Битва двух империй. 1805–1812
Шрифт:
левый фланг — 1,2, 3-й корпуса, 1-й и 2-й корпуса резервной кавалерии, Императорская гвардия (227 тыс. человек, 557 орудий);
центр — 4-й корпус, Итальянская королевская гвардия, 6-й корпус, 3-й кавалерийский корпус (84 тыс. человек и 208 орудий);
правый фланг — 5, 7, 8-й корпуса, 4-й кавалерийский корпус (76 тыс. человек и 159 орудий).
Общая численность Великой Армии на середину марта 1812 г. составляла 387 тыс. человек при 924 орудиях.
В этом подсчете не учитывался ряд резервных соединений, таких как дивизия Дендельса, состоявшая из Бергских и Баденских войск, которая позже послужит для формирования 9-го корпуса, а также так называемая Дивизия княжеств — соединение, сформированное из подразделений мелких немецких государств. Наконец, не были учтены прусские войска. Если принять во внимание эти соединения, то в начале марта в рядах Великой Армии было уже более 420 тыс. человек.
Кроме того, 7 марта 1812 г. была подписана конвенция с Данией, которая выставила для обороны побережья Южной Балтики дивизию в 10 тыс. человек пехоты и кавалерии при 50 орудиях.
В это время все дороги Центральной Европы были покрыты колоннами войск, движущимися артиллерийскими батареями и многочисленными обозами, которые направлялись в сторону Польши. О том, насколько велика была площадь, занятая массами войск, говорит то, что, когда головы колонн уже форсировали Одер, из Франции и западной Германии в поход продолжали выступать новые и новые батальоны, эскадроны и батареи. Последние отряды 4-го корпуса еще только выходили из Милана, в то время как его передовые отряды подходили к Дрездену! Войска Императорской гвардии, выведенные из Испании, 14 марта только прибыли в Байонну на юге Франции. Вислинский легион, о котором мы уже говорили, подходил к Парижу. Таким образом, можно сказать, что Великая Армия, занимая фронт примерно в 500 км, растянулась в глубину более чем на 2000 км!
Тем не менее даже такое количество войск не обеспечивало значительного численного превосходства над вероятным противником, и поэтому Наполеон стремился поставить под ружье все контингенты союзных государств, какие только было возможно. Даже маленькие княжества Ангальт и Липе выставили для войны 1661 человека, Шварцбург, Вальдек и Рейсс — 1350, Франкфурт — 1687. Что касается французских частей, то император добивался увеличения численности не столько созданием новых полков, сколько увеличением числа солдат в рядах старых. Так, полки корпуса Даву (1–5-я дивизии) были увеличены до того, что имели 5 действующих батальонов сверх запасного. Нормальная полная численность полка предполагала 4 действующих батальона и 1 батальон депо, в котором не было рот гренадеров и вольтижеров. Этот батальон депо носил номер пять. Поэтому, увеличив численность полков до пяти действующих батальонов, их пронумеровали 1, 2, 3, 4, 6, так как батальон депо сохранил пятый номер.
Император требовал увеличить численность батальонов практически до штатного состава. В результате полки корпуса маршала Даву, который безупречно исполнил приказ, достигли численности почти 4 тыс. человек, что соответствовало количеству солдат в некоторых дивизиях на испанском театре военных действий! При этом, чтобы новый батальон, составленный из новобранцев, не оказался хуже батальона, составленного из старых солдат, было произведено так называемое «смешивание» (tiercement). Новобранцы из батальонов, носивших четвертый и шестой номера, были равномерно распределены по всем подразделениям полка, так же как и опытные офицеры и унтер-офицеры из первых батальонов. [72] В результате получились хорошие части, где было много молодежи и при этом имелось достаточное количество закаленных воинов всех званий, имевших солидный боевой опыт.
[72]
Margueron… Op. cit., t. 3, p. 78–79.
Все источники единодушно отмечают безупречную выправку, отличное качество униформы и высокую дисциплину солдат и офицеров 1-го корпуса. Вот что писал в своих записках о войне 1812 г. барон Дюфур, старший военный комиссар Императорской гвардии, о корпусе Даву на марше: «Перед нашими глазами было великолепное зрелище 65–90 тысяч солдат, униформа которых, движение и слаженность действий носили на себе отпечаток порядка самого совершенного, строгой дисциплины и предусмотрительности командира, который умел обучать и сохранять своих солдат» [73] .
[73]
Dufour. Guerre de Russie 1812. Biarritz, 2007, p. 117.
