Битва в кальсонах

Иванов Алексей

– И что, это помогло? – усмехнулся Ганимед.

– Нет, я так и не смог затащить её в постель. Хотя брал её и её подружку Марго из нашего городка даже в сауну. Но они только помылись, порезвились со мной в джакузи и покатались зачем-то по очереди на велотренажёре. И я решил больше никуда её не приглашать. По крайней мере – с Марго. И позвал Нелли, которая осталась ночевать у Марго, на следующий же день к Браткам на их день рождения, где громадный Антон, ну, вы все его знаете, вокалист и гитарист из группы «Легион», в котором Братки тогда играли, заставлял её пить водку, громогласно объяснял ей, что такие расфуфыренные особы из Владивудстока, как она, конченные шалавы! Которые только

и бродят там по ночным клубам. «Почему ты меня от него не спас? – спросила меня Нелли, через полчаса вырвавшись в комнаты из кухни. – Что, не мог позвать? Я же столько раз на тебя оглядывалась. Чего ты толкался в коридоре и надо мной хихикал?» «А почему я должен был тебя от него спасать? Ведь ты же не моя девушка, – усмехнулся я, вспомнив, как злорадно я наблюдал из коридора, пока она внутренне корчилась на кухне от душевной боли, которую причинял ей Антон, прозревая в ней шалаву. – И ты даже не собираешься ею стать. Поэтому и спасай себя сама. Раз уж ты у нас не со мной, а сама по себе». «Я думала, что ты мне друг!» – заявила она обиженно. «Я ни с кем не дружу, пойми. Ты ошиблась в выборе четвероногого друга. На котором собралась ездить. Когда я вижу красивую девушку, то ни о какой дружбе не может быть и речи! Поняла?» «Ну, это ты так думаешь, – ответила она, – а я сразу же делю парней на тех, с кем я сплю, и на тех, кто мне просто друг». «Хорошо, завтра же я отвезу тебя домой. И дружи там, с кем хочешь». Так она потом ещё долго сестре названивала: «Почему твой Ганеша не звонит и никуда меня больше не приглашает?» Вызывая у меня и сестры лишь дикий смех, когда та передавала мне её слова.

– Всё было так печально? – усмехнулась над ним Елена.

– А когда я неделю назад заезжал во Владивудсток чтобы снять там студию, то сестра рассказала мне, что пока я был в рейсе, Нелли тоже не теряла времени даром и заработала за полгода целых пять тысяч баксов во время работы в Корее в хостесе, по ночам подрабатывая в хостеле.

– Кем это? – заинтересовалась Елена.

– Прости…тут…– усмехнулся Зевс, – я тебе об этом не скажу.

– Так и что ты ответил своей сестре из Владивудстока? – заинтересовался Ганимед. Сходу поняв о …кой он говорит.

– «Вот дура!» «В смысле? – не поняла сестра. – Сейчас все так делают. Тем более что она такая смазливая». «Да сказала бы мне тогда сразу же, я бы ей даже денег тогда отвалил. А не отвалил от неё подальше. Так сильно она мне тогда понравилась!» «И сколько бы ты ей тогда дал?» «Да, пожалуй, баксов двести бы точно дал. А в сауне – так и все триста! Я бы её там и бесплатно изнасиловал, если бы не убогая грузная Марго, которую она взяла с собой в качестве секьюрити».

– Которая тоже не пожелала подработать ни секс-юрити, ни сосу-рити? – усмехнулся Ганимед.

– «Хорошо, я с ней поговорю», – улыбнулась сестра. «Нет-нет, не надо!» – остановил её я. «Что, у тебя уже есть девушка? Когда это ты успел?» «Нет, пока ещё нету». «Тогда не переживай, – поняла она, – я начну с пятидесяти, а там, вполне вероятно, она и за сотню согласится. Думаю, что даже не на один час, а на целый вечер. По знакомству. Только я с вами больше не пойду, а то меня не поймёт мой парень». «Дело не в этом. После того, как ты мне о ней всё это рассказала, я её уже и бесплатно не хочу». «А то, что она тут бесплатно до этого давала всем подряд, кроме тебя, это было нормально? Я-то всё о ней знала». «Да она и сама мне о себе всё тогда рассказывала, как другу. Меня это в ней тогда только возбуждало!» «Так послушаешь ещё и новые её рассказы. Про её тысячу и одну ночь. Там у неё такое было…» «Да я ведь уже бывал в Корее и не раз говорил с такими, как она. Так что я имею полное представление и прекрасно понимаю, о каком пионервожатом

идёт речь!»

