Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта
Шрифт:
– Больно?!
– удивленно переспросила Женька.
– Да. Но дело даже не в том, - отрывисто выплевывал он.
– Я нормально отношусь к боли. Как профессиональный спортсмен знаю, что в жизни все самое важное, ценное, достойное дается через боль. Нормально – когда болят мышцы после интенсивной тренировки. Или связки после растяжки. Когда после жесткого спарринга все тело - сплошная болевая точка, но знаешь, что победил. Или проиграл, но достойно. Это хорошая боль, понимаешь?
Он еще крепче прижал Женьку, заставляя
– Спать с тобой в одной постели просто так – тоже хорошая боль, - Ромка мягко провел ладонью по ее волосам: - Когда даешь любимому человеку то, что ему нужно в первую очередь: защищенность, внимание, уверенность в себе. Даже самому интересно – надо же, на что я способен, оказывается! И хочется еще чего-нибудь такого попробовать. Непримитивного.
Женька сладко вздохнула и потянулась к Ромкиным губам, но он отстранился:
– То, что сейчас – плохая боль! Некрасивая, недостойная, бесперспективная. Жрет заживо изнутри, превращая в не пойми кого. Самому от себя тошно. Извини, Женек…
Ромка выпустил ее и отступил на шаг:
– Честно думал, что справлюсь с этим. Даже из тайги к тебе примчался! Но не выйдет. Если и останусь – нормальной жизни у нас не будет.
– Почему?! – окончательно запуталась Женька. Тело ныло, в голове шумело, подзабытый когнитивный диссонанс выполз из берлоги и ехидно хихикал на ухо. Или на два уха сразу?
– Потому что эгоист, шовинист, домостроевец… Не могу простить. Никак.
– Что не можешь простить?!!
Ромка прищурил глаза и криво усмехнулся:
– Ты же знаешь что, Женек! Хочешь, чтобы сказал это вслух, открытым текстом?! Оно ведь тоже больно, еще и как. И противно. Ладно, получай, не жалко! То, что ты с ним спала! Или трахалась!! Или… Измену не могу простить, короче.
Женька обалдела настолько, что попятилась назад и плюхнулась на мягкий пуфик. На столе рядом лежала огромная рыбина и таращилась на нее безумными неживыми глазами.
Женька посмотрела на Ромку – его взгляд был таким же. Точь-в-точь.
– Илларионов, ты дурак? – устало выдохнула она. – Совсем в своей тайге чокнулся?! Я тебе не изменяла.
– А вот этого не надо! – язвительно огрызнулся он. – Сам видел, и слышал, и…
– Я тоже и видела, и слышала! – перебила его Женька. – И плакала, и страдала, и злилась. Но верю тому, что ты сказал. Тебе верю, понимаешь? А ты мне веришь, Ром?
Ромка замер. Потом шагнул вперед, опустился рядом на корточки и уткнулся лбом в ее колени:
– Тебе - да! Если, глядя мне в глаза, скажешь, что ничего не было – поверю. Пусть даже весь мир будет утверждать обратное! Скажи, Женечек, пожалуйста…
– Смотри!
Ромка поднял голову и встретился взглядом.
– Я тебе не изменяла, - твердо повторила Женька. – Предложения были разные – и достойные, и совсем наоборот. Но у меня ничего ни с кем не было. Веришь?
– Да! – он сел на пол и начал с упоением целовать ее коленки. – Ты не врешь. Таежник, блин, восприятие прокачано… Женечек, но я же зануда! Буду задавать тупые вопросы!!
– Задавай! – с явным облегчением улыбнулась она, привычно запуская пальцы в Ромкины волосы – колючие, короткие, родные.
– Что ты… как… где… - пытался сформулировать Ромка, не отрываясь от коленок. И вдруг уставился на левое запястье: - Откуда у тебя эта царапина? Не представляю, что надо делать с ножом, чтобы так вышло!
– Ерунда! – беспечно отозвалась Женька. – Порезала руку, чтобы кровью напугать м*дака, который хотел меня изнасиловать. Не сработай это – пришлось бы убить. Я была готова к этому, понимаешь? Спокойно и с полным осознанием последствий. А ты был бы готов ждать меня из тюрьмы?
Ромка побледнел, как полотно, и кивнул:
– Да. Но тебя бы оправдали. Знаю, что ты можешь, Женек! Еще в Сочи тебе это говорил.
Он взял ее руку и прижался к порезу щекой:
– А вообще – жесть. Я этого так не оставлю! Тебе же было больно, жирафенок мой…
– Зато победила! – Женька гордо тряхнула волосами. – Это хорошая боль, сам говорил.
Глава 69. Новый год к нам мчится, скоро все случится
Ромка вскочил на ноги и потянул Женьку за собой - прижал, убрал со лба волосы:
– Не! То, что справедливо для меня, для тебя не годится! Мой Женечек создан исключительно для радости, нежности, обожания. Например, такого…
Поцелуй был тот самый! Безумный, восторженный, трепетный – до головокружения, до лихорадочного глотка воздуха, до… Женька с упоением обвила Ромкину шею и закрыла глаза, погружаясь в это волшебство полностью.
– Или такого… - он прошелся губами по ее шее и, слегка раздвинув полы халатика, спустился ниже.
– Ой-ой!
– рассмеялась Женька и отодвинулась. – Щекотно!! Ромка, ты маньяк! Щекотило!
Ромка обиженно потрогал пальцем собственный подбородок:
– И впрямь, побриться надо. У тебя кожа нежная – поцарапаю еще. И помыться не мешало бы после всех самолетов…
Он подхватил Женьку на руки, оторвал от пола и горячо прошептал на ухо:
– Пойдем в душ, а? Вместе! Моя давняя мечта – еще после зрелищ без хлеба, помнишь? Обещаю много-много вкусняшек!
Женька таяла в Ромкиных руках и летала в облаках, но на последних словах слегка напряглась:
– Ром… ты же устал, ночь без сна. Может, сначала поспишь хотя бы часик? Пока доставку привезут.