Бинтование душевных ран или психотерапия?

Как вы уже поняли, перед вами необычная книга. Ее авторы — писатель (М.0. Мирович), философ (Е.В. Золотухина-Аболина) и я — психотерапевт (М.Е. Литвак). Писатель рассказал в художественной форме об историях, которые ему пришлось наблюдать в своей жизни. Общее в них то, что его героям удалось наладить свою жизнь (забинтовать душевные раны) без психотерапевтов и даже почти без помощи своих друзей. Отчасти им помог случай.

Затем высказал свою точку зрения на психотерапию философ, «существо

в некотором роде отстраненное, рефлексивно критическое…», полагающий, что «отсутствие пристрастий и личного опыта общения с психотерапевтами, быть может, пойдет на пользу нашему общему делу», с чем я категорически согласен. (Раз она к услугам психотерапевта не прибегала, то это свидетельствует о том, что она человек благополучный и счастливый.)

Потом взял слово я — психотерапевт. Рассказав о психотерапии, о ее методах, которые подходят именно вам, а также о своих подопечных, я показал, что во многих и многих случаях без профессионала-психотерапевта не обойтись. Иначе будет беда, даже если обратиться за помощью к друзьям, у которых самые добрые намерения.

Вы будете читать нашу книгу, думать и решать сами, как выкручиваться из трудных ситуаций: полагаться на собственные силы и помощь друзей или прибегать к помощи психотерапевта.

Михаил Олегович Мирович родился в 1958 году в городе Ростове-на-Дону. Медик по образованию и писатель по призванию, публицист и просветитель, он автор и соавтор множества научных и научно-популярных публикаций в журналах «Москва», «Дон» и других. В 90-е годы в ростовских книжных издательствах выходили произведения М. О. Мировича — сатирические по форме и философские по содержанию.

Это не первое его обращение к проблематике глубинных психологических процессов и межличностных отношений, естественное для врача и обязательное для писателя, но, увы, последнее. Михаил Мирович ушёл из жизни рано. Несправедливо рано. Страшно рано. И этот последний труд написан им в соавторстве с Е.В. Золотухиной-Аболиной u M.E. Литваком.

Жизнь принца, которого звали Володей, складывалась успешно; он завершал обучение в МГИМО, твердо зная, что ему уготована аспирантура и связанные с ней блага. Ему подфартило с родителями. Они жили не в столице, но его отец занимал должность заместителя председателя облисполкома, а мать заведовала одной из кафедр в местном университете.

В старших классах Володя проявил себя старательным и умным ребенком. До сих пор учителя-старожилы вспоминают о его победах на школьных олимпиадах и прекрасную исполнительскую дисциплину. Наставники не могли нарадоваться на Вовочку, непрерывно ставя того в пример разгильдяям, за что «гордость школы» расплачивалась синяками и шишками. Не проходило и дня, чтобы он не вытаскивал из «мягкого места» кнопки и гвоздики. Но это не смущало Владимира, тем более, что родители объяснили ему, что таким образом он закаляет характер и тренирует волю.

Еще Володя занимался музыкой, ходил в легкоатлетическую секцию и коллекционировал марки. Родители справедливо полагали, что им повезло с сыном.

— Такой хороший мальчик, — говорили о нем знакомые. — Умный, смелый, начитанный. На рояле играет, бегает быстро…

— Главное — не женись, — говорил Володе отец. — Испортишь карьеру. Жену надо выбирать с умом: по вкусу всегда можно найти, а вот ту, которая помогла бы с карьерой, — днем с огнем не сыщешь.

— Есть у нас мадам с охраной. Ее отец — помощник постоянного представителя СССР в ООН. Но она — страшна, как атомная война.

— Ну-ну, — заинтересовался председатель облисполкома. — расскажи-ка подробнее.

— Да нет, — махнул рукой студент. — Это все ерунда. У нее уже есть жених. Учится вместе с нами

— Умный, небось, хлопец, — вздохнул отец. — Тебе бы такую невесту — и помирать не страшно.

Слова отца глубоко запали в душу Володи и он стал думать, как отбить невесту у сокурсника.

Обычные приемы (ночь, темный подъезд, хулиганы — спаситель Володя…) здесь, конечно, не годились, но Володя предпринял нетривиальный наскок на субъект вожделения.

Он как бы случайно подсел на лекции по диалектическому материализму к дочке представителя и тайком порезал себе лезвием палец. С травмированного органа быстро-быстро закапала кровь…

— Ой, Вовочка, — тихо защебетала Наталья (так звали дочь представителя), — что это с тобой? Ты порезался?

— Ерунда, — мужественно произнес Володя. — С кем не бывает?

И Володя принялся рассказывать Наталье о боевых подвигах своего деда в годы второй мировой войны. Рассказчиком и актером он был хорошим, и вскоре Наталья смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых проглядывалось желание познакомиться ближе.

— И тогда дед, — закатывая глаза, хрипел Владимир, — зажал в зубах ППШ. А тут три «Тигра» справа…

Когда лекция подошла к концу, Володя был уверен, что пленил дочь представителя, и дело остается за малым. Однако он жестоко ошибался. Ее женихом был сын первого секретаря одного из крепких сибирских обкомов. Он никогда не сдал бы позиций, если бы Вовочка не договорился с некоей падшей женщиной, которая соблазнила этого сына в новогоднюю ночь.

Сын первого секретаря овладел падшей женщиной в самой развратной и разнузданной форме. С помощью специальной техники Вовочкой были сделаны несколько фотографий, которые были немедленно предъявлены жениху Натальи. И тот снял свою кандидатуру.

А на вопросы расстроенного родителя отвечал:

— Я разлюбил ее, папа.

Блестяще разработанная операция завершилась полным успехом.

Будущий тесть согласился довольно быстро — после первого телефонного разговора с дочерью.

— Он не еврей? — только спросил папаша. — Не диссидент?

— Нет, папочка, все в порядке. Он — русский, — поспешила успокоить папашу счастливая дочь. — Не волнуйся. Я ведь не дура. Ты ж меня знаешь… Все проверено-перепроверено.

Молодые получили прекрасную трехкомнатную квартиру в центре Москвы. Разумеется, с утварью и мебелью, а еще — несколько ящиков с японской аппаратурой.