Битва героев (сборник)

Левицкий Андрей Юрьевич

– Вовремя ты объявился, – сказал Георг, подкатив тележку со сварочным аппаратом к стойке с газовыми баллонами у стены. Улыбнулся и подошел к верстаку. – Не справился бы без тебя. Считай, прописка в клане состоялась. Завтра Егорыч доложит Сельге Инесу, что все готово к работе. Ночью бассейн наполнят… За сезон соберем три урожая.

– Ого! – воскликнул Вик. – Много.

– Да, обычно больше двух не выходит. – Георг кивнул, взяв из ящика с инструментами ветошь. – Тут вода чище, солнца больше. – И принялся протирать масляные потеки на предплечье.

Днем в мастерскую

заглядывал Егорыч – старшина клана. Киборг ему быстро втолковал, что пресс без Вика не наладить, что тот готов работать лишь за кормежку, денег не попросит. Старшине на самом деле было начхать на новенького, главное для него – подряд к сроку выполнить, которым Южное братство снабдило бурильщиков. Сошлись на том, что если починит Вик пресс, то остается в клане при мастерской, нет – пойдет собирать улиток. Тяжелая, изнурительная работа, от которой крыша к концу декады едет, настолько запах улиточной слизи вреден для организма. В страду даже маска не особо спасает от испарений.

Георг бросил ветошь в ящик, опустив голову, поглядел, как работает механизм в предплечье, и недовольно поморщился. Потом шагнул к сварочному аппарату, отсоединил шланг, тянувшийся к стойке с газовыми баллонами, воткнул конец в гнездо на локтевом сгибе, спросил:

– Первое время в мастерской поживешь? – Отвернул вентиль и уставился на стрелку манометра, прикрученного к баллону.

Скомкав халат, Вик уселся на верстак. Потрогал шершавые доски, хлопнул себя по бедрам.

– Согласен.

– Вот и хорошо.

Когда стрелка заползла в красный сектор, газ с шипением вырвался из старой оплетки. Киборг завернул вентиль, выдернул шланг из гнезда и воткнул обратно в сварочный аппарат. Сжал и разжал кулак, крутанул предплечьем. После заправки пневмосистемы его конечности стали двигаться быстрей.

– Из верстака лежанку сделаем, я тебе свой матрац принесу. – Георг прошел в дальний угол, где на стуле сохла его куртка, постиранная Бяшкой. Сел, протянув руку к полкам – на одной Вик приметил старенький приемник, – взял две люминевых кружки, плетеную бутыль и зубами вытащил пробку.

– Почти домашние условия. – Вик развернул халат.

– Будешь? – Георг качнул бутылкой.

– Ага.

– Между прочим, с самого Крыма. – Звякнув кружками, киборг наполнил их вином. – Сезон назад в Лужниках брал, тогда цены другие были… – Он поставил бутыль на полку и с грустью вздохнул: – Сейчас все по-другому. Не так, как раньше. – Протянул Вику кружку. – Выпьем за лучшее.

– За перемены к лучшему.

Они выпили. Киборг откинулся на стуле, разглаживая бороду, довольно крякнул.

– Георг… – начал Вик. От вина в голове у него слегка зашумело, приятное тепло растеклось в животе, во рту остался сладковатый сливовый привкус. – Взгляни, пока Бяшка не вернулся. – Он достал из халата висевшее на шнурке распятье покойного Геста и протянул киборгу.

Тот зажал кружку коленями, взял с полки небольшой футляр, вынул из него очки с увеличительными стеклами и взглянул на распятье.

– Интересно, – пробормотал он, наклонил голову к плечу, рассматривая разъем с обратной стороны распятья. – Занятная вещица. Где ты ее взял?

Отобрал вместе с саблей у кетчеров? – Он снял очки, спрятал в футляр.

– Нет, саблю нашел Бяшка, с нею сами решайте, продавать на рынке или придержать. – Вик слез с верстака. – Так чего с распятьем, ты знаешь, что это?

– Не совсем, – уклончиво ответил киборг. Подцепил высохшую куртку, накинул на плечи.

– Что значит не совсем? – Вик подошел к воротам из мастерской.

Над лагерем давно сгустилась ночь. Вдалеке под холмом, где на дороге стояла застава, горел фонарь, освещая часть сарая, обнесенного колючей проволокой, и шлагбаум. Возле него переминался часовой с карабином на плече. Рядом с мастерской никого не было, с противоположной стороны из бассейна доносилось урчание мотоплугов. Бурильщики не останавливали работу даже ночью, видать и вправду подряд от Южного братства важен для них, раз пыхтят не покладая рук.

Вик вернулся к верстаку.

– Что скажешь, Георг?

Киборг задумчиво крутил распятье.

– Это накопитель, – произнес он после раздумий.

– Накопитель чего? – нахмурился Вик.

– Информации.

– Как это?

Георг почесал бороду, развернул распятье обратной стороной к Вику.

– Видишь, тут разъем. – Он коснулся пальцем плоского выступа, обрамленного медным прямоугольником.

– И что?

– Особый разъем, который включает накопитель, если подсоединить его к особому устройству.

– Что за устройство?

– Вычислительная машина.

– Откуда знаешь? – У Вика пересохло во рту, хмель почти выветрился, голова пошла кругом от вопросов.

– Я не помню своего прошлого, – вдруг сухо сказал Георг, возвращая распятье. – А про это… просто знаю. – И пожал плечами.

– Что такое вычислительная машина? – Обмотав шнурком распятье, Вик снова уселся на верстаке.

– Сложный механизм, в двух словах не расскажешь, – неохотно произнес киборг, явно потерявший всякий интерес к разговору. Его взгляд на миг затуманился, зажмурившись, Георг потер ладонями лицо, потом резко встал. – Ну где этого сорванца носит? Ночь на дворе, поди, ужин давно остыл… – Георг на ходу натянул куртку, подпоясался и наглухо застегнул высокий ворот. Прошел к воротам, постоял, направился к прессу, не дойдя, развернулся и пошагал обратно.

«Почему киборг вмиг изменился? – задумался Вик. – Весь день был приветлив, сильно выручил на заставе, когда они с Бяшкой подкатили на сендере к лагерю и с этим Игнатом из Южного братства базарили, потом с Егорычем договорился. Готов к себе в мастерскую поселить. А сейчас нос воротит, разговаривать не хочет».

Вик взглянул на распятье. Накопитель информации. «На-ко-пи-тель», – повторил он про себя, едва шевеля губами, пробуя слово на вкус. Какой информации? Как можно во что-то маленькое поместить… Нет, тут надо по-другому мыслить. Георг сказал про вычислительную машину. Что она вычисляет?.. Он оглядел мастерскую. Дробильный пресс, сварочный аппарат – тоже машины, но они имеют другое назначение… Опять не так. Тупик. Был бы жив отец, он непременно объяснил бы, у него всегда были ответы на все вопросы.