Биосфера
Шрифт:
— Но, что же можно сделать? — спросил Роберт.
— Нужно быть с природой единым организмом, гармонически существовать в ее объятиях, чувствовать ее силу, а не познавать безвозвратную, медленную и невозвратимую гибель. Истинная свобода, трактуемая теорией философии экзистенциализма, заключается не в свободе выбора человеком добра или зла, а в выборе — быть человеком или нет. Настал тот период развития человечества, когда ему стоит серьезно задуматься над развитием и поддержанием жизни самой природы, в том числе и природы самого человека.
— Но в мире многие борются за экологию, сохранение девственных лесов и…
— Этого мало! — повысил голос Льюис. — Одно дело совершать добрые и необходимые поступки, другое — жертвовать при этом своими благами в угоду другим. Человеческое сознание — вот что нужно изменить. А это процесс долгий и сложный. Но, есть и здесь решение, и оно намного глубже, чем вы себе можете представить, тем ни менее, все открыто. Наш Создатель играет честно, он ничего от человека не прячет. Это человек слеп, и не всегда видит то, что у него перед самым носом.
— О чем вы? — спросил Роберт.
— Я об изменении человека в лучшую сторону. Неужели вы думаете, что Бог создал человека разумного, но забыл дать ему способность быть человеком нравственным. Вы материалист или идеалист?
— Скорее материалист, ведь, наш мир материален.
— Вот и ошибаетесь. Многие религии полагают, что мир идеален, но и они ошибаются.
— Какой же он, по-вашему?
— Вот, видите все эти книги. Их авторы — лучшие умы человечества всех времен и народов. Они являлись причинами изменений в обществе и его движения и развития. Здесь, — Льюис указал на полки книг, — находится ответ, но его нужно собрать по зернышку. Я посвятил много времени этому, и нашел этот ответ.
— Каков же он по вашему?
— Наш мир — это мир объективный идеально-материальный. Мир не находиться в зависимости от человека, так как не был им создан, но он может поглотить неразумного и необдуманного человека. Мир материален, а идеальное в нем — это законы, неподвластные человеку, ведь, эти законы и создали его и его желание все познать.
Человечество и природа — это две противоположные силы, две противоположности бытия, две категории: мир человека — это нравственные законы, находящиеся внутри него, заложенные природой и Создателем; мир природы — это материальное, реально существующее независимо от человека и функционирующее по законам не всегда понятным человеку. Природа дана человеку Создателем нашим, как противоположность с тем, чтобы запустить в нем спусковой механизм, безусловные рефлексы, инстинкты, с целью пробуждения в нем нравственных законов, заложенных в нем изначально, но находящихся в большей степени в спящем ожидаемом состоянии. Возможно, что на начальном этапе этого эксперимента, проводившего Создателем, природа запустила лишь познание человека, и за долгие десятки тысяч лет человечество развивалось и постепенно дошло до такой стадии своего состояния, при котором познание должно уступить идеям (заложенным генетически) более высокого порядка, чем логика. Речь идет о нравственных нормах. Материальный мир человека, его потребности заменяются духовными ценностями, без которых немыслимо его существование. И эта замена материальных благ на духовные ценности должна быть сделана самим человек. В этом его свобода, в этом его выбор: быть человеком или исчезнуть, уступив дорогу более адаптированным существам.
Человек противостоит природе, уничтожая и разворовывая её, повышая себя над ней, но только она сможет избавить его от цепей безнравственности — продукта темной силы. Природа, словно сито, очищает человека, делает его добрее. Гибель ста тюленей, мирно отдыхающих на берегу острова, от дубинок морских охотников и браконьеров за легкой наживой, не спасает человеческий мир полный пороков и безграничных ненасытных человеческих желаний материального мира. Конечности альбиносов не сделают людей счастливее. Природа способна, как противоположность человеку, лишь на запуск механизма, улучшающего нравственные нормы, но выбор остается за человеком. Природа слепа, она не осознает нравственность, ей чужды познавательные или мыслительные способности. Это удел человека. Нравственность есть лишь в человеке, но находится она в твердой скорлупе познания. Лишь человеку доступно расколоть эту скорлупу для рождения новой эпохи — эпохи духовных реформ и преобразований человека, создающего и представляющего не хищническое животное, а созидающего, любящее и понимающее существо, которое можно назвать человеком.
