Безумья темный страх
Шрифт:
Ступени подземного хода сбегали вниз одна за другой, освещаемые лишь неровным светом факелов. Они не были истертыми, хотя Ривс мог поклясться, что возраст их был очень и очень солидным. Гладкие каменные стены коридора время от времени украшали какие-то надписи на незнакомом капитану языке, иногда появлялись ниши, в которых стояли непонятные статуэтки или же чаши из камня.
Спуск ввинчивался в недра Дидьены, вгрызался в скалу, что давным-давно была погребена под толщей лесов, болот и зыбучих песков. Казалось, что прошли века, а спина непонятного жреца, так и не назвавшего свое имя, все маячила впереди. Факел в его руке разрывал вековую тьму, что трусливо бежала от света, но радостно смыкалась
— Сын мой, наверняка глупо, но я все же спрошу, — усмехнулся жрец, — что ты знаешь о войне богов Тьмы и Света?
— Что и все, — пожал плечами Ривс. — Что Сет имеет какой-то огромный зуб на Крома. Он обозлился и пошел в ученики к богу Руну, потом его сверг и сам стал богом Тьмы. Потом набрал себе свиту и постоянно пытался захватить Розми, пока боги Света не развоплотили его и не отправили прочь из Розми.
— Ну, примерно это я и ожидал услышать, — седая длинная шевелюра жреца колыхнулась несколько раз — жрец кивал сам себе. — Давай-ка я тебя немного просвещу, пока мы спускаемся вниз. Битва Света и Тьмы идет во всех мирах, с момента основания миров и будет длиться вечно. В этой битве почти невозможно выиграть, иначе мир рухнет, или со временем Свет превратится во Тьму и новый Свет будет с ним сражаться. Каждый бог обладает собственной Силой, благодаря которой он и стал богом, но у него есть Амулет, что собирает Силу, поступающую от верующих: от их жертвоприношений, их молитв, их мыслей, их душ. Чтобы победить бога или заставить его выбыть из битвы Света и Тьмы надо забрать его Амулет, и сделать так, чтобы бог не мог воспользоваться своим Амулетом. Тогда уже проще справиться с самим богом, — он усмехнулся своим словам. — Пять столетий назад боги Света забрали Амулет Сета и разгромили его самого в великой битве. Затем они изгнали его из нашего мира. Они также сумели забрать Амулеты его свиты, без своих Амулетов и Амулета Сета Лостара и Старелла не могут причинить особого вреда миру.
— А почему же Кром не убил их? И почему не изгнал Лостару и Стареллу из нашего мира, как и Сета, если уж не мог убить? — поразился Ривс.
— Убить бога нельзя — вместо него появится новый бог, тогда все начнется сначала. Лучше старое зло, изведанное, не так ли? — обернулся к спутнику седовласый жрец.
— Пожалуй, — согласился Ривс. — И все же, почему их не развоплотили и не изгнали из нашего мира?
— Чтобы не появились новые… Кто ж знает, что могло случиться, если бы из мира пропали все боги Тьмы? Тогда бы пришлось и их Амулеты опять искать, и их самих уничтожать. Зачем?
— Тоже верно, — согласился Дримс. Разговор был до невозможности странным. — А что произошло с Шезму? Вы о нем почти не говорите. И о его Амулете?
— Видишь ли, сын мой, о нем почти никому и ничего неизвестно, ведь жрецов у него нет, как нет и храмов. А есть ли он в нашем мире, и есть ли у него Амулет — этого я не знаю. Да и не уверен, что кто-то наверняка знает из служителей богов Света.
— Понятно, — пожал плечами Ривс.
— Амулет Стареллы жрецы Крома поместили в древний храм, что под нашим храмом находится, — как ни в чем небывало продолжил служитель бога бурь и ненастий. — Никто, кроме жрецов Крома и Лоули, не может туда пройти, так решили боги Света. Так решил Кром. И он защитил вход в этот храм. Если Старелла заполучит свой Амулет — она начнет возрождать Империю Сета, или же свою собственную решит построить — с этой дамочкой надо держать ухо востро. Нам же не повезет так и так, нас всех просто уничтожат. Лучше бы при штурме города, а не на жертвенниках, — жрец переложил факел в другую руку, откинул назад мешающие седые волосы. — Это нашествие началось не просто так. Старелла захотела вернуть свой Амулет, и она набралась Сил. Как она это сделала и когда — не знаю, но тварей она всех пробудила. И тварям этим нужна Миранда.
