Билет до Крупяновки
Шрифт:
– Да, Миха, - сказал я, - посидим пять минут.
– Пять минут?
– Ага, - я стянул рюкзак и сел напротив дяди Вани, всячески напуская на себя усталый вид.
Не то, чтобы я совсем выбился из сил, но первоначальный энтузиазм и желание помочь Мишке с Крупяновкой у меня пропали.
Дурацкий рюкзак!
– Вот! Понимает парень!
– оценил дядя Ваня.
Бутылка «Агдама» пролила содержимое в его глотку. Наш сопровождающий вытер губы и потянул Мишку на сиденье рядом с собой.
– Не мельтеши, Миха.
Мой друг неохотно сел.
– Два из сорока, - сказал он.
– Всего-то!
Дядя Ваня вновь приложился к бутылке. Крякнул. Посмотрел, сколько осталось. Оставалось чуть больше половины.
– Какой у нас план?
Мишка пересказал дяде Ване все то, что объяснял мне. Людовиновка, Зверевка, Острожье, Сухарево, Лопатки, Выгул, Светлое, Карловка, Езинка, Покрова.
И - Крупяновка.
– О!
– сказал дядя Ваня. Его лицо приняло уважительное выражение.
– Это основательный подход.
– Нам сегодня нужно добраться до Светлого, - сказал Мишка.
– И тогда останется всего двенадцать километров. Но если ночевать в Выгуле, то двадцать.
Дядя Ваня покивал.
– А если назад?
– Его помутневшие глаза уставились на Мишку.
– В смысле, после Крупяновки - обратно?
– Не, - сказал дядя Ваня, - сейчас.
Мишка поднялся. Щеки его пошли злыми, красными пятнами.
– Если вы так, - сказал он, - то мы дальше одни пойдем!
– Не гони!
– погрозил пальцем дядя Ваня.
– Ишь! Одни они пойдут! До Зверевки я, так уж и быть…
Он сморщился, ладонь его цепанула ватник на груди.
– Вот воротит меня от этой Зверевки!
– заявил он.
– Не лежит душа! С этой, с колокольни каждые полчаса - бомм!
– Мы можем сразу до Острожья, - сказал я.
Дядя Ваня задумался.
– Это годится.
Он решительно прикрутил пробку обратно на бутылку, спрятал портвейн куда-то за пазуху и подхватил палку. Я закинул рюкзак на плечо. Мишка помог мне со второй лямкой. Кастрюля врезалась в бок. Тут и не хочешь, а скривишься.
– Тяжело?
– участливо спросил Мишка.
– Будет твоя очередь, узнаешь, - пообещал я.
С первыми шагами мне показалось, что в рюкзак незаметно доложили пяток кирпичей. И далась мне эта Крупяновка!
– Ну чего вы, щеглы? Вперед!
– крикнул нам дядя Ваня.
Ему было весело. Он уже отмахал десяток метров, и теперь, видимо, считал себя предводителем нашего маленького отряда. Хорошо еще не скомандовал: «Песню запе-вай!». Я пнул с пути камешек, и тот отлетел в ивняк, полный молодых листьев.
– Давай-давай!
Мы растянулись короткой цепочкой по краю дороги. Какое-то время дядя Ваня задорно ковылял первым, но скоро запал от «Агдама» у него пропал, и его сменил Мишка, а дядя Ваня, побыв вторым, пропустил на это место меня.
– Вовыч, ты это… сильно по газам не жми, - прошептал
– А то мне не угнаться.
– Я постараюсь, - сказал я.
Минут через пятнадцать мимо нас в сторону Зверевки проехал автобус. В полупустом салоне сидели одни старухи. Я обернулся и не увидел дяди Вани позади.
– Мишка!
Я остановился. Мишка, убежавший на полсотни метров вперед, со злым лицом приблизился ко мне.
– Что?
– Дядя Ваня пропал, - сказал я.
– Куда?
– Я не знаю.
– Наверное, отстал просто, - неуверенно предположил Мишка.
Несколько минут мы просто стояли, глядя на дорогу. Потом я снял рюкзак. Дядя Ваня не появлялся.
– Дядя Ваня! Эй!
– крикнул Мишка.
Он сделал шаг в сторону Людовиновки. Верхушками близких деревьев, качая, играл ветер. Светило, не особо грея, солнце. То и дело его закрывали облака.
– Иван Степанович!
– крикнул я.
– Видишь его?
– спросил Мишка.
– Нет, - сказал я.
– Понял теперь?
– обернулся ко мне Мишка чуть не плача.
– Хрен мы так в Крупяновку попадем!
– Ну, он, может, передохнуть на обочину сел.
– Ага. Сел и сидит, «Агдам» попивает.
– Может, уснул.
– Спасибо, успокоил!
Мимо нас пропылил парень на мопеде.
– Ладно, жди здесь, - сказал Мишка.
Он вручил мне свою сумку и пошел по обочине назад. Метров через сто он скрылся за изгибом дороги. Я остался один. Недолго думая, я распустил горловину рюкзака и достал термос. Пока есть время, можно и попить. Я свинтил крышку, вытянул пробку и налил в крышку еще дымящийся чай.
Глоток, другой. Грунтовка была пустынна. Иван-чай качался под ветром. Издалека слышалось тарахтенье трактора, но шло оно словно со стороны, из-за леса. Видимо, там была просека или еще одна дорога.
Несмотря на чай, я слегка продрог и застегнул куртку. Ни Мишка, ни дядя Ваня не показывались.
Потом я услышал свист. Мишка подзывал меня к себе. Понятно, что что-то случилось. Правда, у меня и мысли не было, что. Сначала я хотел бежать без рюкзака, но подумал, что долго лежать бесхозным ему тогда не придется - кто-нибудь из проезжающих обязательно приберет. Ищи-свищи потом. Поэтому я, утолкав термос, взвалил рюкзак на одно плечо, на другое плечо повесил Мишкину сумку и пошел навстречу.
Мишка свистнул еще раз.
– Иду!
– крикнул я.
Я прошел метров триста прежде, чем добрался до Мишки.
Мой друг стоял на обочине и вглядывался в прореху между кустов. Там был небольшой, колдобистый спуск к молодым осинкам, словно проломленный падающим телом. Сквозь иван-чай и ветки виднелись остатки какой-то постройки, доски, рубероид и тряпки. Неровно бугрилась земля.
Я встал с Мишкой рядом. Никакого шевеления и вообще человеческой фигуры я разглядеть не смог.