Благословение Небожителей 1-5 тома

Мосян Тунсю

— Твою ж мать! К нему так и жмётся, а при виде меня сразу кусается! Кто из нас, в конце концов, твой отец?!

Неожиданно Му Цин произнёс:

— А ты разве признавал его своим сыном? Хоть раз назвал его по имени как положено?

Фэн Синь застыл от этих вопросов.

— Я…

Тем временем Се Лянь, не в силах наблюдать за битвой и бездействовать, быстро бросил им двоим:

— Будьте осторожны, а я поднимусь выше посмотреть!

Му Цин тихо ответил:

— Тебе самому следует быть осторожным. Не забывай, что на тебе две…

Се

Лянь на мгновение замер и невольно дотронулся до шеи, где нащупал ту самую проклятую кангу. Но принцу по какой-то причине казалось, что Безликий Бай не станет угрожать ему при помощи канги. Времени на лишние разговоры не было, он бросился вперёд по мосту. Ожесточённая битва между двумя фигурами — красной и белой — была в самом разгаре, и принц, оценив обстановку, решил, что сейчас не стоит опрометчиво к ним присоединяться. Жое взвилась в воздух и притянула к Се Ляню советника.

— Наставник! С вами всё хорошо?

Советник, стерев со лба холодный пот, ответил:

— Всё в порядке!

— Если с вами всё в порядке, почему вы так сильно вспотели?

— Всё из-за этого негодника, Собирателя цветов под кровавым дождём! У него язык без костей, напугал меня до смерти!!!

Тут со стороны Фэн Синя и Му Цина послышались удивлённые вздохи. Се Лянь поднял голову и увидел, что рука Безликого Бая повисла.

Он был ранен.

Перевернув ладонь, белый демон взглянул на окровавленные пальцы и вздохнул, затем с улыбкой произнёс:

— Уже много лет я не встречал того, кто мог бы нанести мне подобную рану.

Се Ляня посетило недоброе предчувствие.

— Наставник, он… рассержен?

Советника можно было назвать единственным в мире человеком, который хорошо знал Безликого Бая, и он ответил:

— Нет… хуже. Он… обрадован.

Помолчав, Безликий Бай повернулся к Хуа Чэну и с явным интересом спросил:

— Эта изогнутая сабля сделана из твоего потерянного глаза?

Хуа Чэн, разумеется, не собирался отвечать, но вот Се Лянь почувствовал, как подпрыгнуло сердце. При первом же взгляде на Эмина принц понял, что это необычное оружие. И примерно догадался, что оно, возможно, создано из утерянного Хуа Чэном глаза.

Но Безликий Бай задал вопрос столь уверенно… Неужели это правда?

Советник, чуть нахмурившись, помолчал, затем вдруг сказал:

— Я вспомнил.

— Что вы вспомнили?

— Я слышал об одном случае. Несколько сотен лет назад на горе Тунлу появился ожесточённый призрак.

Му Цин вставил фразу:

— Ожесточённых призраков на гору Тунлу заявлялось по меньшей мере несколько десятков тысяч, а то и больше.

— Не надо перебивать! — прикрикнул советник. — Этот призрак только появился на горе, был очень молод, и уже почти рассеялся, добравшись сюда, но по какой-то причине всё же упорством достиг цели.

Се Лянь сам не знал, отчего его сердце забилось как бешеное.

— Почти рассеялся? Почему?

— Должно быть, получил серьёзное ранение, его душа разбилась на части, но сознание оставалось ясным. Он всё плыл вперёд и непрестанно повторял «я не оставлю», «я тебя не оставлю». Возможно, так проявилось его предсмертное желание. Как бы то ни было, в то открытие горы Тунлу произошло нечто непредвиденное.

Услышав фразу «я тебя не оставлю», принц почувствовал, как его сердце смягчилось, но в то же время горестно сжалось.

— Что именно произошло?

— Здесь собрались не только демоны, но и живые люди, которые попали сюда по ошибке.

— Что?!

— На горе Тунлу повсюду одни тёмные твари, простым смертным сюда дорога закрыта, только если какой-то демон не берёт их с собой в качестве съестных запасов. Но тот призрак по какой-то неизвестной причине много дней уводил этих людей от опасности, вероятно, даже не осознавая, что творит. В конце концов другие демоны, с десяток тысяч, всё-таки окружили их, не оставив пути к отступлению, и готовились сожрать всех разом — и людей, и того призрака.

Се Лянь знал, что тем одиноким блуждающим призраком был Хуа Чэн!

— Что случилось потом?! Был какой-то способ спастись?

— Был. Создать кровавый артефакт и пробиться с боем.

Му Цин, не удержавшись, вставил:

— Но самая надёжная жертва для создания такого артефакта…

Это те самые, попавшие в смертельную ловушку люди!

Фэн Синь и Му Цин перевели взгляды на Хуа Чэна, который сейчас был сосредоточен на битве с Безликим Баем.

— Неужели… неужели он…

Се Лянь тоже задержал дыхание.

Советник же кивнул:

— Да, он решился.

Лица Фэн Синя и Му Цина в тот момент невозможно было описать словами. Се Лянь, однако, не шевелился, ожидая продолжения рассказа. И действительно, советник добавил:

— Он решился, неожиданно впал в безумство и вырвал себе глаз.

Повисло молчание.

— Тот призрак хотел напасть на живых людей, но в последний момент остановился, не тронув никого. Вместо их жизней он принёс в жертву собственный глаз, который и стал основой для кровавого артефакта. Он уже находился на последнем издыхании и должен был окончательно исчезнуть после столь серьёзного ранения, однако произошло обратное — он, напротив, окончательно пробудился, словно что-то его воодушевило. Не знаю, какой тёмный артефакт он создал, но в той битве он вышел победителем. Кроме того, после случилось кое-что весьма необычное.

Се Лянь, с трудом контролируя эмоции, проговорил:

— Ч-что же?

— Говорят, после той битвы с Небес спустилась Небесная кара, которая ударила по горе Тунлу. Понимаешь, что это значит?

Стоит ли объяснять?

Раз Небеса ниспослали Небесную кару, следовательно, на горе Тунлу появился некто, достойный вознесения.

Се Лянь, схватив советника, спросил:

— Кто? Кто вознёсся?!

— Я лишь слышал об этом от других. Но в чертогах Верхних Небес нет чиновника, который пришёл с горы Тунлу. И либо услышанное мной — совершеннейший вымысел, либо…