Безумие
Шрифт:
Голос в моей голове постоянно шепчет: «близится, близится, близится, близится». Даже он иногда срывается на визг, оглушая меня.
Веревки на руках и ногах стерли плоть, наверное, до костей, хоть я это уже и слабо ощущаю. Тело давно затекло в неудобной позе, и я перестал его чувствовать совершенно. В какое-то мгновение я стал ощущать себя призраком, фантомом, заблудившимся между мирами, застрявшем в нескончаемой ночи. Я не понимаю, что происходит, и мне очень страшно. А мысли, что я проведу так всю оставшуюся вечность – сводят меня с ума. Но я все еще жив, - изредка страшный голод напоминает мне это. Он говорит: Дин, ты не ел уже чертов десяток дней,
И отчаяние кивает мне в ответ.
Мы так и живем в последнее время, я, мой голод и отчаяние. Мы часто говорим вместе по вечерам. Голод жалуется. Отчаяние смеется и кивает. Мне обычно очень страшно.
Вы никогда не сходили с ума? Сойдите, это очень весело.
Часто на меня набегает холод – я начинаю трястись ни с того, ни с сего. И дрожать. Пол или то, на чем я лежу, всегда влажный и холодный, что ужасно нравится отчаянию. Ему вообще здесь безумно приятно проводить время со мной. Да, я уже понял, что со мной все ясно. Даже если бы я выбрался отсюда, никто бы не вытравил из меня эту заразу. В конечном итоге я бы не затащил всего этого, я бы сиганул с крыши, серьезно. Это очень тяжело. Вы удивитесь, но эта история про меня.
История о том, как я умер.
Но я еще жив. Это временно, - шепчет отчаяние, но все-таки пока еще жив. Поддерживаю отчаяние, - говорит голод. Что ж, мне нечего ответить ни одному из них на это.
Как я здесь оказался, почему я здесь оказался? Наверное, каждый нормальный человек спросил у себя это, когда он очнулся бы в подобном моему месте. Где я? Я не знал ответа ни на один из этих вопросов, и отчаяние шептало, что никогда так и не узнаю. Мне было плохо, мне было страшно, я буквально умирал, но и на этом еще не заканчивались все прелести моего положения.
Эрик… Я помню его отчетливее всего. Мы дружили с ним с самого нашего детства, как бы я смог забыть его?.. И когда он пропал, я не забыл. Никто не мог вспомнить даже его имени, никто, кого бы я тогда только не спросил. Его не было дома, его не было в колледже, его не было нигде, где я тогда только не искал. Почему все его забыли? Может, все только делали вид, что забыли?.. Тогда я познакомился с другой моей подругой и собеседницей в последующие дни, - паранойей. О, вы с ней даже не знакомы по-настоящему, только с ее призрачным подобием.
Она рассказала мне одну занимательную вещь: против тебя – весь мир, а за тебя – никто. Тебя уничтожат, если ты начнешь отсвечивать. Она сказала мне это, а после я открыл глаза и уже ничего не увидел, пошевелил пальцами, но не сдвинулся с места.
А еще мне снятся сны. Сны, после которых запах крови становится вокруг почти осязаемым. Сны, в которых всегда кто-нибудь умирает у меня на глазах.
– Ты в себе?
Я не представляю, как описать то, что происходит со всем моим существом, когда в ушах раздается этот голос. Наверняка вы испытывали что-то подобное, когда ваше тело в мгновение ока перестает принадлежать вам совершенно, - каждая мышца скручивается в тугой жгут до того состояния, что, кажется, вся ткань начинает трещать от напряжения и вот-вот порвется. Ваши легкие начинают работать в режиме особой опасности, что, в общем-то, не приносит никакого результата, потому что кислород вокруг исчезает внезапно и таинственно. Да, вам дышать больше нечем, теперь ваш статус приравнен к рыбе, которая выпрыгнула из аквариума на ковер.
Добавьте к этому жирного кота, которой стоит прямо около вас, капая слюной. И да, он очень
Этот голос я слышу впервые, хотя смутно припоминаю, что, когда-то раньше, он уже мне являлся. Это ужасное ощущение, когда ты не можешь точно определить, было ли это ранее или просто настолько ужасно, что ты совершенно теряешь рассудок? Этот голос вызывал у меня тошнотворные спазмы, как у прыщавого школьника, который впервые увидел девушку без майки и вывернул ей под ноги все содержимое своего желудка от волнения и страха. Этот голос, кажется, я слышал в своих мутных снах, а, значит, он совершенно не сулит мне что-либо хорошее.
Вот он, твой монстр, выползший из темноты.
– Это хорошо, что ты в сознании. Ты скоро понадобишься.
… И каждая клетка моего тела готова вздуться, вспениться, вспузыриться и взорваться от напряжения, изливая наружу субстанцию, запахом которой пропиталось все вокруг. У веточки сухого куста под натиском урагана Вирджиния больше шансов устоять, чем у вашего тела. Представьте, что какой-то ублюдок хватает вас за руку и заламывает ее за спину под таким углом, что вы ухом с противоположной стороны слышите тот звук, который ознаменует, как отныне и навсегда вы уже не возьмете этой конечностью ложку и не пожмете никому ладонь, а почему? Потому что у вас ее больше нет, вот почему. Именно такой звук издавало сейчас все мое тело.
Иногда ваша голова дает сбой. Иногда мозг перестает работать так, как ему положено. Что-то может переключиться от любой, самой маленькой детали, - и все моментально идет наперекосяк. Сегодня вы увидите что-то необычное… Возможно, встретите какого-то человека, который ворвется внутрь вас и перевернет там все вверх дном, наводя свой порядок. Вы завтра – совсем другой человек. Который будет мыслить иначе, делать по-другому. Все зло наше, все пороки наши, даже вся наша боль, - все в нашей голове. Мы можем даже забыть что-то. Это в порядке вещей, забывать что-либо. Вы войдете в комнату – и все. Зачем вы туда входили? Что искали? Кто просил вас туда идти?
Но тело, пережив что-то однажды, уже никогда не забудет. Тело всегда будет помнить. Оно помнит даже больше того. Если понадобится, оно вспомнит даже то, чего вы не переживали сами, но переживали ваши предки. Я не о родителях говорю сейчас. Я говорю о тех существах, которые еще не считались даже людьми, но были нами.
Мое тело помнило этот голос, и оно инстинктивно перестраивалось. Оно помнило больше, чем я в состоянии был просто осознать. Веревки лопались на моих конечностях просто от малейшего моего движения, хотя раньше, всего минутой раньше, казались прочнее металлических пут. Мое тело помнило этот голос и помнило то, что будет и что было. Все ушло: паранойя, отчаяние, страх. Ушли вместе с остатками моего измученного, изувеченного навсегда сознания. Но остался голод, который никогда не принадлежал голове. Как же я был глуп… Голод. Голод, который старше любого из моих чувств, голод, - древнейшее создание, которое появилось за минуту до рождения человека.
Голод. Я так изголодался.
Пока сознание дремало в стороне, пытаясь осознать тот ужас, что заставляли его переживать изо дня день, пока сознание латало раны, нанесенные ему, тело никогда не теряло бдительности. Оно переживало. Оно охотилось, оно выживало, как могло. Гонимое голодом, вечной и неутолимой жаждой к пропитанию, оно шло на охоту, за добычей. Человек придумал слова, записал их на бумаге. Человек дал всему свои имена. Человек любит давать очень много имен одним и тем же вещам.