Безумный роман
Шрифт:
— Полагаю, вы слышали о Миллетах? — спросил он, явно наслаждаясь своей ролью в разоблачении обмана Риган. — Аристократы.
Стиснув зубы, я кивнул.
— Ну, Ричмонды еще больше аристократы, — сказал Патрик. — По сравнению с Кэролайн, Джоанна Миллет — нищая.
— Это неправда, — тихо сказала Риган.
Патрик проигнорировал ее.
— Но это просто доказывает, что твой класс не купить за все деньги мира, — у него был неприятный блеск в глазах. — Хотя они смогли подкупить меня, хоть и на пару месяцев.
Потребовалось некоторое
Риган издала сдавленный звук, ее глаза расширились.
— Мои родители тебе платили?
— Конечно, — фыркнул Патрик. — Они могли себе это позволить.
С меня хватит.
— Идем, — я протянул Риган руку, хотя и был вне себя от ярости.
Мы вышли из ресторана в тишине, которая длилась всю дорогу до ее дома, до самой квартиры, пока мы ехали на такси. Когда дверь за нами наконец закрылась, я повернулся к ней, и мой гнев вырвался наружу.
— Что, черт возьми, это было? — потребовал ответа я. — Неужели все это время ты лгала мне о том, кто ты такая?
По ее лицу текли слезы.
— Я не хотела лгать, — сказала она. — Я собиралась рассказать тебе о своих родителях. Собиралась сказать тебе сегодня вечером, но...
— Но что? — спросил я, скрестив руки на груди. — Почему бы не подождать и не посмотреть, смогу ли я себе позволить твой образ жизни, а потом признаться, что ты богата?
— Я не богата! — спорила она. — Богаты мои родители.
— Очевидно, чрезвычайно богаты, — фыркнул я. — Достаточно, чтобы заплатить кому-то за свидание с тобой.
— Я ничего об этом не знала.
Слезы Риган лились рекой, и я чувствовал, как у меня сжимается сердце.
Голос внутри моей головы говорил мне, что человек, который берет деньги в обмен на свидание с Риган — идиот и придурок. Что Риган была явно задета и удивлена этой информацией. Что я должен был защитить ее еще в ресторане и что должен утешить ее сейчас.
Но все это заглушал гнев, охватывавший меня при мысли о том, что она солгала мне. И не о какой-то мелочи. О том, кто она такая. О ее имени. Ее личности. Я чувствовал себя полным идиотом. Все это время я думал, что Риган — борющаяся творческая личность, кто-то, кто учился за стипендию, кто-то, кто не мог позволить себе заменить ее потрепанный старый диван. Не та, кто могла бы скупить половину города. Я сжал пальцами переносицу, смущенный собственной слепотой.
— Кто ты? — спросил я ее.
— Я Риган Беннетт, — сказала она, но затем ее плечи опустились. — Но от рождения я Кэролайн Ричмонд. Мои родители и сестра богаты.
— А твои тетушки? — я указал на квартиру. — Я думал, что единственная причина, по которой ты можешь жить в Нью-Йорке, единственная причина, по которой ты можешь быть режиссером, — это благодаря им.
— Все это правда, — сказала мне Риган. — Клянусь тебе, я только не сказала тебе о своем имени. Все остальное правда.
Я пристально посмотрел на нее.
— Как ты можешь так говорить? Я даже не знал твоего
— Пожалуйста, дай мне объясниться, — взмолилась Риган, но я поднял руку, чтобы остановить ее.
— Я не могу справиться с этим прямо сейчас, — сказал я ей, мне казалось, будто это снова был Келли.
Он говорил то же самое. Свел к минимуму ложь — сказал, что ничего не было. И я поверил ему. Доверился. А он воспользовался этим доверием, чтобы предать меня.
— Ты соврала мне, — сказал я Риган. — Заставила поверить, что была борющейся творческой личностью, что жила и дышала театром. А на самом деле ты просто странная маленькая богатая девочка, играющая в режиссера.
Я увидел, как Риган отпрянула назад, услышал ее резкий вдох и понял, что причинил ей боль.
— Убирайся, — тихо сказала она.
— Отлично, — сказал я, хватая свое пальто.
Я выскочил из квартиры и захлопнул за собой дверь, даже не оглянувшись.
РИГАН
Я плакала до тех пор, пока на следующее утро мне не нужно было ехать в театр. Умылась холодной водой, старательно вытерла лицо, надеясь скрыть следы своего печального вечера, но Джоанна, лишь мельком взглянув на меня, отправила меня в свой кабинет и сказала Лиз начинать репетицию без нас.
— Что он сделал? — спросила она, как только за ней закрылась дверь.
Я горестно покачал головой.
— Это сделала я.
— Ты идеальна. Как чертова диснеевская принцесса в черном комбинезоне и очках. Если бы в Нью-Йорке были лесные твари, они бы повсюду тебя преследовали, — преданно сказала Джоанна. — Как же это может быть твоя вина?
— Я соврала ему, — я опустила голову. — Я не сказала ему, что я Кэролайн Ричмонд.
Джоанна, моргая, уставилась на меня.
— Ну и что? Да кого это вообще волнует?
— Джоша волнует! — с несчастным видом сказала я. — Его волнует, потому что я ему не сказала. Потому что скрывала это от него. Я должна была ему сказать.
— Какое это имеет значение? — спросила Джоанна. — Ты была Кэролайн Ричмонд, а теперь Риган Беннет. Люди постоянно меняют свои имена.
— Дело не в этом, — сказал я ей. — Это была ложь. Джош ненавидит вранье.
— Никто не любит ложь, — решительно заявила Джоанна. — Но порой для этого есть веская причина. Сейчас именно такой случай. И ты не совсем соврала. Ты просто скрыла правду.
— Он чувствует себя преданным, — я закрыла лицо руками. — Вчера вечером мы столкнулись с Патриком.
— О. — Джоанна села на диван рядом со мной. — Ты его ударила?
— Нет, — мне казалось, что я снова разревусь. Он рассказал Джошу, кто я. Что у моих родителей есть деньги. А потом, — рыдание вырвалось из моего горла, — он сказал мне, что мои родители платили ему, чтобы он встречался со мной.