Битва на дне
Шрифт:
Тут уже не выдержали нервы у предельно уставшего и издерганного Сорокина. Сначала он ехидно признал, что да, спутник может представлять серьезную опасность. Если свалится кому-нибудь на голову, чего, к счастью не произошло. А потом вежливо поинтересовался: уж не с целью ли уточнить реальную начинку спутника и проверить ее на предмет безопасности американцы пытаются поднять его со дна морского? Нехорошо: как-никак чужая собственность!
Тут в драку вступила американская сторона. Они пытаются что-то там поднять? Чепуха. Ничего они не пытаются. Что делает в районе падения американская тактическая подлодка? Рыбу ловит. Устали подводники от боевых вахт и дежурств – решили отдохнуть, порыбачить. Докажите обратное!
Вот тут-то началось самое интересное. Дальнейшее заседание комиссии, плавно перетекшее в пресс-конференцию, было посвящено исключительно Сергею Павлову и его роли в том, что произошло. Валентина, которая догадалась, кого она оперировала, сидела как на иголках, твердя себе: «Ты должна молчать. Ни слова об этом человеке, какую бы чушь вокруг него тут ни городили. Пока еще не пришло время».
Тяжелее всего приходилось контр-адмиралу Сорокину. Он, несмотря на свой исключительно острый ум и громадный опыт, был окончательно запутан потоками взаимоисключающей информации. Начать с того, что выработанный им вместе с генералом Шаховским в Мурманске план реализовывать не понадобилось! Незачем было что-то такое намекать на Павлова, намекнули и без них! Что там намекнули, прямым текстом обвинили Павлова в нападении на катер, причем сделали это анонимно. Информация ушла к норвежцам как раз тогда, когда они совещались в Мурманске. Норвежцы в нее прямо-таки зубами вцепились, а Сорокин ломал голову: кто мог такую информацию дать?! Чуть ли не первым вопросом, который ему задали на установочном заседании, стал вопрос о Полундре. Оставалось придерживаться второй части их с Шаховским плана, то есть не говорить ни да ни нет, отвечать максимально уклончиво.
Так мало того! Американцы выступили с предельно резким заявлением, в котором обвиняли Павлова в неспровоцированной атаке их субмарины! Это автоматически отменяло все подозрения Полундры в предательстве. Правда, Тиняков, оставшись с контр-адмиралом с глазу на глаз, высказал предположение, что это – акция отвлечения, а Павлов все же изменник. Но тут уж Сорокин посмотрел на подполковника как на законченного шизофреника: две торпеды – ничего себе, акция отвлечения! Всегда бы американцы так от себя внимание отвлекали!
Вот и сейчас, как только американцы упомянули о пресловутой торпедной атаке, вопросы посыпались на контр-адмирала градом:
– По нашим сведениям, катер с экологами был потоплен русским подводником Сергеем Павловым. Как вы можете прокомментировать это?
– Никак не могу, – раздраженно ответил Сорокин. – Подобные утверждения требуют тщательных доказательств, а ни у вас, ни у меня их нет! Скажу лишь одно: никто из командования Павлову такого приказа не отдавал.
– Нам стало известно, что Павлов отказался исполнить приказ о возвращении на гидрографическое судно. Это так?
– Желал бы я знать, откуда вам стало это известно, – с тихой злостью сказал контр-адмирал. – Да, это так. Но комментировать данный факт я не собираюсь как не имеющий отношения к предмету разбирательства. Это внутренний дисциплинарный вопрос Северного флота РФ.
– Где сейчас находится ваш подводник и его аппарат?
– Не знаю.
– Но вы не будете отрицать, – вступили в действие представители американской стороны, – что Павлов получил приказ атаковать нашу подводную лодку?
– Я это категорически отрицаю, – твердо ответил Сорокин. – Я вообще сомневаюсь в самом факте этой атаки. Где доказательства?
– А вот это зря. У нас есть доказательства! Наши водолазы подобрали несколько обломков корпусов выпущенных Павловым торпед. Любая независимая экспертиза подтвердит, что торпеды были российского производства.
«Так-так, – подумал Сорокин, – значит, атака
– Никаких приказов Павлов не получал, – в голосе контр-адмирала слышалась непреклонная уверенность. – Если атака имела место, то Павлов действовал по собственной инициативе. Объяснять его мотивы я не берусь.
– Это что же получается?! – Представитель Норвегии был предельно возмущен. – Вы только что заявили, что не знаете, где сейчас находится ваш подводник. И что мы имеем?! Взбесившегося типа, который оснащен мощным современным оружием и болтается невесть где в наших территориальных водах! Да-да, называйте вещи своими именами: он же явно сошел с ума! Иначе расстрел гринписовского катера не объяснишь. Кто станет его следующей жертвой? Что думает о психическом статусе Павлова представитель российской стороны?
– Комментариев не будет, – со злостью сказал Сорокин. – Я военный, а не психиатр. Могу сказать одно: я уверен в том, что Павлов не обстреливал катер. Это провокация.
– Прекрасно! Все слышали?! А кто же его, в таком случае, обстрелял? Чья это провокация?
Контр-адмирал Сорокин раздраженно засопел. Как было отвечать на этот прямой вопрос? Но тут ситуация кардинально изменилась. Через весь конференц-зал, с трудом проталкиваясь и раздвигая журналистов, экологов и просто любопытствующих, к Сорокину шел высокий кареглазый мужчина в простом гражданском костюме. Да! Нужно было что-то экстраординарное, чтобы вытащить Александра Александровича Васильева из его «хитрого домика» в Баренцбурге! Хорошо, что никто из собравшихся в конференц-зале, кроме подполковника Тинякова, в лицо его не знал.
Васильев протянул контр-адмиралу дискету и конверт, прошептал несколько слов и как бы растворился в воздухе. Вот только что был – и нет его! Профессионал…
Сорокин достал из конверта несколько фотоснимков, бегло проглядел их, хмыкнул, и лицо его озарилось чистой и неподдельной радостью. Генерал Шаховской выполнил свое обещание! Ну, сейчас американцы попляшут! Зал настороженно молчал: все понимали – происходит что-то очень важное.
…Роберту Хардеру вновь не повезло. Да, в тот момент, когда он топил гринписовский катер, облачность над Землей Принца Карла была. Но слабая! Вот двумя часами раньше, когда с экологами повстречался «Арктур», небо было затянуто плотными тучами, сверху ничего не разглядишь. Затем тучи разнесло ветерком. А про возможности космического слежения Хардер в азарте как-то позабыл! Ну, вот не блистал цэрэушник умом, и все тут!
– Техническая служба, эти фотографии – на центральный монитор зала! – распорядился Сорокин звенящим от радости голосом. – Все пять, вот в такой последовательности. Компьютер тут имеется, в зале? Отлично! Вот дискета, дайте содержимое файла на экран, а потом с экрана на центральный монитор. Пусть все посмотрят. Там те же фотографии, только их увеличить можно для лучшей видимости. А я с удовольствием прокомментирую. Готово? Прекрасно.
Собравшиеся, затаив дыхание, смотрели на большой экран, нависавший над залом. Члены комиссии рассматривали второй комплект снимков. Было на что посмотреть!