Black Sabbath:история группы

Макайвер Джоэл

Вдобавок Батлер попытался полунамеками довести до чи­тателей, что группа стремится возродить классическую атмосферу времен Оззи: «Мы пытаемся вернуться к стихам в духе наших старых идей. Когда Оззи был с нами, я писал все тексты под него, но, когда появились Ронни и Иэн, многие фанаты остались недовольны новыми образами».

Айомми добавил еще несколько слов о гастролях с Гилла-ном: «Турне „Born Again" оказалось сплошным разочарова­нием. Но еще до него мы были шокированы тем, насколько невыразительным оказался альбом. А вскоре мы получили информацию про возрождение „Deep Purple", при этом Иэн не знал, что мы были в курсе. Мы услышали про их планы за полгода до воссоединения… Играли мы хорошо, но, по-моему, Иэну Гиллану больше подходит „Purple". Из-за того что на сцене были четверо

рок-звезд, возникали проблемы. Хотя Иэн мне нравится. Он неплохо спел на альбоме».

Через пару недель Донато покинул группу, что никого не удивило. После этого его участие в «Sabbath» почти не об­суждалось, хотя Билл как-то сообщил изданию «Sabbathlive»: «Да, я знал Дэвида. Он весьма милый джентльмен. Парнишка был мне симпатичен».

После того как за Донато захлопнулась дверь, Айомми обвинил во всем (и не без повода) рекорд-компанию: «Наше­му лейблу срочно нужно было всем сообщить, что группа будет продолжать существование. Когда Дэвид к нам при­соединился, волнения в группе еще не улеглись… Идея взять Донато оказалась поспешной, она вообще не должна была дойти до реализации. Мы сообщили о своем решении, хотя сами еще не до конца были в нем уверены. Все как всегда, за свою карьеру мы совершили немало подобных ошибок. Рань­ше я сам все контролировал - забирал парней, чтобы от­везти их на репетицию, и так далее. Я был немного старше, поэтому остальные всегда спрашивали у меня совета. Я был „общим папой" группы, и, как мне кажется, тогда нам были нужны такие отношения. В период записи первых трех аль­бомов все происходило именно так, ребята приходили ко мне за советом или просто выслушать мое мнение. Но мне уже становилось в тягость всех опекать. Я хотел быть простым участником группы, чтобы все решения мы принимали сообща. Когда это наконец случилось, все пошло наперекосяк. Не при­нимались вообще никакие решения, а времена, когда я мог решить все сам, прошли, ведь теперь мы стали группой».

Безумие продолжалось: следующим вокалистом был вы­бран Рон Кил, который впечатлил многих своими выступле­ниями в группе «Steeler», в паре с виртуозом гитары Ингви Дж.Мальмстином. Вот что позднее рассказал Кил: «Я запи­сывал демо своего проекта „КееГ в голливудской студии „Pasha", хозяином которой был продюсер группы „Quiet Riot" Спенсер Проффер. Продажи пластинок „Quiet Riot" только что достигли отметки в десять миллионов, и Спенсер стал модным продюсером. Ему предложили поработать над следующим альбомом „Sabbath". Иэн Гиллан совсем недавно ушел, а Спен­сер успел прослушать демо-записи „Кееl, поэтому он свел меня с Тони и Гизером, и я записал с ними несколько пробных треков. Пару дней мы активно обсуждали наше общее будущее (на самом деле Тони и Гизер надеялись вернуть Оззи). На „MTV", по радио, в общем, везде сообщали, что Рон Кил станет новым вокалистом „Sabbath", но, когда мы со Спенсером при­шли заключать договор, выяснилось, что остальные ничего еще не решили. Они прослушали целую кучу кандидатов, но на са­мом деле им нужен был только Оззи. Я точно знаю, что ни один вокалист, кроме Оззи Осборна, никогда по-настоящему не впи­сывался в коллектив „Sabbath"». Ну, по крайней мере, у Кила в отличие от Донато состоялась достаточно успешная карьера: Дэйв вскоре после этих событий совсем исчез из поля зрения обозревателей, зато проект Рона «Кееl добился признания в качестве крепкой группы второго эшелона, до логического за­вершения существования в начале девяностых.

Несмотря на всю убедительность, которую участники груп­пы (за исключением мудро отмолчавшегося Айомми) показали журналистам из «Kerrang!», летом 1984 года все в оче­редной раз встало с ног на голову. На этот раз все дело было в повторном уходе из группы ударника Билла Уорда. Хоть он и продолжал вести трезвый образ жизни, удерживаться от алкоголя в той среде, в которой существовала группа, было очень и очень сложной задачей. Кроме того, Билл наконец признался себе в том, что «Sabbath» без Оззи - совсем не «Sabbath» (кстати, по его мнению, так думали и остальные музыканты).

