Беззаконники
Шрифт:
– А если, – Федор вспомнил странное замечание гостя о суете, – он навсегда ушел? Вот это – реально… – На лбу выступила холодная испарина от страшного предположения. Федор напряженно выпрямил спину, восстанавливая в памяти последние события своей жизни. – Конечно, – медленно встал с кресла и виновато склонил вниз голову, – суета, как без нее? Федору Ивановичу такой случай выпал, чтоб вдоволь порисоваться, – раздраженно стукнул по лбу ладонью, – ритор хренов, краснобай! Не наигрался еще?! – Он резко подался всем телом вперед, чтоб по старой привычке обдумать и решить свои проблемы на ходу, но успел сделать только один широкий шаг. На втором шаге он уперся головой во что-то упругое и застыл. Осторожно руками прощупал невидимое препятствие и, решив не отступать, раз уж что-то нашел, широко расставил ноги для упора. С усилием вдавил лоб в плотный пласт неизвестной преграды, но обратная противодействующая сила уверенно вернула его голову в исходное положение. Федор стал собираться с новыми силами
– Служба что ли? Похоже. – Он успокоился и отошел от преграды на полшага, с удовлетворением отметив, что на таком расстоянии изображение имеет хоть и блеклые, но более устойчивые контуры. – Класс! Как стереокино или…, ну да, как в последнем видении, только я не там теперь, а со стороны наблюдаю. Жаль, конечно, но главное, что было. – Облегченно вздохнув, Федор опустился на пол и, скрестив на груди руки, стал ждать окончания непонятного ему ритуала на незнакомом языке.
– «Молятся. Ни то, что я. – Под мелодичный напев чужой молитвы он вспомнил, как в детстве после продолжительной болезни мать повела его в полу подпольную церковь, разместившуюся в обычном деревянном домике. Тогда он еле выдержал вынужденную свою бездеятельность во время долгого богослужения. От нечего делать рассматривал стены, увешанные иконами в резных металлических ризах, и однообразные выражения лиц многочисленных старушек. – Я не могу. Станут вплотную друг к другу, а думают только о себе. С богом разговаривают, а до других, что локтями их подпирают, дела нет. Не понимаю. Их не понимаю, молитвы их монотонные тоже не понимаю. Людей много, а одиночество так и витает в воздухе. Я вопросы задавать хочу и получать конкретные ответы. А так что же? И дома помолиться можно». –
Федор попытался внимательней рассмотреть чужой храм, но туманные изображения отдельными фрагментами попеременно приближались к нему, мешая одним взглядом охватить общую обстановку и убранство помещения.
– Ладно, пусть его, я подожду. – Подумал о своем госте, мысленно восстанавливая его образ. – Он точно знает, что делает, может быть и за меня помолиться. – Пришло к нему спасительное решение, и он переключил свои мысли на недавние события. Вспомнил свой испуг по поводу пьяных галлюцинаций и удивленно ощупал себя, отметив, что последствия внеочередного праздника отсутствуют. Физически он чувствует себя прекрасно, нет обычной после сильного запоя лихорадки, когда тело покрывается холодной испариной от противного озноба, а ноги и руки отказываются подчиняться своему хозяину. Нет сухости во рту, нет тошноты, нет мучительной головной боли. Правда есть некая тревога, но не та, когда, проснувшись после пьяного забытья, понимал, что спасительная соломинка, которую накануне протягивал сам себе, испарилась, а он сам опять завис над страшной пропастью пустоты. Когда ему становилось страшно от осознания, что никто не протянет ему руку помощи, и только из мрачных глубин вокруг него вот-вот выползут чудовищные призраки потустороннего мира, будут мерзко кривляться и норовить затянуть к себе. Нет, ничего подобного. То спасительное чудо, которое Федор так долго ждал, было перед ним, но от этого легче не стало. У него появилось тревожное чувство, что он не готов принять его.
– «И что теперь делать, когда он вернется? Продолжать жаловаться ему на свою судьбу? Есть, мол, такой хороший человек в моем лице, который хотел всем сделать хорошо, но у него ничего не получилось. Он, несчастный такой, запил с горя, а ты помоги ему, потому что он слабак, не может справиться даже сам с собою, а надо еще и мировые проблемы решить и тоже с твоей помощью. Господи, стыдно как. Надо извиниться перед ним и честно признаться во всем». – Федор в отчаянии закрыл руками лицо и стал мысленно подыскивать слова для объяснения своей несостоятельности и беспомощности. Слова не находились, объяснения получались нелепыми, как он не старался, к тому же мелодичный напев прекратился, и наступила тишина, относительная тишина просыпающегося города, в которой растворяются призраки тревожных снов и страхов. Он вопрошающе взглянул на импровизированный экран и невольно зажмурился от мгновенной вспышки яркого солнечного света. Послышался тихий перезвон колоколов, а потом сквозь их вибрирующее многоголосое эхо веселым пробуждающим напевом прорвались звуки торжествующей жизни, попеременно то приближаясь к Федору, то отдаляясь от него в неизвестную даль. Сначала веселым щебетанием птиц и тихим шелестом листвы напомнил о себе лес, где-то рядом, казалось, что на расстоянии вытянутой руки, нежно зашуршал травами луг, а затем раздались звуки звонкой водной капели ручейка, прорвавшегося через гладкие валуны у подножья горы. Федор осторожно приподнял веки и в неустойчивом переливчатом дрожании воздуха заметил маленькие туманные фигуры в золотисто-белых одеяниях, что медленно двигались издалека по направлению к нему, но почему-то не приближались. Он в нетерпении пересел на колени и вытянул вперед шею, чтоб лучше разглядеть их, но в обход всех законов природы, четко увидел лишь глаза незнакомцев. Тогда он подскочил на ноги и вынужден был завертеться на месте, потому что белые фигуры в один миг окружили его со всех сторон, слившись своим сиянием в полый цилиндр света вокруг него. Федор сосредоточился и стал вглядываться в этот белый свет, пытаясь рассмотреть их лица, а увидел лишь глаза, которые так внимательно смотрели на него, будто заглядывали сквозь бренную его оболочку в самую глубину сознания. По старой привычке немедленно дать достойный отпор чужой насмешке, Федор уже открыл рот, чтоб высказать свой протест такому бесцеремонному вмешательству в его личное пространство, как вдруг какая-то неясная мысль вклинилась в его сознание и помешала ему. Он внезапно поперхнулся и вместо обвинительных слов растерянно прошептал:
– Э-э, здрасте вам. –
Кольцо света вздрогнуло от звука его голоса, потускнело и круговой волной откатилось к узкой полосе далекого горизонта, по пути вбирая в себя и свет его мира.
