Бирон
Шрифт:
— Откуда вы все это знаете, синьор Джиолотти? — дивилась Анна Иоанновна.
— Да ведь я же все время был здесь, у вас, в России.
— Как так?! — привскочил Бирон. — Ведь я писал вам в Рим и в Венецию!
— Совершенно верно: вы писали, но не мне, а моему двойнику.
— Какому двойнику?! — прохрипел Бирон. — Разве есть еще какой-нибудь второй Джиолотти?
— Нет, другого нет…
— Вы… вы издеваетесь надо мной? — крикнул Бирон.
— И не думаю.
— Так какого же черта вы говорите,
— Я и настаиваю на этом, — спокойно ответил Джиолотти.
Герцогиня глупо хлопала своими маловыразительными глазами. Она ровно ничего не понимала, но только чувствовала, что ее Эрнст сердится.
— Я вас спрашиваю в последний раз: кому я писал письма?.. — встал Бирон.
— Мне!..
— Так как же вы говорите, что вы все время находились в России?
У Бирона на губах проступила пена того дикого, необузданного гнева, который впоследствии заставлял трепетать почти всю Россию.
— У вас очень короткая память, дорогой Бирон! — насмешливо произнес Джиолотти. — Кажется, я вам уже пояснил, что такое раздвоение личности. Я во всякую минуту могу одновременно находиться в различных местах. Все это время Джиолотти-молекулы были там — и в Риме, и в Венеции, но флюид-Джиолотти не покидал вашей необъятной империи.
В дверь столовой кто-то почтительно-робко постучался.
— Войдите! — по-немецки крикнул Бирон.
— Ах, ваше сиятельство, какое несчастье! — воскликнул любимый конюшенный «конюха».
— Что такое? — спросил Бирон.
— Эрнестина, ваша любимая лошадь, бьется, как иступленная…
— Почему? — вспыхнул фаворит.
— Ее подковал мастер… Не знаю, что произошло с ней, но только она хрипит, дрожит…
— Кто подковывал? Франц?
— Нет, ваше сиятельство… Может быть, кто-либо из его помощников.
— Ступай! Я сейчас приду. — Бирон засуетился и обратился к Джиолотти: — Хотите посмотреть мою конюшню?
Великий магистр, выпрямившись во весь рост, сказал:
— С одним условием, Бирон.
— С каким?..
— Если туда пойдет и ее величество, а теперь уже ее императорское величество. Она так любит лошадей…
Анна Иоанновна согласилась, и они отправились втроем.
В великолепной конюшне, этом излюбленном детище Бирона, было сухо, чисто, светло. Превосходная лошадь билась в судорогах. Она особенно дрыгала правой ногой.
— Моя милая Эрнестина! Что с тобой, моя прелесть? — произнес Бирон и хотел было подойти к лошади.
Но дорогу ему загородил Джиолотти.
— Оставьте! Ни шагу далее, Бирон! — властно произнес он.
— Это почему же? — вспыхнул фаворит.
— Потому что здесь ваша смерть…
— Где? — вздрогнул и затрясся Бирон.
Джиолотти тихо шепнул ему:
— А видение на стене забыли?
В эту минуту в конюшню вошел старик Франц.
— Какого дьявола ты послал ковать Эрнестину, старый мошенник? — грубо, как настоящий конюх, заорал Бирон.
Старый Франц побледнел не столько от страха, сколько от обиды и дрожащим голосом сказал:
— Это мой новый помощник, ваше сиятельство… Он уже подковал не одну лошадь… Я оставался доволен его работой, и так как мне нездоровится, то я и поручил ему Эрнестину.
— Он давно поступил к вам помощником? — спросил Джиолотти.
— Нет, недавно, около двух недель назад, — пробормотал Франц, с испугом глядя на бившуюся лошадь. Он подошел, нежно и ласково посвистывая, к лошади и наклонился над ее правой задней ногой. — Ну, ну, не надо, моя хорошая Эрнестина!.. Постой… постой! Я посмотрю, что наделал с тобой этот глупый осел…
И тут, прежде чем кто-либо успел вымолвить слово или вскрикнуть, произошло нечто страшное: Эрнестина изо всей силы лягнула старого Франца. Ужасный удар пришелся в голову, и последняя вмиг обратилась в бесформенную кровавую массу. Смерть кучера была моментальна.
Анне Иоанновне сделалось дурно, так что Джиолотти должен был поддержать ее, иначе она упала бы.
— Боже мой, что же это такое?.. — воскликнул Бирон.
— Вот что предстояло вам, дорогой Бирон, — ответил чародей. — Не правда ли, как хитро было придумано?
— Да объясните все толком!
— Тот человек, который поступил помощником к несчастному Францу, — не кто иной, как подосланный убийца. Зная вашу безумную любовь к лошадям, ваши враги и решили сыграть на этом.
— Но что же они сделали с моей бедной Эрнестиной?
— Негодяй впрыснул ей под кожу яд, обладающий свойством вызывать сильнейшие судороги. Часа через полтора лошадь падет, так что вы, Бирон, лучше пристрелите ее, прекратите ее страдания. Ну-с, так план был таков. Ваша любимая лошадь заболевает. Конечно, вы поинтересуетесь посмотреть, что с ней. Она страшно дрыгает правой ногой. Вы заинтересуетесь и, забыв осторожность, наклонитесь. Этого довольно. Бешеным ударом отравленное животное снесет вам голову, что и случилось с бедным стариком.
— Черт возьми, какие негодяи! — загремел Бирон. — Эй, вы все, псы и негодяи, оцепить весь замок! Искать повсюду проклятого убийцу!
— Вы спасли жизнь моему верному другу, синьор Джиолотти. Как мне благодарить вас! — воскликнула Анна Иоанновна.
— Да, да, вы спасли мне жизнь! Я никогда не забуду этого, — горячо произнес и Бирон.
XII
Прибытие послов
Когда вернулись в замок, Анна Иоанновна, несмотря на пережитое волнение, снова обратилась к Джиолотти с просьбой «погадать» о том, когда произойдет долгожданное событие — приезд послов.