Безумный роман
Шрифт:
— Эмили, — предостерег я. — Это некрасиво.
Но Эмили не слушала.
— Она Пятачок, — настаивала она. — Она поможет тебе найти твой хвост.
— Мой хвост?
Наконец я сообразил, что к чему.
— Пятачок как персонаж?
Эмили кивнула. Я повернулся к Риган, которая, казалось, не обиделась. Скорее, ее удивил весь этот разговор.
— Эмили думает, что я Иа, — объяснил я. — Из «Винни-Пуха».
В ее глазах мелькнуло понимание.
— Это очень хорошее сравнение, Эмили, — сказала она моей племяннице.
— Эй! — заспорил
И Эмили, и Риган посмотрели на меня одинаково недоверчиво.
— А почему ты думаешь, что я Пятачок? — спросила Риган, глядя в мой телефон на Эмили.
— Полоски, — сказала она, указывая пальцем.
И это было правдой. Под бейсбольной футболкой на Риган была полосатая майка, которая выглядывала. Конечно, полоски были черно-серыми, но все же это были полоски.
— Глаз-алмаз, — сказал Риган. — И чтобы ты знала, Пятачок всегда был моим любимым персонажем. — Она снова посмотрела на меня. — Хотя я питаю слабость и к Иа.
У меня потеплело в груди, и вдруг мне показалось, что быть Иа не так уж и плохо.
— Мы наверное пойдем, Эми-бин, — сказал я племяннице. — Я позвоню тебе позже на этой неделе, хорошо?
— Ладно! — сказала она. — Пока, дядя Джош. Пока, Риган!
Она послала нам воздушные поцелуи, и прежде чем повесить трубку, мы их вернули.
— Прости, — сказал я, засовывая телефон обратно в карман. — С ней трудновато. Даже на расстоянии в несколько тысяч миль.
— Она очаровательна, — сказала Риган, бейсболка сползла ей на лоб.
Я отодвинул ее назад, открывая ее лицо.
— Как и кое-кто другой, кого я знаю, — сказал я, притягивая ее к себе для поцелуя.
Риган покраснела, но поцеловала меня в ответ, ее пальцы скользнули в мои волосы и почти сбили мою собственную бейсболку.
— Идем, Пятачок, — сказал я ей, поправляя кепку. — Давай разнесем киоск с мороженым.
— Как скажешь, — она взяла мою руку в свои и улыбнулась мне. — Иа.
Глава 27
РИГАН
Следующие несколько недель, кажется, прошли как в чудесном, волнующем тумане. Днями напролет я работала над пьесой, прогоняя репетиции со своим чрезвычайно талантливым актерским составом, а по вечерам мы вместе с Джошем исследовали город. Всякий раз, когда у меня хватало сил выйти на улицу, он, казалось, всегда находил идеальное место. Места, о существовании которых я даже не знала. Мы ходили по ночным джаз-клубам, потайным подпольным барам и круглосуточным закусочным. Или, когда я уставала, мы шли ко мне домой, кувыркались в постели и терялись друг в друге до самого утра.
Никогда еще жизнь не была столь прекрасна. И, возможно, именно это счастье, эта радость вдохновили меня отправить родителям приглашение на премьеру нашего спектакля «Сон в летнюю ночь». «Это Шекспир, — сказала я себе. — Шекспир уважаем». И хотя мы были
Я не сказала об этом никому, кроме Джоанны. Потому что Джош не знал о моих родителях. Я знала, что должна сказать ему. Особенно, если они придут на шоу. Особенно, после всего, в чем он признался мне на бейсбольном матче — мне не хотелось, чтобы между нами были секреты, но я была так счастлива, что не особо жаждала подробно рассказывать о том периоде своей жизни.
— Ты думаешь, они придут? — спросила у меня Джоанна после нашей первой технической репетиции.
— Не знаю, — ответила я. — Скорее всего, нет.
Джоанна только кивнула.
— А ты хочешь, чтобы они пришли?
— Честно говоря, не знаю, — призналась я. — Часть меня все еще хочет их одобрения, как бы нелепо это ни выглядело.
— Это вовсе не нелепо, — сказала Джоанна. — Не забывай, с кем ты разговариваешь — я делаю все, чтобы заслужить одобрение родителей. Иногда мне хочется просто освободиться от них. Иногда хочется иметь их. Особенно после… — она замолчала, но я понимала, о чем она.
Я все ещё не рассказала ей о Линкольне, хотя мы уже начали строить планы, связанные с «Дырой в стене». Интересно, когда это я успела стать хранительницей стольких тайн? Это было совсем на меня не похоже.
— Ты что-нибудь будешь делать на свой день рождения? — спросила Джоанна.
У нас была одна свободная ночь перед началом предварительного просмотра, и, как назло, она приходилась на мой день рождения. День рождения, который Джош был более чем счастлив отпраздновать.
— Джош берет меня с собой, — сказала я. — Он не говорит, куда мы поедем.
— Значит, дела с ним идут хорошо? — хотелось знать ей.
— Да, — я почувствовала, как румянец растекается от моего горла к щекам. — Дела идут хорошо.
— Ненавижу тебя, — улыбнулась Джоанна безо всякого злорадства.
Я открыла рот, чтобы рассказать ей о Линкольне, но закрыла прежде, чем смогла что-либо сказать. Сейчас не время. Но я должна рассказать Джошу о своих родителях. О своем прошлом. Я решила, что сделаю это до того, как мы отправимся праздновать мой день рождения. Я скажу ему, и все раскроется, и тогда мы сможем забыть об этом и пойти праздновать. Вот что я собирался сделать.
***
ДЖОШ
Будучи на пике карьеры, выводя женщин куда-либо, я всегда брал их в лучшие места. Модные рестораны, хиповые новые клубы — чего я только не делал. Потому что на моем месте ты бы сделал то же самое. Когда у тебя есть деньги и хоть немного славы, ты пользуешься ими.
С Риган было по-другому. Помимо наших редких «роскошных» поездок на такси, мы ходили в дешевые бары и рестораны с липкими полами и рваными меню. Места, в которые мне нравилось ходить. Места, которые Риган, похоже, тоже любила.