– Эй, куда!? – Потянулся рукой за ним Федор, чувствуя, как силы вслед за светом покидают его, и он беспомощно падает на ватную перину некой пустоты, сквозь которую далеким эхом звучат чьи-то голоса, заставляя его напряженно вслушиваться в их аукающую тарабарщину:
– Он чист, но слаб духом, ду-хом. Я сомнева-а-юсь.
–
– О-ни вы-бра-ли его из-нача-льно-о. … была при-чи-и-на. –
– о-о…, вы-чис-лил его-о-о и-и, -ез, слабо-о-о…, -бьется свое-е-го-о. –
– -о-од один, -ить в курс дела. –
– о…, е…, и…, беззак-о-о-онники не-е –а-а-ют -и-их оши-и-бок.
– ди-и о-о…льных. –
– Береги-и-и …о-о. Б-о-ог -о-о-мощь. –
Глава 3.
За стеной, в соседней квартире, пронзительно затрезвонил будильник. Федор проснулся, не открывая глаз, сел и спустил босые ноги на пол. Вслепую нашарил тапочки, сладко зевнул и, потягиваясь на ходу, побрел на кухню. На пороге остановился, удовлетворительно кивнул настенным часам, включил маленький переносной телевизор на холодильнике и поставил чайник на плиту.
– Угу, – еще раз потянулся, с наслаждением выгнув длинную спину, – порядок. А теперь – водные процедуры. – Бодрой походкой направился в ванную комнату, но, вспомнив что-то, остановился, из-за косяка подозрительно посмотрел под мойку и довольно улыбнулся. – Молодцом, Федор Иванович! Можем, когда захотим.
–
Умывшись, долго стоял перед зеркалом над раковиной, с удивлением ощупывая свое лицо.
– Надо же такое! Красавчик! Всего пару месяцев без алкоголя, а результаты налицо. – Аккуратно причесал ворох белесых волос на макушке и иронично добавил: – Причем, заметьте, без аллегорий! – На кухне встревоженно засвистел чайник. – Счас-счас, бегу.
–
– Температура воздуха по области 10-12 градусов тепла. Облачно, без существенных осадков. – Объявил из динамика телевизора разочарованный этим сообщением голос диктора.
– А что вы ждали? Урал все-таки. – Федор заварил кофе и с кружкой в руке подошел к окну. – Слава богу, осадки не наблюдаются. – Звучно отхлебнул глоток любимого напитка. – И то хорошо, что старичок Урал в этом году без сюрпризов обошелся. А в прошлые разы на майские праздники все снежком…, – поперхнулся на последнем слове и сосредоточенно нахмурился, припоминая что-то, – н-да, баловался. Ладно, погода – погодой, а работа ждать не будет. Ого! – Посмотрел мимоходом на часы и засуетился. – Все, одеваюсь и на коня. –
Перед выходом проверил содержимое кошелька.
– Так, на обед хватит. Что еще? Ага! Сегодня бартер, а так как холодильник пуст, придется согласиться на эту аферу. Тогда пакеты понадобятся. Где пакеты? Вот, на своем месте. И куда их? – Свернул их в объемную трубу, перегнул ее пополам и попытался пристроить в кармане ветровки, но она там не поместилась. – Вот еще напасть, когда времени нет! – Раздраженно буркнул себе под нос, зажал пакеты в руке и, перепрыгивая через несколько ступенек, быстро спустился вниз и скорым шагом помчался к месту своей работы.
По дороге постоянно перекладывал пакеты из одной руки в другую, пока не зажал в одной, основательно скомкав их в топырящийся острыми углами ком.
– Докатились, блин, до маразма! – Выругался вслух и виновато оглянулся вокруг себя. Редкие прохожие, не обращая на него никакого внимания, деловито спешили куда-то по своим делам. Федор, во избежание каких-либо недоразумений, предусмотрительно перешел на шепот. – Деньги из государственной казны тю-тю, уплыли в неизвестном направлении. Руководители хреновы! Кто-то на бартерах состояния сколачивает, а я теперь возись с этими. – Усиленно потряс рукой с мятыми пакетами перед собой и в недоумении остановился, поразившись их виду. В голове ярким воспоминанием возник образ незнакомого мальчишки, а в душе – злая обида на него. – Тьфу, что за черт? Лицо, вроде как знакомое, но откуда я его знаю? – Автоматически посмотрел на наручные часы. – Ну вот, лезет в голову всякая ерунда, будто других забот нету. – Спохватившись, что опаздывает, скорым шагом поспешил к показавшемуся на повороте дороги зданию проектного института, в котором работал после получения диплома о высшем образовании.