Билет до Вондерленда
Шрифт:
— Вот у тебя как раз спросить хотела! — «Черт, как же больно!» — Зачем вы меня связали?!
— Хватит дурака валять, — парень нахмурился. Сейчас из его облика исчезли последние намёки на дружелюбие. Черты лица заострились, и в глазах заплясала какая-то жестокость. На Алису он смотрел как на волка, прибежавшего из леса и прикинувшегося овцой. — Просто человек, говоришь? Я не знаю, что ты такое на самом деле, но я не хочу, чтобы ты в это превратилась до конца.
— О чем ты, блин, вообще? — Девушка ощерилась, ощутив исходившую от Мортена опасность. И ей это нравилось все меньше. Она кинула мимолетный умоляющий взгляд на Арпега, который
— То есть, ты хочешь сказать, что абсолютно не помнишь, как чуть не подорвала нам корабль? И того, как ты начала превращаться в… Я не знаю, что это было, но явно ничего хорошего. — Штерн выглядел очень странно и сильно пугал девушку. Насколько Алиса разбиралась в оттенках чувств, с которыми ей хотят открутить бошку, сейчас дело было более чем серьезно. На неё смотрели, как на заклинившую гранату без чеки. Так не смотрят на людей, пусть даже серьёзно накосячивших.
Алиса на мгновение замерла. Ну и новости. Неприятные. Если это все правда — а при взгляде на лица парней сомнений в этом не остается — то поведение Мортена весьма оправдано. Она только что их чуть не убила и при этом не отдавала себе в этом отчет. Значит ли это, что у нее снова едет крыша? Что за превращения? Ранее с ней такого не происходило, так что сейчас она была абсолютно искренна в своём непонимании.
В принципе, Алиса поняла бы желание парней не отпускать ее до конца полета. Но это она понимала мозгом. А вот ее тело так не считало. Вывернутое плечо болело сильнее, чем в момент, когда ей его пробили. И эта ноющая боль заполняла все сознание, отключая любую логику.
– Да, черт тебя дери, я нихера не помню! Сними с меня скотч, ублюдок! Я понятия не имею, чего ты от меня пытаешься добиться!
— Я пытаюсь добиться от тебя, наконец, правды о том, что ты такое. Ты мне наврала тогда, ночью. Я ни за что не поверю, что с тобой никогда такого не происходило, и в то, что ты обычный человек, хоть и маг. Выкладывай. Чего нам от тебя еще ждать? — от встречных Алисиных щелчков зубами Штерн распалялся еще больше. Но у обеих сторон находились свои причины не давать заднюю. С одной стороны — страх за свою жизнь, а с другой — всепоглощающая боль и обида, что с ней так обходятся.
— Мортен, у нее плечо разбито, смени ей хотя бы положение руки. Мы здесь не для того, чтобы над ней издеваться, — подал голос Арпег, и прозвучало это на удивление твердо.
— Захлопнись! — огрызнулся на него Штерн. — Ты хочешь, чтобы она тебя прикончила, как только я сниму скотч?
Поскольку Алиса молчала, Мортен сделал еще один шаг к ней, цепко схватил копну ее волос, чтобы не вцепилась зубами ему в руку, а второй дополнительно выкрутил девушке правое плечо.
— Рассказывай! – потребовал он, впившись взглядом в зрачки Алисы.
У нее напрочь перехватило дыхание и по всему телу прошла холодная волна. Она была знакома с болью и не раз была ранена, но до этого момента на нее не пытались давить с помощью намеренного причинения страданий. Но Штерна, кажется, никак не беспокоил ни ее крик, ни наполнившиеся слезами глаза. Он зациклился на одной идее и теперь маниакально ей следовал. А возможно, ему просто нравилось издеваться. Хотя сейчас по его лицу этого нельзя было сказать.
А вот Арпега крик девушки вывел из оцепенения. И пусть внешне парень напоминал вешалку, но в этой вешалке хватало праведного гнева. И кем бы ни оказалась Алиса, она в первую очередь в глазах Арпегиуса была разумным существом, которое не должно страдать. Поэтому рыжий молнией сорвался с места, и через секунду в лицо Мотрену впечатался кулак. Удар вышел неумелым, по касательной, но этого хватило, чтобы отвлечь Штерна и заставить отшатнуться, зажимая отбитую скулу.
— Свали от нее! — Арпег встал между Мортеном и Алисой.
— Ты хочешь, чтобы через час она точно так же забыла, как откручивала нам бошки? — Штерн исподлобья уставился на противника, потирая место удара.
— Я с ней год жил! И жив, как видишь. Ты бы хотел, чтобы с тобой так же поступили, как только узнают о тебе что-то предосудительное?
В ответ Мортен лишь зло и раздосадованно махнул рукой, мол, все равно она тебя первого съест. Арпегу же для завершения образа не хватало лишь издать злобный фырк — как собачонке, облаявшей заведомо более опасного противника и ничего за это не получившей. Убедившись, что Штерн ушел в санузел, чтобы приложить к месту удара холод для предотвращения появления синяков — а может, просто чтобы спрятаться, — Арпегиус метнулся к аптечке за ножницами и вступил со скотчем в войну. Игнорируя все прозвучавшие ранее опасения, он разрезал путы полностью, а не только на больной руке. Чувство жалости в нем было сильнее. Ну не мог парень с не дрогнувшим сердцем смотреть на чужие слезы. И сейчас вся эта ситуация вызывала в нем острое чувство вины.
Лиддел растерянным взглядом скользнула по лицу Арпега. Если честно, она его тоже не понимала, но все же была благодарна всей душой. Сама-то Алиса себе и в свою безопасность для окружающих не совсем верила. А вот Арпег — верил. И решил дать ей шанс.
Предельно бережно он помог девушке вернуть руку в безболезненное положение и ободряюще погладил по здоровому плечу.
— Кем бы ты ни была, ты живая и разумная. И у нас нет права над тобой издеваться, — заключил он, садясь на стол, чтобы оказаться напротив Алисы. — Нужно руку обезболить?
Девушка нахмурилась, вспоминая, что с ней сделал Мортен, когда она отказалась лечиться. Но пока Штерна видно не было, так что она лишь мотнула головой. Сейчас, когда рука вернулась в нормальное положение, боль начала утихать. Не полностью, но терпеть было можно.
— Хорошо… Ты можешь рассказать, что, по твоей версии, произошло? Я сам толком ничего не застал. Ядро корабля ушло в перегруз, а когда мы оторвали тебя от него, ты наполовину превратилась во что-то совершенно иное. — Голос Арпега был спокойным и не нес в себе обвиняющих интонаций.
— Я и вправду не имею ни малейшего понятия. — Лицо девушки, не искажённое болью и яростью, выглядело куда более честным и вызывало больше доверия. Да и тон стал куда спокойнее и искреннее. — Последнее, что я помню — я почувствовала от реактора приятное тепло, как от костра в осенний день. Подошла ближе, а потом… Ну, я очнулась. Все.
Парень постучал пальцами по своей костлявой коленке, решая, верит он или нет.
— А что насчет превращений? Ты и вправду не человек?
— Я понять не могу, с чего вы решили, что я чем-то от вас отличаюсь? — Алиса нахмурилась.