Развернув свои войска между Эльбой и Одером, Наполеон не сомневался, что русская армия не сможет уже застать его врасплох в герцогстве Варшавском. Именно поэтому он отныне не торопил свои полки, а старался дать им возможность отдохнуть, собраться, подтянуть отставших и не торопясь двинуться навстречу неприятелю. Перед Великой Армией была поставлена задача выдвигаться на рубеж Вислы во второй половине апреля. В своем письме маршалу Бертье он указывал, что желает, чтобы его армия была к 1 мая расположена «в развёрнутом боевом порядке на Висле» [74] .
[74]
Correspondance de Napol'eon.
Исполняя распоряжение императора, корпус маршала Даву вместе с 7-й дивизией к 15 апреля развернулись на фронте от Торна до Данцига вдоль по течению Вислы. 5-й корпус Понятовского оставался там, где он стоял, от Плоцка до Варшавы, остальные корпуса подтягивались, чтобы встать рядом с ними и позади них. Удино (2-й корпус) вступил в Берлин, Ней (3-й корпус) — во Франкфурт-на-Одере. В это время на смену весенней распутице пришла хорошая погода, и войска могли продемонстрировать как своим командирам, так и населению Германии и Польши свой бравый внешний вид.
Вот что писал генерал Ледрю, командир 10-й дивизии корпуса Нея из Франкфурта-на-Одере 25 апреля 1812 г.: «Вчера господин маршал герцог Эльхингенский провел смотр моей дивизии, которую я собрал в полулье от города на обширной равнине. 14 тысяч человек и 24 артиллерийских орудия стояли развернутые в боевых линиях. Войска были одеты в самую красивую форму и представляли собой внушительное зрелище. С тех пор как я воюю, я еще не видел такой прекрасной дивизии. Всего здесь было в достатке. В четвертой линии стояли резервы артиллерии, фургоны и зарядные ящики всех видов и почти 800 упряжных лошадей в хорошем состоянии… Все мои роты гренадеров и вольтижеров были в полном составе, каждая по 140 человек, все с красными и желтыми султанами. Я командовал маневрами дивизии в течение 6 часов… Дивизия затем прошла церемониальным маршем… что длилось примерно полтора часа. Я получил теплые слова, самые любезные, со стороны маршала и королевского принца (Вюртембергского), которые не прекращали поздравлять меня и восхищаться полками, проходившими парадом» [75] .
[75]
Archives Nationales 123 AP 5.
Из этого письма довольного собой командира дивизии видно, что и части корпуса Нея были великолепны, а особенно обращает на себя внимание впечатляющий численный состав дивизии, полки которой по своей численности ненамного уступали частям Даву.
2-й корпус Удино также выглядел более чем достойно. Когда после долгих переходов корпус подошел к Берлину, ему было приказано подготовиться к параду; на следующий день войска предстали на смотре в таком безукоризненном виде, «как будто к параду готовились в течение недели», как отметил французский посол в своем рапорте министру иностранных дел. [76] Во главе с маршалом полки продефилировали по улицам Берлина. Юная супруга Удино так описала свои впечатления от этого парада: «Маршал встал во главе своих 40 тысяч человек, и из окон нашего посольства я видела, как полки идут по улицам. Это было великолепно!.. Все войска… медленным церемониальным шагом шли от ворот Шарлоттенбург по самым красивым и прямым улицам Берлина, разворачивая на них всю свою мощь. Это был поистине торжественный момент» [77] .
[76]
Цит. по: Vandal A. Napol'eon et Alexandre I… t. 3, p. 327.
[77]
Le mar'echal Oudinot, duc de Reggio d’apr`es les Souvenirs in'edits de la mar'echale par Gaston Stiegler. P., 1894, p. 152–153.
Однако за парадом смотрели не только из окон французского посольства. Посол России граф Ливен тотчас же написал рапорт Барклаю де Толли. Он не был столь же восторженным, как слова жены маршала, но подтверждал, по крайней мере, место и время проведения торжественного марша. С другой стороны, посол отметил, что численность батальонов не столь велика, как можно было ожидать: «Они насчитывают по 600 человек, а кавалерийские полки — по 700 человек». В следующем рапорте Ливен подробно перечисляет номера частей и добавляет фразу, которая подчеркивает, насколько строго командование поддерживало порядок в своих войсках: «Эти войска соблюдают самую строжайшую дисциплину. Вчера было расстреляно два солдата за то, что они убили крестьянина на дороге, а сегодня шесть человек будут расстреляны за различные проступки, среди прочих — дезертирство» [78] . Хотелось бы еще раз подчеркнуть: в русском штабе великолепно знали обо всех перемещениях французских корпусов.
[78]
Отечественная война 1812 года. Материалы Военно-Учёнаго Архива Главного Штаба… т. 10, с. 91, 104.