Безумие

Tomas Pull

И, кажется, вместо спасения я добавил нам с Джин пару неприятностей. Пару неприятностей в виде шестерых матерых ребят с ружьями и измазанными в какой-то грязи лицами, в старой поношенной камуфляжной форме. Надеюсь, это единственная причина, по которой эта девица не стала восхищаться моим трюком, который, я уверен, никто более не способен был повторить, а лишь нервно фыркнула:

– Браво.

На короткий миг нам представился шанс наконец-то рассмотреть друг друга. Мы переглянулись с девушкой, и я застыл, замороженный взглядом ее темно-синих глаз. Это уже потом я смог рассмотреть, что одета она в старую, затертую куртку болотного цвета и рваные грязные джинсы, которые мешком

висели на ее ногах; что у нее длинные темные волосы и неровная челка, и что ее прическа вообще невероятно растрепана и взлохмачена, что у нее нос с изломом и острый подбородок, и что ей едва ли было больше восемнадцать лет. Темно-синие глаза, - вот что первое я увидел в Кровавой Джинни и запомнил на всю свою жизнь. Они не были похожи ни на глубину лазурных озер, ни на ночное небо, да и вообще, я бы едва ли мог применить какою-либо избитую метафору к этим глазам. Они были похожи на две черные дыры в бесконечном космосе, которые заглатывают, засасывают тебя полностью без шанса на возвращение обратно. И, что самое страшное, нет даже никакого желания сопротивляться этой чарующе-страшной силе, потому что пустота притягивает.

Даже в глазах диких животных можно отыскать отклик их незаметной души. В глазах Кровавой Джинни не было никакого отражения жизни, никакого отблеска эмоций. Они холодили своей безграничной пустотой, своей неживой бездушностью. Они были прекрасны настолько же, насколько были отвратительны, эти синие хищные глаза.

Девушка едва заметно кивнула мне на вооруженных бандитов, которые уже наставили на нас свои двустволки. Одними губами она приказала мне не мешаться, и я послушно согласился с этим приказом. А в то, что произошло дальше, способен поверить далеко не каждый здравомыслящий человек. Поверили бы вы, если бы вам кто-то сказал, что одна безоружная девушка смогла одолеть сразу шестерых вооруженных мужчин далеко не хлипкого телосложения? Честно говоря, если бы я это не увидел сам, так бы и не поверил.

Джинни одним резким рывком вскочила на ноги и перехватила за длинный ствол оружие бандита, который стоял практически над девчонкой. Она лихо развернула двустволку в сторону других бандитов, и дважды выстрелила, попав сразу в двоих. После этого она резким и точным ударом врезала незадачливому мужчине локтем по носу, навсегда вколотив тот ему в череп. Джин, ухватив заоравшего от боли преступника за плечи, укрылась за его спиной, прячась от дроби других врагов. Девушка толкнула полумертвого мужика на двух других, а сама тем временем подскочила к третьему, одним мощным ударом в кадык поставив того на колени. Отточенным движением она свернула ему шею.

Чтобы убить оставшихся двоих, - ей понадобилось не больше секунды. Она выстрелила в их головы оставшимися зарядами, не оставив и шанса на выживание. Девушка замерла посреди комнаты, переводя дыхание. Все это кровавое шоу длилось не более секунды, но для меня минула, казалось, целая жизнь. Я застыл, стоя на коленях, рассматривая это живое оружие, а сам думал, как же надо поломать ребенка, чтобы научить его так безжалостно убивать.

Тем временем Джинни подошла ко мне, держа в двух руках двустволку. Она нависла надо мной, словно судья из загробного мира, которому предстоит определить, куда попадет моя душа. Я замер под прицелом ее холодного взгляда.

– Как ты узнал, что под нами есть еще один этаж? – поинтересовалась она.