Они в молчании прошли еще несколько витков лестницы, что казалась бесконечной. Затем седой жрец продолжил свой рассказ:
— Много лет назад Старелла уже пыталась заполучить свой Амулет, но для
— А сейчас есть? — скептически осведомился Ривс.
— Не знаю, — признался жрец. — Раз она всех тварей пробудила — может быть и есть. К тому же раздразнили тогда жрицы Лоули Тьму — они напали на убежище жрецов Стареллы и сильно проредили их в отместку. Мне же кажется, что Сет возвращается…
— Сет возвращается, — эхом повторил Дримс. — Тот жрец тоже это говорил…
— Какой жрец, сын мой? — обернулся служитель верховного бога.
— В Нерейде… С татуировкой на виске, около уха… Кажется, верховный жрец Сета. Он говорил со мной, просил сдать ему Миранду, — признался Дримс. — Мне это бредом показалось. А потом еще кто-то из его людей тут объявился. Напомнил мне о предложении, да пообещал, что Миранда так и так падет… Тогда это казалось несерьезным.
— А зря, — усмехнулся жрец. — Коли Сет вернется, у него может и получиться добраться до Амулета Стареллы — он почти равен Крому по Силе. Не сразу, конечно, будет равен, но со временем… Только мы не знаем, когда это время придет, или уже пришло, — он хитро прищурился и взглянул на летчика. — Нельзя чтобы Миранда пала, нельзя. Слуги же и жрецы богов Тьмы попытаются сделать все, чтобы наш город пал, чтобы вернуть Амулеты богов. Так что я думаю, что ты тут не просто так оказался, сын мой.
Дримс лишь хмыкнул, переваривая откровенный бред. Хотя бред ли? Тем временем впереди забрезжил слабый свет. Еще пара витков лестницы и путники оказались перед входом в короткий широкий коридор, упиравшийся в большой зал, заполненный мерцающим светом.
Капитан и жрец направились в огромный зал, где в центре на широком и невысоком каменном постаменте что-то ярко мерцало и переливалось, посылая свои лучи в коридор и к стенам зала. На стенах у самого входа светились белым и черным замысловатые знаки, набрасывающие на вход словно бы легкую дымку, перекрывавшую его. С потолка зала свешивались толстые светло-коричневые сталактиты. Пол был выложен крупными плитами из коричневого гранита, из того же камня был сделан и пьедестал. По периметру круглого зала застыли статуи неизвестных то ли богов, то ли героев седой старины, то ли еще кого-то столь древнего, что черты их лиц начали стираться, а на некоторых изваяниях появились трещины. Над пьедесталом прямо в воздухе висел сгусток мерцающего света. Иначе назвать сие нечто не получалось. Он походил на маленькую шаровую молнию или же на крошечную звезду, что притащили из глубин космоса в подземелье. Ривс залюбовался непередаваемой красотой и невероятностью Амулета, освещавшего зал и коридор.
Безымянный жрец вошел в зал. Дримс шагнул за ним…
Дикая боль пронзила все тело капитана, заставляя его выгнуться дугой, а потом неизвестная сила отшвырнула его прочь, к лестнице, где Ривс еще минут пять корчился от непередаваемых по силе и гамме ощущений. Рядом участливо склонился жрец, что-то бормоча себе под нос.
— Что это было? — осведомился Ривс, когда способность дышать, говорить и двигаться к нему вернулась. Он уселся прямо на полу, прислонившись спиной к стене.
— Боюсь, сын мой, ты не Погибель и не Спасение нашего мира, — чуть виновато обрадовал капитана жрец.
— А то я бы так не догадался, — зло бросил Ривс.
— Видишь ли, пройти в этот зал могут лишь жрецы Крома и Лоули, а так же тот, кто станет Спасением или Погибелью нашего мира. Я надеялся, что ты — Спасение.
— А я надеялся стать командиром Первого отряда Фритауна, и что из этого получилось? Торчу в этом проклятом городишке. Жизнь полна сюрпризов, ваша милость, — с огромным трудом Дримс поднялся на ноги, посмотрел на лестницу и мысленно застонал: сил проделать обратный бесконечный путь у него не было.