Битва судьбы
Шрифт:
– Да, солнце заходит, – ответил Леслав, продолжая разгребать завал. – Вылезай, а то воздуха внизу почти не осталось.
– Куда же он делся? – изумился охотник, но спустя миг стоял наверху, до невозможности напоминая выброшенную на берег рыбину. Когда отдышался, сказал проникновенно: – Да, еще чуть – и поминай, как звали!
Когда все проснулись, Леслава отрядили за хворостом. Золотой диск светила к этому моменту наполовину ушел за горизонт, и над степью воцарились длинные, уродливые тени. Каждый бугорок отбрасывал такую тень, что наверняка
Когда юноша вернулся, Хорт успел облазить все мешки, после чего заявил, что провизии осталось мало и придется урезать порции. Не успел Леслав как следует опечалиться по поводу предстоящего голода, как Ратан сгреб его за шкирку и потащил на очередной урок. Но на этот раз вместо обычных разминочных и силовых упражнений воин начал показывать освобождение от захвата.
– Всегда двигайся в противоположную сторону от той, что ждет от тебя противник. – Говоря так, Ратан вырывался из захвата за горло, за руку, заставлял ученика терять равновесие, падать и тыкаться носом в снег. – И все у тебя получится. Ну, попробуй сам.
Пальцы воина железным браслетом сошлись на запястье Леслава, и юноша ощутил, что не то что вырваться, он даже пошевелиться в этом захвате не может.
– Чего оробел? Ни в коем случае не дергай на себя. Наоборот! Смотри, где один палец, а где – четыре! Вот-вот!
Леслав дернул раз, другой, но лишь вызвал улыбку наставника.
– Не выходит, – уныло пробормотал он.
– Тогда буду держать тебя, пока не освободишься, – невозмутимо ответил Ратан. – Так весь ужин и простоим.
Угроза возымела действие. Леслав сосредоточился, ощутил настоящую живую злость, и неожиданно все получилось – руки легли, как надо, удался рывок. Получив чувствительный тычок в грудь, Ратан отпустил руку ученика и отступил на шаг.
– У меня вышло, да?! – закричал Леслав, словно ребенок, который в первый раз сам проехался на коне.
– Да, конечно, – улыбнулся Ратан.
После захватов за запястье пришла очередь ладони, затем – захват за плечо спереди, захват за плечо сзади, за пояс, за шею, за волосы. Леславу удалось пару раз уронить наставника, и удовольствие от успехов, которое он ощутил, не могло сравниться ни с чем, что пережил юноша ранее.
Вошел во вкус и, несмотря на темноту, готов был заниматься дальше, но все испортил Хорт. От костра донесся его крик:
– Ужинать!
– Ага, – отозвался Леслав, чувствуя, что ноги почти не держат. Странное дело, во время занятия не чувствовал усталости. А ведь еще идти целую ночь.
У костра юноше дали ложку. Леслав ухватился за нее, будто утопающий за корягу, шальным потоком втиснутую в руку. Но черпать не спешил. Голод, что недавно казался сильным, как медведь, отступил, растворился, спрятался, как мышь в траве. А когда юноша поднял взгляд на спутников, обомлел.
– Что такое? – спросил учитель с хитрой улыбочкой.
– Там! У Хорта за спиной! – Леслав вскочил. За плечами охотника виднелся
Хорт недоуменно обернулся.
– Ты что? Нет там никого.
Над головой у охотника проступил из мрака петух. Чуть позже рядом с ним стал виден грифон – хищный обитатель северных гор, полуптица-полузверь. Леслав отчаянно тер глаза, пытаясь понять, что происходит. Видение и не думало исчезать. Звери смотрели на юношу с удивлением, точно с тем же, какое плескалось в глазах Хорта.
– Ты не догадываешься? – спросил Родомист мягко. – Сядь, успокойся. С головой у тебя все в порядке.
– Да? – Оглушенный увиденным, Леслав тем не менее сел. Привычка повиноваться учителю оказалась сильнее потрясения.
– Посмотри на меня, – и маг поднялся в полный рост.
Взгляд удалось перевести с трудом, словно к глазам привязали несколько бревен. За спиной наставника топорщил иглы большой еж, а над головой, сидя на темечке, смотрел огромным глазом черный-черный ворон. Мысли сорванными с ветвей листьями закрутились в голове юноши:
– Ворон, еж? Так вы, учитель, родились в год Ежа, в день Ворона?
– Понял, наконец, – облегченно вздохнул маг. – А то я уж испугался. Посмотри еще на Ратана.
Бывший воевода не обращал на воцарившееся вокруг костра смятение особого внимания. Он невозмутимо орудовал ложкой, черпая из котелка надоевшую пшенную кашу. Из тьмы за его спиной на Леслава сердито хрюкнул могучий вепрь. Маленькие глазки его недружелюбно сверкали среди щетины, на шкуре виднелись шрамы. А над головой Ратана рычал и хлестал по бокам роскошным хвостом снежный барс, очень редкий зверь, охотник западных гор, мех которого ценится не меньше, чем золото.
– Так это тотемы, – сказал юноша, успокаиваясь. – Силы, приводящие нас в мир. Проявления Цикла, что заставляют нас рождаться.
– Все правильно, сынок. – Родомист почти никогда не называл ученика так, и Леслав ощутил, как в сердце становится тепло-тепло, а уши начинают пылать подобно факелам. – Ты увидел двух основных тотемов – года и дня. Есть еще Сила Месяца, но она не так сильна. Ее ты разглядишь, когда видение твое станет изощреннее.
– А почему я увидел именно сегодня? – спросил Леслав.
– Не зря я попросил Ратана учить тебя. Сам я не могу в походе тратить время на обучение – силы не те, а время терять не хочется. А для мага на самом деле не важно, чему учиться, главное – учиться с полной отдачей, во время обучения изменяя себя. Ведь если в процессе учебы человек не меняется – это не учеба, а пустышка, обман. Кроме того, любые воинские упражнения способствуют накоплению Силы. Сегодня ее объем в тебе дошел до нужного уровня – и ты увидел тотемов. На их фоне видение Дара – мелочь, но ты наверняка видишь сейчас и его.