— Вы хотите сказать, что в человеке есть добро и оно скрыто, его вы называете нравственными нормами, которые полностью все еще не действуют, а лишь находятся в спящем виде. Природа, по-вашему, должна пробудить в человеке его добрую половину, наполненную нравственными нормами. Я всё правильно понял?
— Совершенно верно. Но этот процесс приспособления человека долгий, десятки тысяч лет, — произнес священник. — Адаптация любит волнообразность нагрузки, это видно в совершенствовании физических качеств людей и в циклических периодах развития человечества. Катаклизмы природы необходимы для таких нагрузок; все наши переживания, боли, унижения, страхи должны нас подготовить, закалить. Но в природе есть и так называемый «мировой год», он составляет 10 800 лет, когда весь этот мир может сгореть в мировом пожаре, наводнении или любой другой катаклизме. Бог создал природу, как и человека, и одушевил ее, но он же может и забрать ее в небытие, разумеется, вместе с человеком, если человек не образумится.
Возвращаясь поздно ночью к себе в комнату, после разговора со священником, и в последующие дни, Роберт все чаще и чаще задумывался над словами Льюиса. Прошло несколько дней. Роберт вместе с Айне решили отправиться в город Дар-эс-Салам, чтобы прикупить необходимые товары. Роберт помогал Айне нести тяжелые сумки, наполненные различными необходимыми в быту вещами. Эти товары они покупали для школы, для себя лично, сюда входили средства личной гигиены и, по просьбе некоторых жителей селения, они также сделали еще некоторые покупки.
Город Дар-эс-Салам — крупный административный центр. Этот гигант, с высотными домами, похожими на многоэтажные пирамиды в Нью-Йорке, расположился у самого берега. Город мало чем отличается от европейских городов, он был центром бизнеса Танзании. Не смотря на то, что страна является одной из самых бедных в мире, а жители её — нищими, или даже — рабами, в ней все же имелись уголки роскоши и отпечатки цивилизации, угодные крупным промышленным концернам мировых акул бизнеса Европы и Азии.
Роберт все-таки решился и отправился к властям. Он заявил об угрозах нападения со стороны туарегов, но, несмотря на все доводы, его внимательно выслушали, а затем сказали, что примут все меры, и только.
— Меня просто выслушали, — сказал Роберт, подойдя к Айне, сидевшей в сквере, — Фред Льюис был прав, они подонки, ничего делать не хотят.
— Спасибо, что хоть выслушали тебя, — сказала Айне.
— Наверное, им моя внешность приглянулась. Здесь вежливы к иностранцам. Когда они узнали, что я американец, то все были весьма любезны. Я даже стал горд за Соединенные Штаты, но и печален. Ведь, если бы на моем месте был танзаниец, его бы не стали слушать.
— Это верно. Здесь большая коррупция, — сказала Айне.
— Они сказали, что примут меры по поимке преступников. Они всё знают, но этот процесс может быть долгим, и они не имеют никаких сведений, что преступники нападут именно на наше селение. Не охранять же нам все населенные пункты Танзании, — вот их слова.
Вечером Роберт и Айне расположились в гостинице, а затем отправилась в кафе, расположенное на первом этаже. Прекрасный багровый закат освещал верхушки небоскребов. Желтый диск солнца уже наполовину скрылся за синим горизонтом, отбрасывая последние лучи на водную гладь. Столик, который заказали Роберт и Айне находился у окна, как раз напротив убегающих вечерних лучей заходящего светила.