Я пожал плечами и сконфуженно улыбнулся, только сейчас осознавая, насколько отчаянным и неразумным был мой трюк. Будет справедливо, если она убьет меня сейчас за это. Девушка долго молчала, но, неожиданно для меня, на ее губах вдруг заиграла усмешка, а потом она и вовсе рассмеялась:

–

Ну ты и отбитый, Томсон, - хохотнула она, бросая оружие на пол и протягивая мне руку.

Я недоверчиво посмотрел на протянутую ладонь, но все-таки ухватил ее и поднялся на ноги, мысленно послав все в пекло. Умирать мне было все равно не страшно сегодня. Тем временем Джинни посмотрела на меня сияющими глазами и сказала:

– Ты видел, как я попала последним двум в головы? Я не промазала! – ликовала девчонка.

Не совсем улавливая, чему здесь, собственно, можно радоваться, я угрюмо промолчал и придержал при себе шутку про то, что попасть во что-либо дробью с расстояния в пять шагов, в принципе, не так сложно.

Заслышав взволнованные крики и шаги за стеной, я взглянул на девушку и кивнул головой:

– Давай выбираться отсюда, Джинни.

– Поехали, Томсон, - кивнула она, усмехаясь.

Ее усмешка была второй вещью, которую я заметил в ней после глаз.

***

– Что тебе нужно? – мрачно полюбопытствовала Эмили, вскинув тонкую бровь.

Уже более двух часов она бродила по грязным, воняющим отбросами, смертью и дождем улицам, изредка натыкаясь на серых, безлицых людей, трясущихся от страха. Ли выделялась на этих бесцветных улицах своим красным укороченным пальто и белокожим лицом, полным скуки и напускного безразличия. Но, где-то в глубине себя, девушка тщательно прятала брезгливость и отвращение к окружающей ее обстановке.

Девушка, почти не скрываясь, бесстрашно шла по пустующей дороге, даже не думая заглядывать в центр города, избегая больших скоплений «отморозков». Ей успешно удавалось избегать любых неприятностей в течение пары часов.

«Интересно, где прохлаждается этот кретин?
– не без раздражения думала Эмили, лениво оглядываясь по сторонам и рассматриваю крошащиеся углы бетонных многоэтажек. – Уверена, уже влип по уши в дерьмо, как обычно!»

У нее все шло гладко и без ненужных приключений, пока к ней не пристал этот тип. Она даже сама не успела уловить тот момент, когда незнакомый и смазливый на лицо мужчина пристроился сбоку и стал прогуливаться рядом с ней, неспешно и с праздным выражением лица. Так как Эмили все-таки не хотелось влипать в какую-либо историю, она не стала что-либо предпринимать. Сохраняя холодную невозмутимость на лице, она покосилась на своего навязавшегося спутника, внимательно рассматривая того.

Он был, на удивление, безоружен и опрятен. На нем были чистые, выглаженные брюки и светлая рубашка, заправленная за пояс. Поверх была одета темная жилетка. У него были светло-русые волосы, зачесанные назад, и миндалевидные, карие глаза. Возраст его было определить трудно, - человеку можно было дать как двадцать, так и тридцать лет.

– Ты нехорошо выделяешься здесь, Эмили, - сказал он самым добродушным тоном.

– О, ты мне уже не нравишься, - фыркнула Ли, не сбавляя темпа.

Девушка слукавила, - этот кадр ей безумно не нравился, а его знание ее имени не на шутку заставило ее напрячься.

– Не переживай, дорогая, я свой, - улыбнулся человек, посмотрев на суровое выражение лица девушки.

– Своих я знаю в лицо.

– Это логично, просто мы еще не познакомились, - фыркнул мужчина. – Меня зовут Бельфегор. Но можно просто - Бель.

Ли скривилась, - подобная наглость и фамильярность заставляли ее раздражаться все больше и больше. Этот тип безумно напрягал ее своим присутствием, и она желала поскорее от него избавиться. В нем было странно все, - начиная от одежды и манеры держаться, заканчивая нагловатой и самоуверенной ухмылкой и именем. А все странное и необычное в Городе – потенциально опасное, потому что непредсказуемое.