Безумство храбрых. Бог, мистер Глен и Юрий Коробцов(изд.1971)
Шрифт:
Как всегда, Демка в конце дня пошел за своим голодным пайком, который он получал в команде заключенных, обслуживающих крематорий. Когда он приблизился к раздатчику пищи, тот сказал ему: «Подожди»,— и ушел. Вскоре он вернулся с высоким сумрачным дядькой, который, оглядев Демку, спросил по-русски:
— Ты, парень, живешь с инженерами?
— Да.
— Становись рядом с раздатчиком. Помогай ему, а потом он тебе скажет, куда идти.
— Как — куда? Мне надо домой,—
Дядька усмехнулся:
— Смотри, домовитый какой! Так вот, инженеры твои жить там больше не будут. Что с ними, пока неизвестно. А ты оставайся здесь.— Дядька повернулся и ушел.
Раздатчик сердито посмотрел на оторопевшего Демку.
— Бери-ка термос и вымой его. Вон там колонка. Да пошевеливайся, а то есть не дам!
Но не таков был у Демки характер, чтобы он подчинился всем этим приказам. Не сказав ни слова, он побежал назад в свой домик…
Прошли все сроки, а инженеры с завода не возвращались. Демка понял, что дядька сказал ему правду. Тогда, уже за полночь, он вышел из домика и, держась поближе к лесу, побежал к крематорию.
Возле глухой стены крематория, как всегда, лежали трупы, и возле них двигались темные фигуры. Охранников поблизости не было. Осмелев, Демка подошел к работавшим. Они удивленно смотрели на него.
— Мне нужен высокий такой дядька с рыжими усами,— тихо сказал Демка по-русски.
Вперед вышел высокий человек. Демка обрадовался:
— Это я.
— Кто это — ты? — густым басом спросил человек.
— Я жил у инженеров…— начал объяснять Демка, но, увидев, что обознался, замолчал.
— Ну и что?
— Я приходил за пайком, мне сказали, чтобы я здесь остался, а я не поверил. Высокий такой сказал, с рыжими усами.
— Данилов, наверное,— сказал кто-то из тьмы.— Я сейчас позову его.
Да, Данилов оказался именно тем дядькой с рыжими усами. Подойдя к Демке и рассмотрев его вблизи, он строго сказал:
— Ты что номера выкидываешь? Люди постарше тебя говорят «оставайся»—значит, надо оставаться. Не в игрушки играем.— Он повернулся к стоявшему рядом человеку: — Пусть работает у тебя. Дайте ему поесть.
Данилов ушел в крематорий. Кто-то дал Демке кусок хлеба, но он положил его в карман и спросил, что надо делать.
— Тут, брат, работа одна,— угрюмо пробасил высокий,— товарищей в пекло таскать…
Из-за того, что дневная смена вернулась в пещеру, когда там еще находилась вторая смена, образовалась страшная давка. Заключенные тревожно спрашивали друг у друга, что случилось. Но никто ничего не знал. Вдруг погас свет. Говор сразу умолк. И в этой внезапно наступившей тишине, когда все слышали только учащенное дыхание товарищей, откуда-то из глубины пещеры раздался властный, спокойный голос:
— Товарищи заключенные! — это было сказано по-русски,
Раздался взрыв радостного крика. Невидимый оратор и его переводчик продолжали:
— Если мы отбросим страх и стеной станем против палачей, они свой злодейский план не выполнят. Готовы ли вы на борьбу?
Пещера, казалось, раздалась во все стороны от грозного рева тысяч голосов. В это время вспыхнул свет. Люди увидели друг друга, увидели такими, какими они не были, может быть, с самых далеких дней мирной жизни. Радостно блестели глаза. Одни улыбались, у других были сосредоточенно-волевые лица. Лишь у немногих в глазах оставалась привычная растерянность и страх.
— Ну видите? Что я говорил!— Баранников горящими глазами смотрел на Борсака и Гаека; те молчали, потрясенные не меньше его.— Это же сила! Я говорил!
Баранников вглядывался в лица людей, пытаясь угадать, кто же из них только что был оратором. Русский голос был совершенно незнакомый. Тот, который повторял все по-немецки, мог быть Отто — Баранникову казалось, что это был именно его голос.
У входа в пещеру стоял Вальтер, который всегда бывал возле Отто. Парень явно искал кого-то. Увидев Баранникова, он улыбнулся.
— Надо поговорить,— тихо сказал он. Посмотрел вокруг и спросил: — Слушали речь?
Баранников улыбнулся:
— Вместе со всеми кричал «ура».
— Сегодня так было во всех пещерах. Это первая проверка готовности. Какое у вас впечатление?
— Люди пойдут в бой,— не задумываясь, ответил Баранников.
— И в неравный?
— И в неравный.
— Вы будете в этой пещере?
— Очевидно.
— Это хорошо. Здесь маловато русских и очень пестрый состав. Поэтому сегодня и выступал сам Глушаков.
— Кто это?
— Русский подполковник. Он прислан к нам товарищами из «Оврага». Будет возглавлять восстание.
— А что с Пепеляевым?
— Действует на поверхности.
— А товарищ Отто?
— Он выступал в третьей пещере. Просил передать вам привет. Вы скоро увидитесь, может быть, даже сепь дня. Он очень беспокоился за вашу судьбу.
— Как обстановка вообще?
— Можно сказать одно— сложная. С Советской Армией все ясно и понятно — началась битва за Берлин. А с американцами туман. За три дня они два раза меняли направление своего наступления. Нашим радиограммам по-прежнему не верят. В общем, сложно, чертовски сложно.