкие преступления века».
– Дай сюда, это плохая литература, - посоветовала я, выхватывая её у него из рук.
– Тебе сейчас нужно читать вещи совершенно противоположные этим!
Отвернувшись, я быстро её пролистала.
Обложка и бумага - дрянь, да и сама история – ничего хорошего. Не знаю, что мог испытывать читатель, просто держа её в руках, когда мне самой было тошно.