«В то время, - рассказывает он, - я в основном сражал­ся за свою жизнь. После „Born Again" я снова запил и пере­жил жуткий период, продлившийся около четырех месяцев… Наконец я вернулся назад, к реальности. По-моему, это слу­чилось второго или третьего января восемьдесят четвертого. Теперь моей задачей номер один стало сохранение трезвого мышления. Я понимаю, что это звучит весьма эгоистично, и отчасти это так и есть, но, как я уже сказал, тогда я буквально боролся за свою жизнь… Я почувствовал, что изменился, когда стал предельно честным в общении с парнями - имен­но этого мне так не хватало в восемьдесят третьем. О созда­нии альбома, хоть я его и люблю всем сердцем, у меня сохра­нились очень горькие воспоминания.

Во время репетиций с Дэйвом Донато я понял, почему чувствовал себя таким несчастным и почему не мог полно­стью погрузиться в работу с группой. Все потому, что там не было Оза… и в этом была безжалостная правда. Приходилось с ней мириться, и в самом начале восемьдесят четвертого у меня это получилось. Мне хватило честности признать этот факт и объяснить его Тони и Гизеру. Вот так, очень и очень расстроенный, я покинул „Black Sabbath". Тогда я не запил. Я не повторил ошибки, допущенной годом раньше, и оставал­ся трезвым. Поэтому я ушел гордо и с достоинством».

Когда я брал у Билла интервью, он добавил еще кое-что: «У меня были точно такие же ощущения, как в то время, когда в группе были Ронни и Иэн. С Оззи все было по-другому. Мне очень хотелось остаться, но я понимал, что в этом случае по­ступлю нечестно по отношению к самому себе. Так что я рас­прощался [с Тони и Гизером]. После этого я осознал, что назад дороги нет. Но мое решение на тот момент было четким: я не могу играть в „Sabbath" без Оза».

Как же на это отреагировали остальные? «Они меня ис­кренне поддержали. Им все было понятно. Я объяснил, что просто не смогу так дальше. С тех пор я много раз хотел вер­нуться, но боялся. Все, чего я хотел, - это заниматься музы­кой с теми парнями, с которыми я играл всю свою жизнь, но я не мог этого сделать, потому что понимал: с кем-то другим все будет не так, как прежде».

Какие бы планы ни строил Айомми по поводу будущего группы без вокалиста и Уорда, вскоре после этих событий его ожидал еще один удар: Гизер тоже решил уйти. Наигранное, фальшивое, пафосное турне «Born Again» и полная незаинте­ресованность в нем вокалиста вызвали у Батлера отвращение, как и идиотская чехарда с Донато и Килом. Он ушел, чтобы создать свой собственный проект, «The Geezer Butler Band» (эта группа так и не записала ничего серьезного). Как он поз­же рассказал: «Это была группа для развлечения: мы исколе­сили всю Англию, играя песни, которые у меня накопились за эти четырнадцать лет».

Однако у Батлера были и другие мотивы, кроме желания играть другую музыку. По его словам, «я наконец-то смог нор­мально пообщаться с детьми. Мой второй родился в восемь­десят четвертом, и с ним было много проблем. Я хотел иметь возможность быть рядом со своей семьей».

Вот так Тони Айомми остался единственным участником «Black Sabbath». До конца восемьдесят четвертого в этом лагере воцарилось затишье. В семидесятые, когда хеви-метал только зарождался, а дис­ко, глэм-рок и панк цвели буйным цветом, подавляющему большинству американцев (как, впрочем, и жителям других стран), не было до них никакого дела. Эти люди просто по­купали легкую для прослушивания музыку от симпатичных исполнителей-конформистов. Живи вы в то время в Нью-Йорке, вы обязательно ходили бы на Бродвей, где самые успешные шоу держались годами, воплощаясь сотнями, а ино­гда и тысячами представлений. В 1971 году внимание публи­ки привлекла пьеса «Иисус Христос - суперзвезда», которая на сегодняшний день выдержала уже 718 постановок.

Певцом, исполнившим главную роль в одном из вариан­тов этой рок-оперы, был уроженец Огайо по имени Джефф Фенхольт, который отлично подходил к роли, учитывая его длинные волосы и поставленный оперный голос. Спектакль был настолько успешным, что слава о нем достигла даже тех рок-н-ролльщиков, кто осуждал увлечение наркотиками и алкоголем задействованных артистов, включая Фенхольта. В дальнейшем певца пригласили петь в группе «Bible Black», в которую входили бывшие участники «Rainbow» (правда, группа так ничего и не записала). К чему вся эта информация? А вот к чему.