Благословение небес (История любви леди Элизабет)
Шрифт:
— Ошибаетесь, леди Торнтон, — с горечью ответил Делхэм. — Благодаря сенсационности этого дела и диким предположениям прессы суд палаты лордов перестал придерживаться принципов правды и справедливости. Он превратился в театр, где обвинение играет свою звездную роль перед многотысячной публикой, которой является вся Англия. Эти люди намерены дать грандиозное представление, и только в этом они сейчас заинтересованы. Хорошо, — сказал он через секунду, — давайте посмотрим, как вы с ними справитесь.
Элизабет так обрадовалась, когда он наконец встал, что даже не
— Я рассказала вам все, как было, и привезла письменное свидетельство миссис Хоган относительно Роберта. Она приедет сюда сама, если в этом будет необходимость. Она может описать его и даже узнать на портретах, которые у меня есть…
— Возможно. Но возможно и другое — вы подробно описали ей брата и хорошо заплатили за это, — заметил адвокат, снова входя в роль обвинителя. — Между прочим, вы обещали ей деньги за то, что она приедет сюда?
— Да, но…
— Не стоит, — сердито оборвал он. — Это не имеет значения.
— Не имеет значения? — тупо повторила Элизабет. — Но лорд Килтон говорил, будто позиция обвинения особенно сильна, чертовски сильна именно в том, что касается моего брата.
— Как я вам только что сказал, — холодно ответил Делхэм, — в данный момент это для меня не главное. Сейчас я отведу вас туда, где вы, никем не замеченная, сможете наблюдать за ходом заседания. Когда я вызову вас на свидетельское место, за вами придет мой помощник.
— Вы… вы скажете Яну, что я здесь? — тонким, сдавленным голосом спросила Элизабет.
— Однозначно нет. Мне нужно, чтобы он увидел вас вместе со всеми. Я хочу, чтобы все видели его реакцию на ваше появление.
Адвокат проводил их к другой двери и отступил в сторону. Элизабет поняла, что они находятся в скрытом алькове, откуда можно незаметно наблюдать за происходящим в зале. У нее участился пульс, и все ее чувства обострились, пытаясь справиться с калейдоскопом цветов, движений и звуков. Длинная зала с высоким сводчатым потолком была наполнена гулом сотен голосов. На верхних галереях и на скамьях внизу сидели лорды, нетерпеливо ожидая продолжения слушания.
Недалеко от алькова восседал лорд-канцлер в красной мантии и парике, на традиционной красной подушке.
Внизу и вокруг него расположились угрюмые люди в таких же красных мантиях и напудренных париках, в том числе восемь судей и королевских обвинителей. За другим столом сидели люди, которых Элизабет сочла помощниками адвоката Яна и мелкими клерками. У них были такие же угрюмые лица и красные мантии и парики, как и у остальных. Элизабет увидела идущего вперед по проходу Петерсона Делхэма, и стала искать глазами мужа. Ян наверняка сидит за каким-нибудь из столов… ее безумный взгляд случайно упал на него и впился в любимое лицо.
Губы беззвучно произнесли его имя, и она с трудом удержалась, чтобы не закричать ему, что она здесь. Слезы застлали ей глаза: все в нем было ей так знакомо, даже его не к месту беззаботный вид. Любой другой обвиняемый сидел бы в напряжении, внимательно прислушиваясь к каждому сказанному слову, но только не Ян, с гордостью подумала Элизабет, на секунду забыв о грозящей ему опасности. Словно желая продемонстрировать свое полное презрение к законности и значительности этого судебного разбирательства, Ян сидел, облокотившись правой рукой на полированный бортик, отгораживающий его от присутствующих в зале, и закинув ногу на ногу. Вид у него был бесстрастный, холодный и совершенно невозмутимый.
— Надеюсь, вы готовы, мистер Делхэм, — раздраженно сказал лорд-канцлер, и как только раздался его голос, в зале наступила тишина. Все замолчали и застыли в напряженном внимании, повернувшись в сторону лорд-канцлера. Все, кроме Яна, отметила Элизабет, который продолжал сидеть, развалившись на стуле, устало глядя в потолок, словно считал этот суд пустой тратой времени, отвлекающей его от более важных дел.
— Еще раз прошу прощения за задержку, милорды, — сказал Делхэм, прошептав что-то самому молодому из своих помощников, сидящему рядом с ним. Молодой человек вскочил и быстро двинулся по периметру зала, направляясь, как поняла Элизабет, прямо к ней. Повернувшись к лорду-канцлеру, Делхэм с преувеличенной любезностью произнес:
— Милорд, если вы дадите мне еще одну небольшую отсрочку, я полагаю, мы сможем принять решение по этому делу сразу, без дальнейших дебатов и заслушивания свидетелей.
— Выражайтесь яснее, мистер Делхэм, — коротко скомандовал лорд-канцлер.
— Я хочу вызвать нового свидетеля и прошу разрешения задать ему только один вопрос. После этого милорд обвинитель может задавать ему какие угодно вопросы и столько, сколько пожелает.
Лорд-канцлер повернулся к человеку, которого Элизабет приняла за главного обвинителя, генерального атторнея.
— У вас есть какие-нибудь возражения, лорд Сазерлэнд? Лорд Сазерлэнд встал. Это был высокий человек с ястребиным носом и тонкими губами. На нем также были красная мантия и напудренный парик — непременные атрибуты английского суда.
— Разумеется, нет, милорд, — ехидно произнес он. — Мы уже дважды ждали сегодня мистера Делхэма. Что такое еще одна задержка, если речь идет об истине и справедливости?
— Вызывайте своего свидетеля, мистер Делхэм. Но больше не потерплю никаких задержек процедуры. Надеюсь, я ясно выразился?
Элизабет подпрыгнула от неожиданности, когда в альков вошел молодой помощник адвоката и дотронулся до ее руки. Глядя только на Яна, она пошла на одеревеневших ногах вперед, сердце глухо билось о ребра, и это еще до того, как Петерсон Делхэм громким голосом, который донесся до самых верхних рядов, произнес:
— Милорды, мы вызываем на свидетельское место маркизу Кенсингтонскую!
Элизабет физически ощутила всеобщее возбуждение, охватившее залу. Все наклонились вперед, чтобы лучше видеть ее, но Элизабет ничего не замечала — она смотрела только на Яна и видела, как напряглось его тело и взгляд метнулся к ее лицу… Мгновение спустя его лицо окаменело, превратившись в маску холодной ярости, а янтарные глаза заблестели недобрым металлическим блеском.