Благородный принц

Перри Девни

— На что это было похоже?

Я съежилась.

— Это было отвратительно. Мрачно. Грубо. Мне нравилась реалистичность. В некотором смысле, это было освежающе. Они не пытались спрятать своих демонов за цветочными принтами и пастелью. И мне нужна была такая честность. Это было все равно, что забрать мои чувства и страхи из Чикаго и размазать их по стене кровавыми мазками.

Насилие никогда не скрывалось. Женщин толкали и давали пощечины. Мужчины дрались с другими мужчинами.

— Странно думать, что жить там было полезно, исцеляюще. Это место было так похоже на дом

моих родителей, но там не было притворства. И поскольку ничего не скрывалось, никто не оправдывался за то, что они били и причиняли боль. Это открыло глаза. Мне нужно было какое-то время посмотреть на уродливое и найти в себе силы срочно изменить свою жизнь.

Это была не та жизнь, которую я хотела для себя. И не та жизнь, которая была у меня в Чикаго. Джеремаю я тоже больше не хотела. Я только жалела, что мне потребовалось так много времени, чтобы понять это. Потому что, возможно, если бы я догадалась раньше, я бы не оказалась в подвале клуба в тот ужасный день.

— Первые несколько недель было весело, — призналась я. — Вечеринки были волнующими. Джеремая уделял мне все свое внимание. Он брал меня покататься на своем мотоцикле, и мы жили в нашем собственном мире. Затем однажды я проснулась и почувствовала, что умираю с голоду. Я ничего не ела накануне. Джеремая все еще спал. Он сказал мне не бродить по зданию клуба, но я подумала, что он имел в виду только во время вечеринок или ночью, поскольку к ним приходило много людей, которые не были Воинами.

Руки Люка крепко сжали весла. Он знал, к чему я клоню.

— С похмелья я вышла из комнаты и пошла на кухню. Я достала кое-что из холодильника, а когда закрыла дверь, там был этот мужчина. Я не узнала его, но он был одет как Воин. — Я все еще могла видеть наконечник стрелы, вшитый в черную кожу сзади. — Он бросился на меня. Я не была уверена, под чем он был, но мне удалось отползти и умчаться обратно в комнату Джеремаи.

— Я надеюсь, что Джеремая надрал задницу этому парню.

Я усмехнулась.

— Джеремая лучше умел терпеть побои, чем их наносить. Он поклялся, что сказал парням оставить меня в покое, но с этого момента я начала видеть вещи такими, какие они есть на самом деле.

С женщинами обращались как со шлюхами. Некоторых насиловали. Некоторых избивали. Мужчины, которых не волновало ничего, кроме наркотиков, денег и насилия. Мужчины, которые убили бы любого, кто встал бы у них на пути. И все это во имя братства.

— Это произошло примерно в то время, когда я хотела увидеть Пресли и приехала в Клифтон Фордж, но струсила. Я не должна была возвращаться. — Глупая, глупая Скарлетт. — Но Джеремая пообещал внести кое-какие изменения, найти нам квартиру и настоящее место для проживания. Все это было ерундой, но я так привыкла верить обещаниям, что осталась в дураках.

— Скарлетт…

— Не надо. — Я подняла руку. — Мне нравится, какой ты меня видишь. Никто никогда не закрывал глаза на мои ошибки и недочеты так, как это делаешь ты. Но я не хочу закрывать глаза на это. Есть ли в этом какой-то смысл? Мне нужны эти ошибки. Мне нужны эти сожаления. Потому что это единственный способ убедиться, что они больше не повторятся.

Люк вздохнул.

— Я понимаю. Но все еще думаю, что ты слишком строга к себе.

Возможно, так оно и было, но строгость была тем топливом, которое двигало меня вперед.

— Джеремая обещал измениться, и я думаю, в каком-то смысле он изменился. Просто не в лучшую сторону. Он стал позже и чаще уходить из дома. Большую часть ночей я смотрела телевизор в его комнате и засыпала за несколько часов до его возвращения. Он был неверен. Он был раздражен. Несколько раз он возвращался избитый до полусмерти, но не рассказывал мне, что произошло. Поэтому я сделала то, что делала всегда. Я приводила его в порядок, как свою мать сотни раз до этого.

Я убедила себя, что нужна ему. Что я была необходима для его выживания.

Совсем как моя мать.

— Я застряла. Деньги, которые дала мне мама, почти закончились. Каждую прошедшую неделю я боялась встретить Пресли. Чем дольше я оставалась, тем труднее было сказать ей, что я была в Монтане с июня. Затем, одним снежным утром, Джеремая спал. Он вернулся домой на рассвете со сломанным мизинцем — он не сказал мне, что случилось. Я предположила, что он был за столиками, но, возможно, он был с другой женщиной. Мы больше не спали вместе, так что мне было все равно. Было рано, и в клубе было тихо. Мне нужно было выйти из той комнаты, это я и сделала, на цыпочках. Я, наконец, решила, что пришло время выбираться. Я собиралась позвонить Пресли.

Люк кивнул, его внимание было приковано ко мне, пока мы плыли. Солнце перестало греть. Небо потемнело. Потому что я снова был в том темном месте.

— Я мало что изучила в клубе. Там была комната с телевизором, где я иногда смотрела фильмы. Кухня обычно была безопасным местом, если я просто ждала до обеда. Было несколько женщин, которые регулярно заходили и готовили еду. Я не очень хорошо их знала, но они были достаточно дружелюбны, как только поняли, что я не собираюсь спать с их мужчинами.

— Помнишь какие-нибудь имена?

— Некоторые, но чаще всего у всех были прозвища. Даже у меня. Они называли меня «Златовласка». — Произнесение моего прозвища вслух заставило меня поморщиться. — Их президент, носил свое настоящее имя, по крайней мере я так думаю. Такер. Его почти не было рядом на вечеринках, но иногда я видела его. Он всегда был окружен одной и той же группой парней. Они отличались от участников вечеринки. От них исходила такая энергия.

— Какого рода энергия?

Устрашающая.

— Все наблюдали за ними. Когда они входили в комнату, все, даже самые страшные засранцы в комнате, затаивали дыхание. — Впервые я увидела Такера на вечеринке. Он вошел в двери клуба, и это было похоже на то, что вечеринку выключили. Музыка все еще гремела. Воздух все еще был влажным и спертым. Но все взгляды обратились к Такеру, когда он прошел через комнату и исчез в длинном коридоре.

— Такер Талбот. — Люк потер челюсть. — Он серьезный ублюдок.

— Ты его знаешь?

— Я знаю о нем. Но это другой разговор. Ты собиралась позвонить Пресли.