Битва за опиум (Они называют меня наемником - 4)
Шрифт:
На Стайлсе красовался белый костюм-тройка. Темно-синий галстук отлично сочетался со светло-синей рубашкой, черные волосы были аккуратно и коротко подстрижены.
– Говорят, вы сможете вернуться к обычной жизни, капитан Фрост... И что намереваетесь предпринять?
– По чести?
– По чести.
– Укокошить Фарборна. Густав, разумеется, представил исчерпывающий доклад, но все же об одной вещи не знал. У Фарборна есть одна вещица, неважно какая. Она выставляет меня в совершенно ложном, а, главное, опасном свете. Хочу разыскать и уничтожить.
– Значит, вернетесь в Америку и совершите преднамеренное убийство?
– Уж чья бы мычала насчет преднамеренных убийств!
– расхохотался Фрост и прикурил от своей старой доброй зажигалки. Видавшая виды "Зиппо" была единственной родной вещью, чудом уцелевшей и сохранившейся после плена, сражения и побега.
– А если мы предложим содействие? Квалифицированное, так сказать, соучастие и прикрытие? А?
– Спасибо, только зачем? Стайлс улыбнулся от уха до уха:
– Капитан Фрост! По секрету, и строго между нами: ваши последние воздушные вояжи, лечение и оздоровительный курс уже обошлись американскому налогоплательщику примерно в сто тысяч долларов. Вы остались гол, как сокол, это понятно любому... Даже брюки носите казенные.
– Неправда, - возразил Фрост и помахал верной "Зиппо": - у меня есть еще прекрасная зажигалка. Собственная.
– Перестаньте ерничать. Ни паспорта, ни денег, ни одежды - ничего!.. Предлагаю сделку.
– Внимательно слушаю.
– Прекрасно. Только, может быть, поужинаем сперва?
– Надо понимать, предстоящая беседа отобьет у меня последний аппетит?
Стайлс опять ухмыльнулся.
– Люблю, когда люди сохраняют чувство юмора в любых обстоятельствах. Правда, люблю...
– Мы жаждем увидеть ваш замысел осуществленным. И просто предлагаем помощь, дабы все прошло без сучка, без задоринки. Так надежнее, согласитесь. Вы получите любое - повторяю: любое снаряжение, которое сочтете нужным. А в придачу - пятьдесят тысяч за труды.
– У Фарборна гораздо более широкая натура. Он сулил за генерала Чена целую сотню.
– Вы еще рассчитываете получить ее?
– ошарашенно спросил Стайлс.
– Нет, конечно, - усмехнулся Фрост.
– Но давайте сделаем иначе. Двадцать пять тысяч - лично мне. По десять - семье каждого из моих людей, погибших в Бирме.
– И думать забудьте.
– Ну что ж, позвоню подружке в Лондон - девочка сотрудничает с каким-то всемирно знаменитым бюро телевизионных новостей. И расскажу, как ребята из ЦРУ намереваются шлепнуть миллиардера по имени Фарборн...
Когда Фрост запретил Элизабет прилетать к нему в израильский госпиталь, то услыхал: "Кого ты изображаешь? Героя мексиканской "мыльной оперы"? Мне наплевать, если тебя изувечило! Я люблю тебя! Неужто не понимаешь?" Фрост промолвил: "Понимаю... Но только мне, видишь ли, не наплевать". И повесил трубку...
– ...ейшая разновидность шантажа изо всех, с какими я сталкивался!
– орал Каспер Стайлс.
– После того, как ЦРУ в лепешку расшиблось, помогая вам выжить и подняться, у вас еще достает наглости запугивать разведку, грозить публичным разоблачением? Да идите вы к чертовой матери, прямиком! Сами управимся!
– Вряд ли, - сказал Фрост.
– По известным причинам, федеральное правительство не желает участвовать в покушении на Фарборна, верно? Если преступника поймают, им должно оказаться частное лицо. И опять верно, да?
– Сколько ваших людей погибло?
– обреченно спросил Стайлс.
– Нас было четырнадцать. Минус командир - то есть, я сам, и минус Густав, и, разумеется, минус телохранитель Фарборна, Фрэнк Марино... Одиннадцать.
– Итого, сто тридцать пять тысяч долларов, считая ваш гонорар.
– И все текущие расходы, - вставил наемник.
– И снаряжение.
– Текущие расходы и снаряжение...
– эхом откликнулся Каспер Стайлс. Когда вы обретете прежнюю физическую форму?
– Не слишком скоро.
– А удовлетворительную?
– По словам доктора, недель через шесть, - ответил Фрост, закуривая новую сигарету.
– Нужно быть готовым через три недели. Ибо через четыре на севере штата Нью-Йорк начнется конференция - точнее, сходка, - всех "семей" из Чикаго, Лос-Анджелеса и самого Нью-Йорка. Фарборна придется убрать или до, или во время конференции.
– Вот уж не думал, что ЦРУ столь озабочено опиумной торговлей!
– засмеялся Фрост.
– Ничего подобного. Скажу одно: следует помочь Департаменту Юстиции. Радикально помочь.
– Последнее условие, - сказал Фрост.
– Но условие неотъемлемое. Ваши люди обязаны сжечь дотла имение Фарборна. В буквальном смысле: дотла. Чтоб и фундамента не уцелело!
– Но ведь это смехотворно!
– вскинулся разведчик.
– Мы просто не можем идти на подобное!
– Повторяю: Фарборн хранит и прячет одну вещицу, для меня крайне опасную. Нужно уничтожить ее, а иного выхода при создающемся положении что-то не видно. Знаете, в Лондон отсюда очень просто позвонить!.. А моя подружка знает своего капитана. Если меня хватит нежданный приступ, или нечто в этом роде... Бесс начнет выяснять обстоятельства моей гибели, запомните! А девочка она чрезвычайно основательная и усердная. Теперь согласны?
– Теперь согласен, - процедил Стайлс.
– Весьма разумно.
– Убирайтесь к чертям!
– Только недавно возвратился от их ближайших родичей, - удрученно вздохнул капитан Генри Фрост.
– Весьма негостеприимная публика.
Наиглавнейшим условием, поставленным Фросту, было ни в коем случае не убивать кого бы то ни было из мафиозных заправил - кроме, конечно, самого Фарборна. Это вызвало бы немедленную внутриклановую распрю, настоящую войну, первым и неизбежным последствием которой стали бы десятки невинных жертв.