Усмехнулся Зевс и выразительно посмотрел на Ганимеда, который, заслышав родную речь, тоже выразительно усмехнулся.

– О каком это пионервожатом ты говоришь? – обеспокоилась Елена. Увидев то, как они переглянулись. «Откуда они знают про моего Костика?»

– Да это слова из рассказа Ганимеда «Смелый истопник», – усмехнулся Зевс.

– А, ну, тогда понятно, – облегчённо усмехнулась Елена.

– Ганимед, о ком это ты тогда писал? – спросил его Зевс, заметив это.

– Сам потом узнаешь, – многозначительно усмехнулся Ганимед. Над Еленой. И подмигнул. Словно бы уже давно всё знает. Тоже заметив, что она от них что-то скрывает. – Или ты вообще уже забыл, о ком я тогда писал?

– Так что там, с Нелли? – переключила Елена его внимание.

– Да, пока ничего. Я всё думаю над тем, сколько ей заплатить. Как надумаю, обязательно тебе это опишу! Во всех подробностях. Если ты тоже захочешь так и оставаться мне просто другом.

– И долго ты собрался над этим думать? – подколол его Ганимед.

– Так это будет зависеть не от меня, а от Елены, – подмигнул он. – Ведь с честными девушками можно делать всё то же самое, но – бесплатно.

– Или сколько тебе за это заплатить? – заржал над её нерешительностью Ганимед.

– Да у вас денег не хватит! – засмеялась Елена. Но эта мысль, сама по себе, ей жутко понравилась. Нет-нет, не о самих деньгах, разумеется, а узнать то, насколько сильно Зевс её ценит. Хотя она тут же отогнала и эту мысль. Поняв, что теперь и это может выражаться для него в деньгах. Смазливой Нелли. Прости… господи.

И как и все честные девушки, скорчила обиженную гримаску. Разумеется, из ревности. На что Зевс только и рассчитывал – задушить сопротивление Елены Нелл-оновой нитью повествования.

Вечером, когда Зевс уже развёз Ганимеда, которого уже и так развезло, и так и не пожелавшую стать ему милой Милу, он остановил машину возле подъезда Елены, и стал прощаться:

– Ну, спасибо тебе за то, что мы приятно провели время.

– Нет, это тебе спасибо. Ведь это ты купил фрукты и вино. А мы были просто у тебя на подтанцовке!

– Вот и спасибо за то, что вы так волшебно перед нами танцевали, – улыбнулся Зевс. – Пока!

– А ты не хотел бы ко мне подняться?

– К тебе? – опешил Зевс.

– На чашечку кофе.

– А твои родители не будут против? В такое время. Ведь уже поздно.

– Мать сегодня как раз на сутках на Хлебокомбинате, а младшая сестрёнка у бабушки. Ведь они не знали, во сколько я вернусь. А отчим опять в морях. Он бегает на Японию матросом. Так что у меня сегодня никого нет, можешь не опасаться. Что тебя тут же за это женят! – засмеялась над ним Елена.

Что Зевс расценил как приглашение на секс и тут же согласился.

И когда они поднялись к ней и выпили по чашечке тут же заваренного ею кофе, пошли в зал.

Но Елена вдруг заявила, что не хотела бы делать этого на узком диване. А когда он перенес её на руках на шикарную постель её родителей, она вдруг объявила ему, что она и мать давно уже договорилась, что она никогда и ни с кем не будет делать этого на её кровати. Ни под каким предлогом. И если мать это заметит, то тут же выгонит её из дома.

– Тогда давай делать это на полу, – улыбнулся Зевс, не понимая ещё в чём дело. – Как говорил Ганимед: «Я люблю валятся на полу, водку я люблю пить в трусах. Я люблю валяться на полу и играть на рояле в кустах». Где у тебя рояль? Пошли в зал. Никогда не делал этого на рояле. Говорят, очень заводит играть на рояле чьей-то задницей. Но мы можем даже не открывать крышки. Пока нам не снесёт крышу.