Безжалостная страсть
Шрифт:
Я двигаюсь быстро, быстрее, чем Джо или Дюк ожидают, чтобы добраться до него. В голове проносится образ того, как я врезаю его лицом в большую ступеньку суда, но я сохраняю спокойствие… пока что.
— Подумай хорошенько, прежде чем делать это заявление, Дюк. — Я предупреждаю его тыльной стороной ладони, надавливая на верхнюю часть его руки, жестом останавливая его движение, и он молча подчиняется.
— А, значит, она снова на ногах. — Дюк натягивает пошлую ухмылку, как будто он выигрывает это противостояние.
—
В глазах Дюка появляется вопросительный взгляд. Я вижу войну в его глазах, он смотрит на пространство между нами и оглядывается по сторонам, чтобы проверить, нет ли поблизости офицеров в форме. Он не уверен, что сможет избежать наказания за то, что ударил меня, или должен сделать то, что я прошу. Похоже, мне придется убеждать его в этом нелегким путем. Особенно после того, как он вскидывает руку, чтобы убрать мою ладонь.
— Не трогай меня, — рычит Дюк.
— Не трогай, Джозефин, — отвечаю я голосом, едва превышающим шепот.
— Видишь ли, я уже прикасался к ней. Она мать моего ребенка, жаль, что она проглотила… — Он оскаливается и набирается смелости отпихнуть меня на шаг.
Ярость из-за его вопиющего неуважения к Джо вырывается на поверхность, а мои эмоции подстегивают мои действия. Я хватаю его за челюсть, вызывая на его лице парализованное выражение страха. Несмотря на то, как я выгляжу в своей одежде, я достаточно научился работать вместе с семьей Марзано, чтобы знать, как позаботиться о себе. По крайней мере, у нас есть приличный адвокат наготове.
Держась одной рукой за нижнюю часть его лица, я подвожу ногу сзади, заставляя его колено согнуться. Как только Дюк оказывается на земле, я фиксирую одну из его свободных рук за спиной и выкручиваю ее вверх, причиняя острую боль, как будто собираюсь сломать ему локоть или вырвать плечо из впадины.
— Это нападение, — разочарованно выдыхает Дюк. Он стискивает зубы от боли, но краснота на его щеках говорит о том, что скоро он станет пушинкой в моих руках.
— Нет — рычу я ему в ухо. — Это самооборона, и кто-то учит тебя хорошим манерам, потому что ты не должен был меня толкать.
— Пошел ты. — Он рычит, упрямый до невозможности.
Я выдыхаю с досадой, говоря ему.
— Ты также должен знать, что так нельзя разговаривать с дамой, тем более с женщиной, которая поставила на кон свою жизнь, чтобы привести в этот мир твоего ребенка. Извинись перед ней, или я сломаю тебе локоть.
Я резко дергаю его за руку. Мой взгляд сканирует окружающую обстановку, и, к счастью, никто из прогуливающихся вокруг сотрудников суда не обращает на это внимания. Тем не менее, мне нужно покончить с этим.
Дюк вскрикивает от боли.
— Ладно, ладно, ладно, ладно. Не ломай ничего. Мне нужно, все целое,
Я отпускаю его так же быстро, как и подчинил.
— Я очень рад что это последний раз, когда мы имеем дело друг с другом. Вы оба можете отвалить. — Дюк изрыгает ядовитую ненависть. Он поднимается на ноги, трясет рукой и отходит от меня в сторону, чтобы ретироваться. Разумное решение с его стороны. Когда я поворачиваюсь к Джо, она вся красная, на грани слез.
— Спасибо тебе большое. Он никогда не извинялся передо мной… никогда. — Она смотрит на меня с героической благодарностью и желанием.
Мои движения плавны, когда я хватаю ее и заключаю в объятия. Убираю распущенные волнистые локоны с ее лица за ухо, и между нами возникает неоспоримое притяжение. Я целую ее. Поцелуй глубже, чем страсть нашего поцелуя на прослушивании. Этот поцелуй почти стирает мое отвратное ощущение от общения с Дюком мать его, когда я погружаю язык в ее рот, а ее тело прижимается к моему.
В конце концов мы расходимся, делая паузу и наблюдая за окружающей обстановкой. Не похоже, что кто-то обращает на нас внимание.
— Эй, прости меня за это. Надеюсь, я не перегнул палку. Я никогда не позволю таким, как этот парень, неуважительно относиться к тебе или кому-то еще в моем присутствии.
— Все в порядке. Он такое дерьмо, но, по крайней мере, мы расстались окончательно.
— Развелись? — Спрашиваю я, опуская глаза на конверт в ее руке.
Фырканье и смех сразу же подбадривают ее.
— Боже, нет. Я и без этого уже была привязана к нему на всю жизнь. Это отец моего сына, ему скоро будет девять, но Дюк только что вручил мне документы на отказ от родительских прав.
— Кусок дерьма. — Я замечаю, что Дюк уже переходит улицу. Он слишком прыгуч для человека, уходящего от ответственности и захвата в охапку. Такие мудаки всегда таят обиду. Я уверен, что он что-то задумал. Это далеко не конец.
— Это среднестатистическое мнение о нем. Я хочу загладить вину за то, что тебе пришлось иметь дело с Дюком. Где мы можем выпить кофе и позавтракать? — Спрашивает она.
— У меня дома, — отвечаю я, не задумываясь. Мой взгляд по-прежнему устремлен на Дюка, и я обращаю внимание на машину, в которую он садится. Я мысленно записываю номерной знак, а затем поворачиваюсь к Джо, которая краснеет.
— Тот поцелуй был прекрасен, конечно, но тебе не кажется, что это слишком быстро? — Шутит она, но я чувствую настороженность в ее тоне.
— Черт. Я должен был сказать больше слов. Предварительный сценарий находится у меня дома вместе со всеми производственными отчетами. Я работал над контрактами вчера вечером, но, торопясь попасть сюда сегодня утром, забыл их дома. Мы можем заехать ко мне, чтобы забрать их, а потом отправиться туда, куда ты захочешь.