Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий
Шрифт:
«На запрос об обстоятельствах смерти Тракля…пришел следующий ответ: “сообщаем Вам. что… поступивший в госпиталь по причине психического расстройства (Dement, ргаес364.) в ночь на 2 ноября предпринял попытку самоубийства, отравившись кокаином (который, по всей видимости, был им позаимствован из полевой аптеки, где он раньше служил, и надежно спрятан…)”». (Базиль, 2000, с. 237, 240.)
«Находился в интимной связи со своей сестрой365, которая объяснялась контактной слабостью и беспомощностью по отношению к действительности. Неясно, какое именно заболевание привело его в гарнизонный госпиталь в Кракове, где он покончил с собой путем от-равления большой дозой кокаина. У Тракля можно предположить
«…На фоне юношеского невроза, обусловленного врожденной невропатией и травматическими переживаниями — чувством вины за допущенную кровосмесительную связь, за склонности, которые, проявись они, повлекли бы за собой наказание, — начинает постепенно выкристаллизовываться картина состояния, похожего на эндогенный психоз: точный диагноз, как это не раз подчеркивает Шперри, post mortem установить невозможно». (Базиль, 2000, с. 141.)
«Близость Тракля к помешательству, от которого он искал спасения в алкоголе и злоупотреблении лекарственными препаратами, привела его, в конце концов, к самоубийству». (Rothe, 1972, с. 200.)
«Бионегативная суицидальная личность с инцестуозным влечением». (Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 545.)
Особенности творчества
«Фантазии Тракля, единством своего символического содержания сравнимые со сказками или мифами…позволяющие таким образом выявить все взаимосвязи развития личности, дают почти идеальную картину нервной системы невротического типа, которая в основном определяется двумя данностями: гениальностью и сексуальным грехом молодости». (Базиль, 2000, с. 18.)
«…Немецкий писатель Рудольф Кас-нер, считая Георга Тракля одним из величайших немецких поэтов, пишет: “В нем было что-то шизофреническое. Это чувствовалось в его творчестве, на нем ощущается налет шизофрении”». (Яффе, 1997, с. 257.)
[В лирике нашло отражение] «…постоянное стремление вырваться из плена кошмаров, преодолеть страх, возбуждаемый непроницаемостью бытия, неотвратимостью смерти, стремление укрыться от холода одиночества, освободиться от сознания вины перед людьми, природой, небом». (Копелев, 1972, с. 603.)
«Церкви, улицы, вокзал / Тьмой объяты похоронной. / Под мостой — ладья Харона. / В простынях — кровавый шквал». (Траклъ Г. «Зимние сумерки».)
Возможно, мы встречаемся с депрессивным типом (учитывая течение болезни и финальный суицид) шизоаффективного расстройства. Наркоманию и токсикоманию можно рассматривать как следствие нарушения влечений и эмоций, которое стало проявляться уже с подросткового возраста (злоупотребление лекарствами началось, видимо, в 17 лет.) То, что психоз Тракля не был обусловлен наркоманией, подтверждает наличие других патологических черт его личности: параноидности, инцестуозного влечения к сестре и аутизма. Вполне вероятно предположение и о параноидной форме шизофрении, протекавшей с доминированием депрессивного синдрома.
ТРОЦКИЙ (наст, имя и фам. Лейба Бронштейн) ЛЕВ ДАВИДОВИЧ (1879–1940), русский революционер, государственный, партийный и политический деятель, один из создателей Красной Армии. В 1927 г. исключен из партии. С 1929 г. в эмиграции. Инициатор создания IV Интернационала (1938). Убит в Мексике агентом НКВД.
Общая характеристика личности
«Из второго класса был исключен (временно) за протест против… учителя французского языка… Из пятого класса Троцкий опять едва не был исключен за новый протест против преподавателя русской словесности, однако дело ограничилось лишь карцером и тройкой за поведение». (Невский В.И., ЭСГранат, т. 41, в. 2, с. 152.)
