Бич сновидений
Шрифт:
Его обогнал Аякс, промчавшийся по пушистому снегу и в один прыжок взлетевший на крыльцо.
— И все же. Почему мы должны встречаться именно здесь? — прозвучал за спиной голос Адриана.
— Он считает, что это место дает ему дополнительные силы, — отозвался Герард.
— Кто «он»?
— Увидишь.
Открыл Аметил. Молча окинул взглядом четверых гостей, посторонился, пропуская их, и запер дверь.
Теперь Тайгер знал, что скрыто под деревянными досками пола, слоем земли и камней. Редчайшее место, надежно спрятанное от всех. Не отмеченное ни на одной сохранившейся до современности карте. Уникальное, как и его хозяева. Охотник признавал это.
У Феликса была другая внешность, но желтые глаза — узнаваемые, запоминающиеся — прежние. Как вызов. Как насмешка.
Аметил держался за пределом светового круга лампы. Как и положено дэймосу ниже по рангу чем хозяин… В его взгляде охотник уловил настороженность зверя, жившего в неволе, вырвавшегося на свободу и не желающего возвращаться обратно в клетку.
Тайгеру стало жаль проделанной работы. Столько сил, времени он потратил на Аметила. Перековка танатоса проста, доведена до автоматизма. Все равно что обтесывать глыбу гранита. Целенаправленные удары. Боль за боль.
Крадущие, мороки, ламии… Все примерно стандартно, надо лишь соразмерять силу воздействия.
С искусителем Тайгеру пришлось применить все свое мастерство перековщика, больше того, весь свой талант: чтобы сделать из «заготовки»-дэймоса — эпиоса с уникальными способностями. Второй раз вряд ли возможно проделать ту же ювелирную работу.
Но это потом. Сначала главное. Темный оракул.
Аякс невозмутимо прошелся по комнате и запрыгнул на стол. Адриан оглядывался с жадным любопытством.
— А под моим мостом, может, и цивилизованнее, — сказал он негромко Мэтту.
Тот усмехнулся в ответ, но было видно, думает о чем-то своем.
Герард, которому в этой операции отводилась роль пассивного зрителя, оставался хмур и напряжен.
Вряд ли этот дом принимал когда-либо таких гостей. Во сне или наяву.
Два охотника. Два дэймоса… И два прорицателя.
Встречу с Феликсом Тайгер мог бы назвать мирной. Если бы не зловещее напряжение, буквально окутавшее их — вечных, непримиримых противников.
Говоря откровенно: Феликс обманул Тайгера с помощью сновидящей Бэйцзина и долгие годы пользовался доверием всего Пятиглава. Но Феликс умер для того, чтобы найти врага Полиса и воскрес, чтобы защитить этот город.
Кроме Тайгера, никто из находящихся здесь пока не знал, как решит это дело богиня правосудия, держащая весы, на которые падают черные и белые камни поступков… дэймоса. Сложно представить, что перевесит. Ведь то, что кажется преступлением, может оказаться благородным деянием, если взглянуть на все с другой стороны.
Несколько секунд перековщик и танатос смотрели друг на друга, затем обменялись парой невыразительных фраз:
— Мне нужен Прокруст, логосов я оставлю тебе.
— Когда все закончится, ты покинешь мой город.
— Ты знаешь. Эта война не закончится никогда. Мы должны всего лишь выиграть еще одно сражение.
«Всего лишь выиграть».
Иногда на выполнение каких-то задач уходят годы, десятилетия… поэтому мы надеемся, что к нашей окончательной цели придут наши дети или ученики. Возможно придут…
Дэймос древности жаждал жестокости ради жестокости. Логосы другие: молодые дэймосы стремятся просто владеть всем. Править, как они хотят. Что-то менять. По желанию. Своему. Если оно будет. Они уничтожат лишь самых упрямых, самых стойких, остальных согнут и заставят служить.
Тайгер отчасти понимал их. Он тоже считал Полис своим.
И делал всё для его процветания.
— Время, — бросил Феликс и, обменявшись быстрым взглядом с Аметилом, ушел в комнату, смежную с гостиной. Тайгер опустился на диван, прислонился затылком к высокой спинке.
Герард, пытающийся в сжатые сроки дать последние наставления Адриану, опустил руку на голову Аяксу, тот издал тихое мелодичное «р-р-р» и спрыгнул со стола. Взметнув хвост победным штандартом, прошел мимо «молодого оракула», явно требуя, чтобы тот следовал за ним.
— Смотрю, ты тут неплохо ориентируешься, — сказал коту Адриан и, взяв бутылку вина, послушно направился следом.
Мэтт сел за стол. Герард, выдвинув табурет, оперся обеими руками о скрипучую столешницу.
Тайгер закрыл глаза.
Когда он открыл их, все изменилось. И в то же время осталось неизменным. Структура сна не трансформировалась, но наполнение уплотнилось. В грубую, примитивную канву основы вплелись сотни разных цветов, волокна запахов и вкусов.
Феникс ждал у спуска в подвал. В пространстве сновидения танатос выглядел также как в прежней жизни. И Тайгер снова увидел черты того самого юноши, что пришел к нему с посланием от мастеров сна Бэйцзина. Талантливого сновидящего, на которого свалились слишком тяжелые испытания, но тот выдержал их с честью и достоинством. Он был очень симпатичен Тайгеру. И не только ему.
Эпиос, вернувшийся на родину отца, убитого дэймосами. Желающий помогать людям и своим коллегам.
Блистательная ложь, в нее охотник верил долгие годы, а потом она разбилась в один миг.
В глазах Феникса, также в упор смотрящего на воина сновидений, вспыхнуло и погасло пламя. Повеяло промозглым ветром, издалека послышался хруст, вызывающий ассоциации со сломанной ветвью. Мир снов реагировал на эмоции мастера снов и танатоса.
Теперь придется только договариваться.
Тайгер чувствовал, понимал, что Феликс стал равен ему по силе, хотя скорее всего (он мысленно усмехнулся) считает себя сильнее. Но если они сцепятся в схватке, то убьют друг друга. И Полис останется без защиты.