«Способности и трудолюбие сделали свое: Лев Бронштейн все время был лучшим учеником в классе по всем дисциплинам. Он отказался от спорта, прогулок, пустого времяпрепровождения во имя постижения наук. Легкость, с какой школьник быстро стал первым учеником, незаметно наложила отпечаток на характер Троцкого, дававший себя знать всю его будущую бурную жизнь». (Волкогонов. 1992, с. 32)
«Как это большей частью бывает при психопатиях, в детском и подростковом возрасте дисперсия личностных свойств Троцкого весьма незначительна — черты сензитивной шизоидности сменяются экспансивностью и гипер-тимностью, все более выраженными становятся истерические особенности, а к 17–18 годам Троцкий формируется в фанатика». (Гиндикин, Гурьева, 1999, с. 221.)
«Мальчик резко выделялся среди своих сверстников умом, красноречием, рано проявившейся в нем потребностью и, главное, умением обращать на себя внимание окружающих… Обладал превосходной памятью… Ко времени первого следствия в 1898–1900 гг. относится и замеченный арестантами происшедший с Троцким припадок эпилептического характера. Присутствовавший при этом Зив,ьг’ вспоминал, что такого рода обмороки с Троцким происходили и впоследствии. Кстати, и сам Троцкий неоднократно вынужден был признаваться в таких обмороках. Об одном из них, который произошел с ним в самый неподходящий момент — в ночь с 24 на 25 октября 1917 г., то есть в ходе Октябрьского вооруженного восстания, он рассказал в автобиографической книге “Моя жизнь”». (Васец-кий, 1990, с. 4–5, 7)
«Склонность к обморокам при физической боли или недомогании я унаследовал от матери. Это и дало повод одному американскому врачу приписать мне падучую болезнь». (Троцкий, т. 2, 1990. с. 46.)
«В этом письме Троцкий описал свое состояние в момент эпилептического припадка… Такой обморок с ним, например, произошел в октябре 1906 г. на суде по делу о Петербургском Совете рабочих депутатов. Судьи вынуждены были отложить на некоторое время судебные заседания. Подобные обмороки близкие и сам Троцкий объясняли весьма противоречиво… Троцкий также отрицал у себя эпилепсию. Он не раз заявлял, что такие обмороки он унаследовал от матери. Со временем он все же под воздействием все учащавшихся припадков, которые длились уже не день-два, а неделю-другую, а иногда и месяц, как в разгар дискуссии 1923 г., а позднее — в Норвегии и в Мехико, вынужден был признать болезнь нервной системы… Доктор Г. Зив, а также близко знавший Троцкого социал-демократ Л.Г. Дейч считали, что эти припадки носили характер эпилепсии. “ Многие черты его характера также наталкивали на такое предположение: резко выраженный эгоизм, гипертрофированное самомнение, чрезмерное и болезненное самолюбие, стремление к экстравагантности в речи, писаниях и поступках, известного рода придирчивый педантизм (пресловутая “логика'’), проявляющийся даже в четком, аккуратном почерке, — писал Г. Зив. — Правда, все эти черты могут, конечно, присутствовать и не у эпилептика. Но в психопатологии более чем где-либо в другой области весь вопрос — в степени”». (Васецкий. 1992, с. 19–20.)
«Ворвавшийся, как ракета, в российское социал-демократическое движение Троцкий неизменно поражал и своих друзей, и своих врагов контрастностью поведения, неординарностью поступков, граничивших нередко с эпатажем». (Васецкий, 1990а, с. 342.)
«Переплетение эмоциональной холодности с мощным темпераментом и врожденной артистичностью делало Троцкого совершенно неотразимым в глазах толпы… Но самым частым определением в описаниях Троцкого был эпитет “нервный”… Верными спутниками всей его жизни были психосоматические симптомы… Люди же, подобные Троцкому, обладают, как давно известно, еще и особым даром самовнушения. Вполне естественное опасение непонятной болезни, помноженное на внушение авторитетного врача и еще раз на самовнушение, обусловило политический крах подлинного автора октябрьского переворота. Судьба завлекла его на вершину власти, характер столкнул его вниз». (Тополянский, 1996, с. 224, 226. 249–250.)